Сверхчеловек говорит по-русски - Максим Калашников

И в синергетике, и в виртуалистике-фантоматике, таким образом, наблюдается похожая картина. В обоих случаях в Античеловечестве овладевают первым, самым простым уровнем этих наук, учатся решать тактические задачи — но не могут пойти глубже, поскольку сталкиваются с проблемой человека. Объять же человека Антицивилизация неспособна.

Но если это сумеют сделать русские сверхчеловеки, то они победят. А мы, как вы теперь, читатель, знаете, вполне способны совершить такой скачок.

Античеловеки, конечно, умеют воздействовать на сознание так, чтобы развить уже имеющиеся способности человека. Однако придать ему совершенно новые качества они не могут. В самом фундаменте господа «чужие» терпят неудачу с человеком, а на самом верху им не удается выйти на стратегические действия, соединив все эти гипертехнологии опять-таки с человеком и создав интегральный интеллект.

Мы можем сделать то, что не удается «чужим». И тогда история мира «прогнется» под нас!

«Ну и наворотили вы тут всякого!» — скажет иной читатель, склонный к простоте. — «А может, всё нужно делать без этих экивоков?»

Нет, читатель, именно с этими экивоками. Потому что на этих фронтах идущей войны ядерные боеголовки бессильны, а государство — слишком примитивно.

…В умирающей, безнадежно больной России происходит чудо. В стране появляется удивительная, крайне богатая организация — фонд «Рюрика». Во главе его стоит продолжатель пресекшегося в конце шестнадцатого века царского рода Рюриковичей. И она преображает больную, разлагающуюся страну.

Вся соль заключается в том, что и последний Рюрикович, и его сподвижники в фонде — не совсем люди. Вернее, они — другие, генетически измененные люди. С удивительными умственными способностями, очень сильные физически, они могут отращивать отрубленные конечности и живут практически вечно, лишь периодически изменяя внешность — дабы не возбуждать подозрений. Они умеют обычных людей делать такими вот «другими».

Россию они выбирают для великой миссии — стать центром мира, который начнет космическую экспансию. Ельцинско-путинская Россия, конечно, представляет из себя жуткое зрелище, но другие решают: если русские ухитряются выживать и что-то делать даже в этом кошмаре, то, несомненно, обладают чудовищной жизненной энергией. И они берутся за дело: скопив за века жизни несметные деньги, обладая контролем над значительными финансовыми потоками Запада, они направляют неописуемо большие средства в умирающую страну. Они просто не считают денег, покупая коррумпированные россиянские власти налево и направо, получая полную свободу действий. При этом у других налажен строжайший контроль за расходованием денег. Подыхающая от нищеты армия буквально молится на «Фонд Рюрика». Обладая неограниченными деньгами, рюриковцы берут на свою службу самых честных офицеров вооруженных сил, спецслужб и МВД. Вот «другой» вербует человека из МВД, который находится в глубочайшем кризисе: он собрал громадный объем информации на бесстыдное и наглое воровство в верхних эшелонах власти — но ходу его делам нет:

«Мне представлялось, что это вы к нам пришли за помощью… И мы готовы ее вам предоставить.

— То есть?

Молодой человек ответил не сразу, а когда он заговорил, голос его звучал негромко и ровно.

— Поймите, мы совершенно не собираемся вас толкать на должностное преступление. …Самое лучшее, что мы можем сделать для вас и … для России, — это дать вам в руки ИНСТРУМЕНТ, который позволит работать ВАМ.

Костин нахмурился:

— Я что-то не понял. Вы мне что, снайперскую винтовку предлагаете, как тому деду из «Ворошиловского стрелка»?

— О нет, мы предлагаем вам гораздо более серьезное оружие. …Я предлагаю вам заняться накоплением доказательной базы.

…Понимаете, та оперативная информация, которая поступает к вам в отдел, при всей ее уникальности в доказательном плане стоит чрезвычайно мало. В то же время она, в силу своей всеобъемлемости, позволяет выявить такие скрытые связи, которые исполнители на местах заметить просто не в состоянии. Наш Фонд предлагает вам финансирование для реализации проекта, направленного на создание доказательной базы по всем наиболее существенным криминальным ситуациям, которые привлекут ваше внимание. Заметьте, именно ВАШЕ. И вы должны будете создать возможность сохранения или достоверного копирования всех материалов, которые впоследствии могут быть использованы в суде, — показания свидетелей, подлинники и копии документов, видеозаписи и тому подобное, даже если официальное расследование этих случаев по тем или иным причинам прекращено…

— И какие суммы вы предполагаете выделить под это дело?

— Любые.

— То есть? Миллион долларов? …

— Возможно, существенно больше.

Костин на мгновение замер, а потом рассмеялся:

— И какова будет иудина доля?

Молодой человек рассмеялся в ответ, тоже недобро:

— Вы опять меня не поняли. Нам не нужны никакие ваши отчеты. Мы совершенно не собираемся контролировать, как и куда вы потратите эти деньги. Мы даем вам ВОЗМОЖНОСТЬ ДЕЙСТВОВАТЬ. А как вы ею распорядитесь — решать исключительно вам.

— То есть, вы даете мне деньги, а как я их потрачу — вас совершенно не волнует? А если я, скажем, сбегу куда-нибудь на Багамы?

Дмитрий Иванович хмыкнул:

— Ну, это вряд ли. Даже квартиру вы себе новую не справите. Я редко ошибаюсь в людях. Ведь у вас, как это поется, тоскуют руки по штурвалу. Вы, как и любой истинный мент, по натуре охотник, причем вы — на крупную дичь. А разве может настоящий охотник увлечься подбором нового шикарного костюмчика или разглядыванием «Плейбоя», если ему в руки попал целевой штуцер с полным комплектом патронов, а в окрестностях бродит тигр, пожирающий людей?..»

Глава клана «других» начинает свой план с создания грандиозного Терранского университета под Москвой с филиалом в Оймяконе, в Якутии. Туда он отбирает не детей развращенной россиянской элиты, а парней и девчонок их глубинки, лишенных ныне всякой возможности получить высшее образование. При этом «другие» отбирают молодежь с повышенной жизнестойкостью, воспитанных в неприхотливости, обладающих большой волей к жизни: старших детей из многодетных семей, ребят, прошедших нынешние войны, рабочую молодежь. Они тайно превращают их в «других», прививают им корпоративную солидарность. Университет готовит военных, умеющих все — водить бронетехнику, стрелять, летать на вертолете, водить диверсионные группы, командовать людьми. И юристов-офицеров спецслужб — с фантастической памятью, с умением допрашивать людей, незаметно вводя их в гипнотический транс и вытягивать из них все воспоминания до малейших мелочей, с немыслимой скоростью восприятия информации и наблюдательностью. Так же готовятся и инженеры, и специалисты по работе с людьми, и финансисты-менеджеры.

Они создают новую расу людей — в общем-то, наших люденов. Они образуют громадную закрытую сеть, которая пронизывает официальные структуры государства. Выпускники университета идут в армию сержантами, превращая нестройную, расхлябанную Российскую армию в стальную, дисциплинированную, потрясающе боеспособную Русскую армию. Они уничтожают бизнесменов-грабителей и преступные кавказские кланы, перехватывая русскую экономику в свои руки. Когда одну из управляющих рюриковцев зверски убивают на сибирском золотом прииске прежние хозяева-чечены, до того державшие в рабстве целый русский поселок, людены приезжают и сжигают бандитов живьем в бараке. А потом убивают всех членов преступного сообщества. Но при этом закрытая сеть «других» отбирает в Чечне самых талантливых ребят-чечен, вырывая их из лап ваххабитов и преступников, учат их в своем университете, превращая их в русских мусульманской веры, снова очаровывая их великой русской культурой.