Конь в пальто - Сергей Донской

Банкир, разинувший пасть на прокатный цех, захлопнет ее, как только к нему вернется незатребованный кредит. Благодаря этому Итальянец фактически бесплатно наложит лапу на весь металлопрокат завода и вскорости начнет зарабатывать свои собственные миллионы на экспорте – без всяких кидальчески-хватальческих вариантов, порочащих его доброе имя.

Если не брать в расчет обреченную Золотую Орду, то от намеченной провокации выигрывали все, даже мелкая сошка по имени Миша. А что? Потрудится подсобным рабочим на загородной стройке, деньжат подзаработает, окрепнет, втянется в здоровый образ жизни. Пусть погуляет на этом свете. Совсем не обязательно убивать людей, если их можно использовать живыми…

Итальянец уже приготовился затребовать в кабинет Мишу, когда без стука распахнулась дверь и пропустила Мороза с упреждающим вопросом:

– Заводить парня, шеф?

Прежде чем коротко кивнуть, Итальянцу пришлось закрыть понапрасну открытый рот. Непонятно почему, но настроение у него слегка подпортилось.

– Задача ясна?

– Вполне, – неуверенно ответил Миша.

Казалось бы, что тут непонятного? Завтра ему предложили пробежать короткую дистанцию с необременительной ношей, сесть в машину и умчаться навстречу светлому будущему, где его ожидала пыльная работенка, но зато и четыреста баксов в месяц. Перспектива, о которой в его затравленном положении можно только мечтать. Значит, тут крылась какая-то ловушка. В последнее время все чего-то добивались от Миши, били, запугивали, катали в багажнике, теперь вот сулили златые горы. Было очень неприятно ощущать себя замордованной вконец козявкой, которую дрессируют зловредные исполины, направляя и подгоняя в известном лишь им направлении. Одни говорят: сиди, Миша, не рыпайся. Другие командуют: беги, быстрее беги, не оглядывайся. Вот тебе и ясность. Кого слушать?

Властный брюнет, расположившийся за письменным столом, взирал на Мишу, как на мышонка, подманенного бесплатным сыром. Откажешься плясать под его дудку – оторвет ножки. Миша все больше оседал под этим пристальным взглядом, съеживался. Такой незаметный, такой маленький. Вдруг да оставят в покое?

Заметив его колебания, брюнет осведомился:

– Что-нибудь смущает?

– Нет, – вяло ответил Миша.

– Может быть, хочешь узнать, почему я выбрал именно тебя?

Впервые за всю аудиенцию Миша позволил себе слегка саркастический тон, хотя смиренную позу не изменил ни на йоту:

– Наверное, вы мне просто симпатизируете. Желаете добра. Я должен вас поблагодарить, верно?

– А ты как думаешь?

– Честно?

– Попробуй.

– Если честно, то я вам не верю, – признался Миша. – Но я готов забрать свои слова обратно. Вы только намекните.

Брюнет радостно захохотал. Вероятно, ему нравилось, когда люди находили в себе мужество иронизировать над своим подчиненным положением. Когда лакомятся устрицами, половина кайфа заключается в том, что они обреченно попискивают, прежде чем отправиться едоку в желудок. И мышка попискивает в когтях кошки. Иногда так трогательно, что кошка начинает видеть в ней товарища по играм. Но кончаются эти игры всегда одинаково…

Отсмеявшись, барственный собеседник весело сказал:

– Поздравляю, Миша. Хороший ответ. Ты только что выиграл автомобиль. Что глазенками захлопал? Все честно, без подвоха. Выйдешь отсюда с генеральной доверенностью на свое имя.

Миша невольно улыбнулся:

– Это «Поле чудес»?

– Почти. Ну как, чувство благодарности проснулось?

– Спасибо, конечно, – медленно произнес Миша. – Но я все равно вам не верю. Тех, кого жаждут облагодетельствовать, в багажниках не возят.

– А-а! – понимающе протянул брюнет и прищурился. – Молодой человек обиделся. Ему лимузин подавай с личным шофером…

– Мне не нужен лимузин, – тихо возразил Миша. – Но в багажнике ездить мне тоже не хочется.

Еще до окончания фразы он с тревогой отметил, что лицо собеседника становится все пасмурнее и пасмурнее, словно это не он жизнерадостно хохотал несколько минут назад. Кошке надоело играть с мышкой.

– Не хочется? – недобро переспросил брюнет и сам себе ответил: – Конечно, не хочется. Ты желаешь жрать водку и вздыхать о неудавшейся судьбе. Все алкоголики одинаковы.

– Я не алкоголик, – почти прошептал Миша, но закрыть неприятную тему было не так-то просто.

– Врешь, – убежденно сказал хозяин кабинета, брезгливо кривя свое холеное лицо. – Ты самый настоящий алкоголик. Конченый. Говорят, недавно ты женщину удушил, мечтая опохмелиться. Подаренную машину непременно пропьешь, это у тебя на физиономии написано…

– Никого я не душил. И не нужна мне ваша машина.

– А что тебе нужно? Ящик водяры и зеркало для задушевных бесед? Сколько тебе нужно стаканов для полного счастья? Два? Три?.. Налить?

Миша помотал головой так отчаянно, словно боялся, что ляпнет языком нечто прямо противоположное своей пантомиме. Брюнет опять пришел в веселое расположение духа.

– Нет? Даже так? – откровенно издевался он. – А вот мы сейчас посмотрим… Мороз!.. Пришли-ка ты сюда эту смазливую девчушку из приемной. С пузырем «Абсолюта». Таким, знаешь, запотевшим.

Вызванный мужчина в черных очках невозмутимо кивнул и исчез так же безмолвно, как появился. Миша медленно встал, собравшись заявить решительный протест, но дальше этого дело не пошло, и теперь он ощущал себя ужасно глупо, пень пнем. Насмешливо поглядывая на Мишу, брюнет не предлагал ему сесть на место, а просто посасывал длинную сигаретку в молчаливом ожидании.

– Тебя как зовут, золотко? – спросил он красивую девушку, которая внесла в кабинет поднос со скандинавской-прескандинавской бутылкой, повлажневшей от всеобщего внимания.

– Анжела.

Брюнет растянул губы в улыбке и поощрительно кивнул:

– Вот что, Анжелочка… Мы тут сейчас подурачимся все вместе, не возражаешь?

– Что вы! – откликнулась девушка, стараясь хлопать ресницами не слишком уж бестолково.

Миша покосился на девушку. Явно устроилась секретаршей совсем недавно, до сих пор не верит своему счастью и по ночам молится, чтобы ее не вышвырнули за какую-нибудь оплошность. Шефа мнит наместником бога на земле и готова безропотно лечь под него в любой момент. А сейчас просто боится грохнуться в обморок. И поднос в ее ослабевших пальчиках ходит ходуном. Еще бы! Ее удостоили столь высоким вниманием! Причем подчеркнуто-благожелательным.

– Не бойся, – успокоил девушку хозяин. – Я секретаршами не питаюсь… Перед тобой Миша. Он считает себя мужчиной. Я хочу доказать ему, что таковым он не является, потому что он горький пьяница… Ты, Миша, не дуйся. Присядь во-он-он в то кресло, расслабься. И я рядышком устроюсь. А ты, Анжелочка, поставь поднос на стол и обслужи нас. Только выбери, пожалуйста, в баре емкости побольше…