Плата за мир. Том 3 - Екатерина Гичко

Все мысли исчезли. Дариласа ощущала острое, немного болезненное удовольствие, которое судорогами скручивалось внизу живота. Руки Дейширолеша опустились на её бёдра, удерживая их на месте, и он сильно толкнулся в неё. Дариласа тихо вскрикнула и прогнулась ему навстречу, прижимаясь грудью к его груди. Дейш, склонившись к её лицу, жадно ловил её тихие, полузадушенные стоны губами.

Он двигался сильно, властно, подчиняя её, и тихо сходил с ума от удовольствия. Горячая, влажная и такая тесная. Εму хотелось ещё и ещё, сильнее и сильнее, чтобы она плакала от наслаждения, чтобы самому наконец получить то, что он так долго хотел.

Пальцы Дариласы всё сильнее впивались в его плечи. Сама девушка откинула голову назад и рвано дышала, то задыхаясь, то жадно заглатывая воздух. С каждым толчком наслаждение скручивалось внизу живота всё сильнее и сильнее. Ей одновременно хотелось, чтобы это никогда не прекращалось и чтобы наконец произошло что-то более острое и яркое. Движения Дейширолеша стали сильнее и чаще. Дариласа ощутила, как по ногам от стоп к коленям поднимается волна жара. Удовольствие нарастало и скручивалось… А потом внизу живота всё свело в острой судороге наслаждения. Девушка безмолвно вскрикнула, ощущая сильные толчки, которые только продлевали сладостную агонию. На мгновение перед глазами всё померкло, а затем она наконец опять задышала и что было сил прижалась к наагашейду. Он коротко зарычал, толкнулся в неё особенно сильно, вжимаясь еще плотнее, и замер, вздрагивая всем телом. Девушка ощутила, что внутри неё стало влажно и очень горячо.

Несколько минут они продолжали лежать в объятиях друг друга. Дариласу сотрясала сильная дрожь, которую она никак не могла унять. Наагашейд тяжело дышал и продолжал сильно прижиматься к ней. Потом он приподнялся, посмотрел на её лицо и медленно, сладко поцеловал. Его ладони успокаивающе огладили её бока. И девушка ощутила, что ослабшее было давление его плоти опять начало распирать её изнутри. Он двинулся. Дариласа судорожно выдохнула, упираясь ладонями ему в плечи. А он двинулся еще раз, медленно и в тоже время сильно, входя до упора.

Дейширолеш склонился к её уху и жарко прошептал:

— Я хочу, чтобы ты кричала от наслаждения.

Он добился желаемого. Она действительно кричала. Судорожно хваталась за его плечи, прижималась к нему всем телом и вскрикивала от каждого его движения. Дариласа ощущала, как мечется его хвост, чувствовала, как сильные пальцы сжимают её бёдра, вздрагивала от горячих губ, что покрывали поцелуями её шею и лицо…

Дейширолеш не мог остановиться. Он столько времени сдерживал себя, терпел, что сейчас просто не мог насытиться. Ему было мало, он хотел еще и ещё, сильнее и сильнее… Мелькнувшая было мысль, что это их единственная ночь, вызвала злость. Он сильно толкнулся в Тейс и взглянул в её мутные от желания глаза.

— Ты сама пришла, — прошипел он ей прямо в губы, продолжая двигаться. — Сама. Больше не уйдёшь…

Он хрипло застонал и прижался лбом к её плечу. Девушка под ним ошеломлённо вскрикнула и забилась в его руках. А его самого тряхнуло от накатившей волны острого удовольствия и облегчения. Дыхание с хрипом вырвалось из лёгких, грудь ходила ходуном, а над ухом сипло дышала Тейс. Её тело дрожало так же, как и его собственное. Дейш успокаивающе погладил её по бёдрам, показывая, что всё хорошо, всё правильно, так и должно быть… А сам опять ощутил накатывающее напряжение в паху. Вскинув голову, он посмотрел на её лицо, лихорадочно думая, стоит ли дать ей передышку. Тейс потянулась к его губам, и Дейш обрадовался: не стоит…

Дариласа с тихим шипением попыталась пошевелиться. Тело ныло, как после хорошей тренировки. Мышцы налились свинцом, а внизу живота ощущалась лёгкая болезненность и зуд. Наагашейд этой ночью её не пожалел, но она и не просила о пощаде. Дариласа припомнила всё произошедшее между ними, мучительно покраснела от стыда и прижалась лицом к лежащему рядом хвосту. Она была такой неприличной…

Наагашейд оказался очень щедрым на ласки. И эта щедрость приводила её в исступление и лишала разумности, оставляя только одно желание: ещё, ещё и ещё… Дариласа выяснила, что она очень жадная на удовольствие. Ей было мало, постоянно хотелось большего. Даже в моменты, когда она дрожала после пережитого удовольствия, когда казалось, что больше ничего не хочется, он всё равно заставлял её опять и опять желать себя. Сумасшествие какое-то!

Он не отпускал её до самого утра, давая лишь короткие передышки, во время которых гладил и целовал её тело. Дариласа даже предположить не могла, что близость с мужчиной — это так потрясающе остро и приятно. Иногда она засыпала у него на груди, но он неизменно будил её, проникая в неё дразняще медленно и шепча прямо на ухо: «Ещё рано спать». Но как только первые лучи солнца проникли в комнату, он с сожалением отстранился и сказал, что им нужно отдохнуть. Дариласа уснула почти сразу же, смутно ощущая сквозь сон, что наагашейд прижимает её к своей груди, а к её спине прижимается его хвост.

Проспала девушка совсем недолго. Солнце не успело даже оторваться от горизонта. Во сне она повернулась к наагашейду спиной и теперь обнимала его хвост, прижимая к чешуе пылающее жаром лицо. Не так она себе представляя его соблазнение. Лоликал рассказывала об этом немного иначе. Она говорила, что мужчинам нужно время, чтобы возжелать женщину еще раз после полученного совсем недавно удовольствия. Правда, наги в этом плане немного более активны. Дариласа даже предположить не могла, что они настолько более активны. Она оказалась не готова к такому. Сейчас ей казалось, что пошевелиться для неё невыполнимая задача. Неужели это всегда так? Внизу живота глухо ёкнуло предвкушение и возбуждение. Дариласа зажмурилась и закусила губы, силясь сдержать стон.

Хвост вяло шевельнулся, и Дариласа напряглась. За её спиной зашевелился наагашейд. Его обнажённая грудь прижалась к её спине, а сонное дыхание зашевелило волосы на её затылке. И он затих. Только грудь поднималась и опускалась. Дариласа осторожно посмотрела через плечо и замерла.

Даже во сне черты лица наагашейда не смягчались, оставаясь такими же хищными и суровыми. Он словно не расслаблялся, даже когда спал. Чёрные брови сведены на переносице, как будто бы ему снился сон, вызывающий его недовольство. Какой у него всё же профиль… Решительный такой… А какой изгиб губ… Девушка заинтересованно подалась вперёд. Губы у него сейчас были такими яркими, словно обветренными. А какие волосы лохматые… Она еле сдержала хихиканье. Взгляд её перешёл на его плечи, и щёки девушки вспыхнули. На плечах у него были красные полосы царапин и отпечатки зубов. Неужели это она его так? Ой, неловко-то как…

Дариласа осторожно повернулась в его руках, чтобы быть к нему лицом, но замерла. Глаза её испуганно округлились: по ногам что-то потекло. Где-то на задворках сознания глухо вякнула кошка и тут же скрылась. Дариласа медленно опустила руку и прикоснулась к себе там. Подняв пальцы к лицу, она с облегчением поняла, что это не кровь. И тут же мучительно покраснела, сообразив, что это. Взгляд сам скользнул с груди наагашейд вниз, по его животу и ниже, и тут же стремительно поднялся на лицо мужчины. Паховые пластины были немного раскрыты.