Земля негодяев - Павел Марушкин

— Ну, там… Табак… Спиртное… Маленькие слабости есть у всех, я понимаю…

— Ну, хоть кто-то из вас, балбесов, это понимает… — проворчал младенец. — Я ж не дурак, злоупотреблять не буду…

— Но взамен мне бы хотелось получить ответную услугу! — быстро сказал Пшелвдупский.

— Какие все-таки люди корыстные… — сокрушенно вздохнул вундеркинд.

— Понимаешь, я люблю Адриадакис! — Збышек снова густо покраснел. — А она… Она совсем не обращает на меня внимания…

— Ну, а я-то здесь при чем?

— Ты мог бы повлиять на нее, немного… — Збышек прошептал что-то еще, одними губами.

— Не слышу! И вообще, как ты это себе представляешь?! Над личной жизнью товарищей я не властен, знаешь ли…

— Ты мог бы…

— Да что, разрази меня гром?!

— Я знаю, ты умеешь влиять на людей, — пробубнил Збышек, уставившись в пол. — Внушать им всякое разное. Гипноз. Я видел…

— Да? И что же ты видел? — взгляд Адорабля стал вдруг очень внимательным.

— Ты сам знаешь что… И если бы ты мог как-то, ну, подтолкнуть ее ко мне…

— Знаешь, гриб такой есть — называется отсосиновик… — сквозь зубы бросил младенец и вдруг взорвался: — Я тебе что, сводня?!! А ты не подумал о том, что можешь быть попросту противен ей?! И не проще ли мне кой-чего сотворить с твоим хилым мозгом, чтоб раз и навсегда отбить охоту делать подобные заявления?!

Збышек попятился к дверям — и выскользнул в коридор, оставив Адорабля бушевать в одиночестве.

— Ладно, рśа krev, — бормотал он себе под нос, почти бегом спускаясь по лестнице. — Не помог этот, свинота, — так я найду кое-кого другого!

* * *

— Ну что ж, я-таки выслушал вас внимательно, — заявил низкорослый седой тип; его лицо казалось застывшим в сардонической усмешке из-за старого шрама. — Однако не все так просто: вы будете смеяться, но есть одна маленькая проблема…

— И что это за проблема? — осведомился Гаргулов, мысленно проклиная седовласого за несносную манеру вести разговор: главарь местных контрабандистов, казалось, находил какое-то извращенное удовольствие, объясняясь местечковой феней.

— Тропа на Джеппу всегда-то считалась довольно скверной, а теперь этот Сай Бузина…

— Что еще за Бузина?

— Ой, это такой нехороший тип, шоб вы знали… Просто очень нехороший, — контрабандист сокрушенно покачал головой. — Этот поц хочет прибрать к рукам всю свободную торговлю — и шо вы себе думаете? Он таки имеет на это неплохие шансы! У него самая большая, хорошо вооруженная и очень-очень наглая команда — и они очень хорошо смотрят за единственной нормальной тропой, ведущей в славную Джеппу.

— Какая неприятность! Хочешь сказать, во владения Господина Хрустальное Озеро ты больше не ходок?

— Азохен вэй… Вы же умные люди и понимаете: мне и моим мальчикам надо как-то зарабатывать на миску супа. Просто на этой трассе стало чертовски горячо, даже для таких рисковых ребят, как мы. Вы двое пришлись бы весьма кстати, особенно если и впрямь умеете стрелять — но не с женщиной и не с детьми…

— И тем не менее они идут вместе с нами. Это не обсуждается. Давай лучше обговорим цену…

— Ах, гоим, вечно вы торопитесь! — хмыкнул седой. — Разве старый Моисей уже сказал «да»? Если вы думаете, шо сказал, — вам таки послышалось… Но просто смеха ради: шо такого ценного вы имели мне предложить?

Сан Саныч хитро прищурился. Порядки в деревушке царили своеобразные: путники уже выяснили — деньги Аристопала, Джеппы и даже Дириоласты имели здесь хождение, но любая монета или банкнота ценилась не более чем в одну десятую номинала. После долгих споров дети Господина Высокое Небо согласились потратить некоторое количество драгоценного пластилита…

— Позволь задать тебе встречный вопрос: что бы ты сам хотел получить? Что бы взял сразу — и не торгуясь?

В глазах седовласого вспыхнуло веселое удивление.

— Ах, гоим — вы что же, немножко волшебники? Или просто решили посмеяться над старым Моисеем?

— Ни то ни другое, уважаемый, — покачал головой Сан Саныч. — Просто назови свою цену, лады?

— И вы таки обещаете, что я это заимею?

— …У этого типчика губа не дура! — ворчал Костя, возвращаясь к палатке. — Ишь чего захотел… Да здесь каждый второй возьмется отвести нас на край света просто за горстку патронов!

— Может, и возьмется, да вот только доведет ли? Я ведь при тебе с местными беседовал, Кость: все в один голос говорят, что, мол, «Моисей и сыновья» — самая надежная команда…

— Бандюги они…

— Так здесь все бандюги! — невесело хохотнул Сан Саныч. — Поселок напрочь незаконный, если я хоть что-то в местной жизни понимаю… Ну, вот и первая проверка для наших маленьких эгоистов. Как думаешь, сумеют они «ручник» изготовить?

— Ох, сомневаюсь… Вряд ли они вообще знают, что это за штука такая — пулемет.

Костины опасения не подтвердились.

— Конечно, знаем! — пожал плечами Марикс. — И пулемет, и еще несколько десятков видов быдлянского оружия… Забавно, никогда не думал, что эта информация нам понадобится!

— Тады приступай. — Гаргулов широким жестом указал на сваленные в углу баулы.

Один из них был расстегнут, и наружу торчали одинаковые серенькие кирпичики, с виду — то ли оконная замазка, то ли дешевое мыло.

— Поможешь мне? — спросил мальчик сестру.

— Хорошо. Займись пулеметом, а я сделаю патроны.

Сан Саныч и Костя с интересом наблюдали действо. Сперва Марикс достал пластилит и сложил кирпичики аккуратным параллелепипедом, после чего уселся напротив, скрестив ноги, и застыл. Первые мгновения ничего не происходило, но вот серая масса дрогнула и поплыла, словно оказавшийся у огня воск. Казалось, невидимые руки мнут податливую материю, формируя некий предмет — сперва грубо, в первом приближении, потом все точней и точней. В последнюю очередь проявлялись цвет и фактура — масляный блеск вороненой стали, темное дерево приклада, широкий брезентовый ремень…

— Класс! — восхищенно прошептал лейтенант. — Ну, блин…

— Минус шесть килограммов пластилита, считая патроны, — мрачно обронила Ласса. — Осталось около тридцати килограммов…

— Меньше. В каждом бруске девятьсот семьдесят граммов; двадцать восемь брусков — это двадцать семь килограммов сто шестьдесят граммов…

— Ты что, в уме подсчитал?! — удивился Гаргулов.

— Конечно… Ах да, вы даже этого не умеете… — Марикс с отвращением посмотрел на пулемет. — Забирай… Надеюсь, остальное мы потратим с большим толком.

— Угу. А до этого придется тащить его на собственном горбу! — мрачно констатировал Гаргулов. — И вы тоже понесете, голубчики, не отвертитесь… А то тяжелей консервированной башки им ничего не поднять, видите ли! Кстати, как она там?