Тропами Снайпера. Долг обреченных - Константин Кривчиков

– Тогда действуй, а то уже почти стемнело.

– Ладно, я переоденусь, – согласился Тимур.

Излишней брезгливостью он никогда не страдал, не в тех условиях рос. Да и бронежилет с разгрузкой никогда не помешают.

– Кстати, а зачем ты с собой меч таскаешь? – спросила Мара. – Здесь оружия много, и патроны наверняка найдем. Брось ты эту железяку.

– Это не железяка, а холодное оружие, – сказал Тимур. – Между прочим, стальной прут может перерубить. Меч мне не мешает. Он мешает только тем, кто им пользоваться не умеет.

Он не стал уточнять, что его меч-бастард – это память об отце. Маруся все равно бы ничего не поняла. А рассказывать не хотелось – долго, слишком долго.

– Ну, тебе виднее, – сказала Мара. – Особенно ежели прут перерубает.

– Нам надо бы еще пленного допросить.

– Это какого? А, этого… Ну да, можно. Только он что-то долго в сознание не приходит. Пойдем, глянем.

Кешайн стоял около бронемашины, опираясь спиной на крыло, прикрывающее гусеницу. В правой руке – сабля.

– Ну как тут обстановка, служивый? – спросила Мара. Она быстро взяла на себя роль командира и ощущала себя в ней естественно, словно бывалый комбат. – Подозрительного ничего не заметил?

– Заметил, – сказал мутант. – Плохой туман, ненолмальный. Вон, смотли, хотит как живой тута-сюта. Плохо тут, смелтью пахнет.

Он показал на серые клубы тумана, висевшие над дорогой. Некоторые из них медленно передвигались в разные стороны вопреки законам физики – ведь ветра в воздухе совсем не ощущалось. Обычный туман, образующийся из конденсата водяных паров, в таком случае либо стелется на месте, либо поднимается вверх; да и на отдельные клубы не разбивается, образуя сплошную пелену. А этот – лепил причудливые фигуры, некоторые из них напоминали людей.

– Это не просто туман, а типа дымки, – с омерзением в голосе пояснила Мара. – Поганая штука, ее «мертвая трясина» порождает. Надо отсюда сматываться быстрей, в темноте можно запросто вляпаться. Вован, ну как твой пленный, не очнулся еще?

– Еще не очнулся. Навелно, я его сильно плитавил.

– А вот сейчас глянем, как ты его придавил.

Подойдя к телу Антона, Мара нагнулась над ним, изображая, что изучает состояние бойца. Сначала потрогала его за кисть руки, потом провела пальцами по шее, даже ладонь подержала над приоткрытым ртом покойника.

– Ну, чего там, – поинтересовался Тимур, – дышит?

– Уже нет, – констатировала Мара, мысленно ухмыльнувшись. – Да, перестарался ты, Вован, бывает.

– Я не хотел, плавда. – Кешайн был удивлен и искренне расстроен. – Я хотел в плен взять.

– Да ты не переживай. Говорю же, бывает. Он сам виноват, видать, слабаком оказался. Главное, что ты меня от смерти спас. Вот за это – молодец, я за тебя перед Иродом словечко замолвлю. А теперь обшарь все трупы. Чего найдешь путного – забирай. Вон, видишь у того бойца рюкзак? Туда трофеи и скидывай.

– Что я толжен скитывать?

– Все, что в дороге пригодится: фляжки с водой, аптечки, жратву какую-нибудь. Люди в Зоне всегда берут в дорогу НЗ.

Подняв с земли «калаш» Фантомаса, Мара закинула оружие за левое плечо. И требовательно спросила:

– Тимур, а ты чего ушами хлопаешь? Вытаскивай из люка труп и обновляй гардероб. На все про все тебе пять минут. Где ты еще такую одежку и амуницию найдешь?

– Я сейчас, мигом, – сказал Тимур.

Выросший на территории постъядерной Москвы, успевший походить в дамповских обмотках, он был полностью согласен с девушкой. Нормальная, добротная одежда, да еще и подходящая по размеру, просто так на дороге не валяется.

Тимур, взобравшись на броню, не без труда выволок грузное тело Замполита из люка и скинул на землю. Спрыгнул следом. Снял с погибшего первым делом бронежилет с разгрузкой, проверил подсумки и карманы. В боковом кармане лежала рация. Тимур, повертев ее в руке, отложил в сторону. Он имел представление о подобных штуках, но никогда в жизни ими не пользовался. На фига ему такая штуковина сейчас?

А вот Мара, бродившая рядом, думала, видимо, иначе. Подняв рацию с земли, она сосредоточено поглядела на нее, словно ожидая, что та возьмет и заговорит. Потом нажала кнопку приема-вызова. Подождала. Вернула переключатель в исходное положение.

Со стороны могло возникнуть ощущение, что девушка играется с устройством, как маленький ребенок. И вдруг случилось неожиданное. Дисплей рации слегка мигнул, раздался короткий тональный сигнал, и мужской голос произнес:

– Тамм, отзовись. Замполит, слышишь меня? Отзовись, это Вальтер. Прием.

По лицу Мары скользнула злобная усмешка. Приблизив рацию к лицу, она нажала переключатель и выкрикнула:

– Привет, Вальтер! Как дела, придурок? Прием!

Рация молчала секунд пять, не меньше, выдавая растерянность Капитана красноречивее любых слов. Затем он спросил:

– Кто это говорит?

Риторический в сложившихся обстоятельствах вопрос свидетельствовал уже не столько о растерянности, сколько о состоянии шока. Мара тут же отреагировала злорадным смехом, сопроводив его соответствующим комментарием:

– Не узнал, что ли, Капитан? Считай, что получил привет с того света. Скоро я до тебя доберусь, ублюдок! А пока займись похоронами своих уродов.

Отпустив кнопку, она зашвырнула рацию за дорогу в «трясину» и добавила уже для Тимура:

– Этот гад ничего не получил. Ни-че-го! И не получит!

– Ты чего, с Вальтером пообщалась? – спросил Тимур.

– Ага.

– Зачем?

– Сама не знаю. Случайно получилось. Зато удачно. Представляю, как у него рожа вытянулась, когда мой голос услышал… Знаешь, что-то слышимость уж больно хорошая. Неужели они где-то поблизости?

– Не исключено. Если они договаривались между собой о связи, то могли уже тревогу поднять.

– Думаешь, отправились искать свою группу?

– Почему бы и нет? Бронемашина с бойцами пропала, заложница, «панацея». Разве этого мало?

– Так-то оно так. Но вообще-то надо идиотом полным быть, чтобы в такое время соваться в Зону.

– Почему?

– Да потому что в темноте по Зоне не шарятся. Тут и днем-то как в аду на сковородке, а ночью… Так или иначе, пора нам сваливать.

Она посмотрела на восток, где на горизонте в грязно-мутном небе еще алела вечерняя заря. Впрочем, слово «заря» плохо подходило к зрелищу, которое наблюдала Мара. Закат – куда ни шло. А еще точнее – похороны солнца.

Тимур отметил, что, пока он раздевал Замполита, Мара тоже успела прибарахлиться. Ну или разжиться трофеями – это смотря с какой точки зрения рассуждать. На спине у девушки появился рюкзак, и, судя по виду, явно не пустой. Шустрая.