Крой тела - Файт Этцольд

Сейчас он возьмет в рот. И это может длиться долго, пока Инго…

Что-то просвистело, и за доли секунды все окрасилось красным, остались только боль и шок. Ужасный шум заполнил голову Инго, во рту появился медный привкус. То, что еще секунду назад было его лицом, превратилось в месиво из осколков зубов и рваной плоти.

Он ощутил на носу и разбитых губах жгучую жидкость и затуманенным взглядом посмотрел на Чилла. Парень больше не выглядел покорным, в нем угадывалась смесь холодного презрения и предвкушение садистской радости.

Инго вдруг учуял резкий запах, который был знаком ему еще со времени работы в больнице.

Хлороформ.

Там что-то есть снаружи.

Оно что-то хочет от меня.

И я часть плана.

USB-флеш-накопитель с новостью, спрятанной в голове трупа. Он попал в голову жертвы через нос.

Еще одно известие от него.

Слова Фридриха: Иное.

Чужое.

Злое.

Они привезли ноутбук. Фридрих позвонил Винтерфельду и сообщил о жуткой находке.

На карте памяти хранился всего лишь один текстовый документ.

Дрожащими пальцами Клара дважды щелкнула на файле.

Открылась программа.

Потом появился текст:

Кларе Видалис, УУП

Было бы преувеличением сказать, что я удивлен, ведь вы нашли это сообщение и читаете его. Я знал, что вы обладаете многими позитивными качествами, которые делите с остальными женщинами.

У вас в голове есть нечто подобное тому, что было у моей последней жертвы.

Но и этого было бы недостаточно, ведь сегодня вы узнали, что я уже убил 14 женщин. Конечно, мне для этого потребовалась парочка мужчин-марионеток. Так что Якоб Кюртен — не единственная жертва.

Итак, 14 плюс х.

Впечатляюще, не так ли? Или для вас, вероятно, пугающе.

Я знаю, выходные на носу, и вы хотите в отпуск, если не ошибаюсь. Но мы еще не закончили.

Сегодня вечер пройдет в двух планах: я покажу вам, что нас связывает, и одновременно то, что вы упустили из виду.

И если вы достаточно сильны — потому что вам совсем не понравится то, что я покажу, — и если у вас есть разрешение и осталась честь, продолжайте охотиться на меня.

Охотиться — это именно то слово.

Потому что поймать меня вы не сможете.

Потому что меня не существует.

Проснитесь, прежде чем умереть.

Из Ничего.

Безымянный

Теперь Инго увидел свет.

Горели неоновые лампы-трубки под сводами подвала.

Он хотел облизнуть губы, но сдержался, потому что почувствовал, что ни губ, ни передних зубов у него нет, вместо них — ноющая каша из ошметков мяса и обломков.

Осколки зубов плавали во рту, как сбившиеся с курса лодки в море из слюны, крови и сгустков. Инго попытался открыть рот, и его пронизала адская боль. Он почувствовал, как кости трутся друг о друга. Похоже, челюсть сломана.

«Чертов говнюк!» — мысленно кричал Инго. За двести евро парень готов был стать его сексуальным рабом на ночь и для начала должен был отсосать. А вместо этого подпрыгнул, ударил головой Инго в лицо, выбил ему зубы, разбил губы и сломал челюсть.

Инго сидел на металлическом стуле, намертво прикрученном к бетонному полу. Этот стул он знал хорошо. К нему Инго привязывал других и издевался над ними. А теперь его руки и ноги прикованы к этому орудию пытки.

Несмотря на боль и страх, мозг Инго продолжал работать и делать рациональные выводы, на которые способен человек в подобных ситуациях. Его мысли разделились и сконцентрировались на трех вопросах.

Во-первых: что сделает с ним этот парень?

Во-вторых: как уговорить мерзавца отпустить его?

И в-третьих, самый важный вопрос: кто он вообще такой?

Парень по имени Чилл уже оделся. Сейчас он сидел перед компьютером Инго и просматривал фотографии. Заметив, что Инго пришел в себя, он повернулся.

Тонкий ручеек крови стекал с его виска по щеке, но Чилл этого даже не замечал. Эту рану он наверняка получил, когда внезапно изо всех сил ударил головой в лицо Инго.

— Кто ты? — невнятно произнес Инго. Кровь пузырилась на его рассеченных губах.

Мужчина поднялся, стер кровь с виска пальцами, облизнул их, холодно усмехнулся и надел очки.

Очки в оправе из матовой нержавеющей стали.

— Кто я? — переспросил он. Лицо его было непроницаемым, как у статуи. — Твой самый страшный кошмар.

Клара повернула и поехала вдоль Турмштрассе в направлении Темпельхоф к зданию УУП, а Фридрих пока еще раз пробегал глазами сообщение от преступника.

Клара включила беспроводную гарнитуру и набрала номер участка. Послышался голос Германна. Похоже, он опять жует любимого желейного медвежонка.

— Есть какие-то перемены на компьютерном фронте? — спросила Клара.

— Никакой активности, — ответил он. — Видео преступника все равно распространилось. Хотя мы сразу убрали его с серверов «Ксенотьюба», к сожалению, сотни пользователей успели его скачать и разместить на других серверах. Это как вирус.

— Что пишет пресса?

— Нервирует нас. Белльман и Винтерфельд все время в работе. Мы подтвердили, что нашли труп, но о USB-флешке и всем остальном пока молчок.

Клара кивнула.

— Только этого нам еще не хватало. — И после паузы добавила: — Что там с ДНК из жуков?

— Мы еще раз прижали все больницы. В Берлине мы почти все проверили.

— Что-нибудь нашли?

Клара услышала довольное чмоканье, после чего Германн ответил:

— К сожалению, ничего. А как у вас дела?

— Флешку я везу с собой. Криминалисты все еще работают в квартире Юлии Шмидт, перевернули там все вверх дном. — Клара свернула в сторону главного вокзала. — К сожалению, никаких отпечатков пальцев и следов его ДНК, частичек кожи или чего-то подобного. Все как у Жасмин Петерс.

«Вы не поверите, но там ничего нет», — говорили криминалисты Кларе. «Вы совершенно правы, я вам не верю, — отвечала Клара. — Поэтому ищите еще».

— Даже идеальный убийца совершает ошибки, — продолжала она. — Полиция опрашивает жильцов, не видели ли они чего подозрительного между пятью и восемью часами вечера. Проблема в том, что мы не знаем, как выглядит преступник. А еще: в Берлине народ переживает только за свое добро, если вообще переживает. — Она ненадолго задумалась. — Судмедэксперты сейчас как раз снимают пробы ДНК с ночной сорочки и кожи трупа. Кроме того, исследуют мозг на предмет ядов, наркотиков и других средств, по которым можно выделить определенную среду или группу лиц. — Клара проехала мимо вокзала и свернула налево, в тоннель, к Темпельхоф. — К сожалению, у нас нет других органов, кроме мозга, поэтому анализ будет довольно ограниченным.