Рой - Всеволод Глуховцев

От слов Валерия, от воспоминаний вновь кольнуло сердце. Алексей потихоньку отошел в сторону.

Вояки продолжили разговор, а Меркурьев как-то нелегко задумался и о минувшем, которого не вернуть, и о замысловатом нынешнем, в том числе и о себе самом… «Нет! – решительно молвил он, только не вслух, конечно. – Здесь не наследственное. То есть одаренность тонкой интуицией, возможно, и вправду родовая черта Меркурьевых… но сейчас только ею все не объяснишь. Нет, здесь нечто иное…»

Подольский повернулся, увидел, что Алексей погружен в невеселые думы, и решил, что в таком состоянии толку от него будет с гулькин нос… да и пожалел Валерий брата своего боевого товарища, что уж там говорить.

– Да нет, – сказал он, – здесь мы сами справимся. Спецназ есть спецназ!

– Ну, если так… – Ракитин глянул на часы, – то два часа на сборы – и вперед!

3

Через два часа «Уралы», полные оружия, боеприпасов и солярки, были готовы к выезду. Перед погрузкой в машины Подольский настоял, чтобы все бойцы облачились в ОЗК – причем по полной экипировке. Путь лежал в самый рассадник заразы.

– Счастливо! – сказал спецгруппе Алексей, посчитавший своим долгом напутствовать уходящих на задание.

И вот колонна, состоящая из четырех грузовиков и эмчеэсовского микроавтобуса, запылила по дороге в сторону Чернореченска…

До поворота на зону добрались без приключений. Такое создавалось ощущение, что все зомби в округе попрятались при виде автоколонны, наученные горьким опытом столкновения с вооруженными людьми. Лишь на отрезке пути между городским цирком и мэрией – там, где с одной стороны к проспекту вплотную подступает еще одна лесопарковая зона, были замечены с десяток темных силуэтов, поспешно спрятавшихся за деревьями. Останавливаться и проверять, люди там или монстры, не стали. Черт с ними! Есть задача поважнее.

Вот и дорога, ведущая к ментовской зоне. Подольский ехал в переднем микроавтобусе и не забывал зорко посматривать по сторонам. По правую сторону сплошной каменный забор, огораживающий территорию автопредприятий и строительных организаций. Слева – лесопарк, через который они не так давно проходили.

На секунду показалось, что и тут не все чисто – лесок не пуст! Но капитан решил пока не придавать этому значения – цель близка, ею и следует заняться в первую очередь. А потом уже можно будет проверить окрестности.

Метров за пятьдесят до въезда в колонию автоколонна остановилась. Бойцы выгрузились, подготовили оружие к бою. Подольский приказал двум отделениям автоматчиков следовать за ним, остальным во главе с Рылеевым ждать сигнала.

Разведчики побежали вперед, затем сошли с дороги и вдоль забора принялись скрытно подбираться к воротам. Все ближе и ближе бойцы к цели… Вот и ворота – точнее, их полное отсутствие. Металлические створки, покореженные и сорванные с петель, валяются рядом – как видно, понадобилась нечеловеческая сила, чтобы сделать это.

Командир поднял руку: внимание! Затем подал знак: двое со мной, остальные ждут. С оружием наготове трое просочились внутрь. Быстро осмотрелись: вокруг никого. Зато вид колонии изнутри озадачил их, если не сказать – потряс… Перед ними предстала картина полного разгрома. Многие постройки разрушены, в других двери выломаны, стекла во всех окнах выбиты. Словно по колонии прошелся ураган, круша и ломая все на своем пути. А вот трупов отчего-то не наблюдалось – вообще никаких, ни своих, ни врагов.

Подольский свистнул остальным: сюда! Когда два десятка вооруженных людей очутились внутри зоны, капитан обвел рукой строения:

– Проверяем все, если замечаем врага – ликвидация по полной. Противогазы не снимать. Первое отделение под командованием сержанта Степанова осматривает промзону. Второе – за мной!

Капитан с бойцами рысцой двинулись к жилой зоне.

Приближаясь к ограде, разделяющей колонию на два сектора, – местами поваленной и поломанной, местами сохранившейся, – люди Подольского все четче различали следы погрома. Бараки тоже не избежали разрушения. Оконные решетки вырваны с мясом, дверей вообще не видно, площадки перед постройками густо усеяны щебнем, битым стеклом… А посередине площади высились… Сначала их приняли за горы мусора. По мере приближения к ним бойцам показалось, что это штабеля дров. Ну, а когда подошли совсем близко, вид у всех был слегка охреневший. Уж чего только не насмотрелся за свою бурную жизнь капитан спецназа Подольский, но и у него, битого-стреляного вояки, отвисла челюсть.

Двумя пирамидами возвышались выложенные ровными рядами груды человеческих тел. Вернее, не только человеческих, но и тех существ, что они покрошили намедни. Зомби!.. Теперь уже окончательно мертвые – мертвее не бывает. По первым прикидкам – сотни две или даже три…

Бойцы переглянулись, посмотрели на командира. Голос Подольского из-под противогаза донесся приглушенно:

– Никому не приближаться к трупам. Обследуйте бараки – только осторожно.

Спустя четверть часа стало ясно, что зона пуста. Разгромлена и выпотрошена – но пуста. Капитан по рации связался с основным отрядом, приказал выдвигаться на объект. Когда отряд прибыл, Подольский указал Рылееву на горы трупов:

– Они облегчили нам работу.

– Да уж, картина… Будем жечь? – спросил тот.

– Да. Обложить их всем, что горит, основательно полить солярой и… «Ахмет, поджигай!» То же самое проделать с бараками и администрацией. Выжечь тут все на хрен!..

Капитан отдал приказ выставить дозоры перед колонией – у въезда и чуть дальше, возле машин. Было ясно, что оставшиеся в живых зомби – без малого четыре сотни уродов – где-то поблизости. Поэтому ухо нужно было держать востро. Далеко они уйти не могли. На проспекте все было чисто – не считая леска возле цирка, но там четыреста монстров не спрячутся. Остается…

– Да! – в ответ на свои мысли произнес вслух Подольский, наблюдая, как бойцы занимаются делом, выполняя его приказ: таскают обломки досок, фанеры, куски разного брошенного тряпья и даже пустые пластиковые баллоны – и все это кидают к зловещим штабелям из мертвых тел.

Теперь-то он иначе воспринял слова Зверева о ясновидении Алексея. Не то чтобы пожалел, что Меркурьева нет рядом, – по складу характера Валерий был не из тех, кто горюет над своими решениями и поступками. Просто он понял, что дело серьезнее, чем ему представлялось до сих пор, хотя после боя на зоне, казалось бы, куда уж серьезнее…

4

А Меркурьев тем временем уединился в подземном хранилище, тайком улизнув туда ото всех, даже от Светы. Ему надо было побыть одному и подумать хорошенько.

Он чувствовал, что в нем, в его душе и организме, происходит что-то необычное. Прежде всего – редкостный прилив сил. Он не ощущал той тягомотной усталости, что обычно преследует людей. И совершенно перестало болеть колено, когда-то поврежденное на спарринге. Конечно, с тех пор прошли уже годы, и колено не то чтобы болело, но иногда неприятно напоминало о себе – то при быстрой ходьбе, то вдруг начинало ныть в плохую погоду… А теперь – как новенькое! Будто никакой травмы и не было.