Призраки в горах - Тимур Свиридов

Бестужев медленно выпрямился, не спуская глаз с человека в заляпанном грязью халате. Наверное, в падении он еще и ударился головой, и теперь не подавал никаких признаков жизни. «Черт, разве можно выпускать оружие из рук! – мысленно выругал Олег себя и, повернувшись, обомлел. В нескольких шагах от него, словно вынырнув из-под земли, стояли еще двое. Темные полосатые халаты, полы которых заправлены за пояс, черные густые бороды под самые глаза, черные лоснящиеся чалмы. Выходит, они лезли с обрыва.

– Эй, шурави, сдавайса-а! – голос у того, что был повыше, странно играл, словно это было базарное представление.

Второй неожиданно осклабился и топнул ногой, будто пугая мальчонку. В руках каждого сверкал на солнце кривой восточный обоюдоострый кинжал. Злые налитые кровью глаза обшаривали его фигуру. Дылда, что был справа, оказался у «Калашникова», поддел его сапогом и отшвырнул в сторону. Стрелять, стало быть, они не собирались, опасаясь близости остальных солдат.

У Олега перехватило в горле. Он сжал и разжал кулаки, чуть присел. Душманы приняли его движения за панику. Когда Олег сделал вид, что поворачивается спиной и собирается броситься в сторону, низкорослый метнулся к нему, с хаканьем замахиваясь кривым кинжалом.

Для разворота и удара потребовались доли секунды. В то время как Бестужев повернулся лицом к дылде, пятка его сапога твердо вошла в киль низкорослому, ломая его. Тот охнул со стоном, даже не в силах крикнуть. Дылда этого не мог видеть, по-прежнему с садистским выражением на бородатой морде, он коротким замахом полоснул кинжалом воздух перед самым носом Олега, но в следующую секунду оружие вылетело далеко назад, рука душмана, отброшенная ударом качнувшейся словно маятник той же ноги, сухо хрустнула. Еще до того, как дылда успел завопить, Олег обманчиво-несильно ткнул растопыренными полусогнутыми пальцами правой в его еще скалящееся лицо. Это называлось хучао – «лапа тигра», проведение приема категорически воспрещалось правилами соревнований. Но здесь не было судей, кроме смертельной опасности, и зрителей, кроме скалистых гор и примолкших птиц.

Дылда отпрянул, все еще держась на ногах и возвышаясь над Олегом. Голова его мелко тряслась, глаза вылезли из орбит. Левой рукой он потянулся к заткнутому за пояс пистолету. «У муджахеда слабовата реакция», – пронеслось в голове Бестужева. Словно со стороны оценивая ситуацию, Олег принял решение и, опережая врага, провел «вертушку» – тройной удар ногами. Каждый раз душман отлетал на несколько шагов назад, пока наконец не свалился на небольшой уступ, а оттуда скатился в пропасть, оглашая окрестности длинным отчаянным воплем…

Быстро обернувшись, Бестужев нашел глазами низкорослого. Тот еще не пришел в себя, с его лица слетела спесь. Маленькие глазки источали жуткий животный страх, на губах пузырилась розовая пена. Потом Олег увидел чуть в стороне свой автомат, двинулся к нему, и в ту же секунду грубая тяжелая веревочная петля обхватила его на уровне груди и мгновенно затянулась. Рывок, последовавший затем, был сильным, и Олег еле удержался на ногах. Шерстяная засаленная веревка противно воняла лошадиным потом.

Четвертый душман, вылезший на уступ позже других, стоял в таком же грязном халате, так же полы подоткнуты за пояс, такой же кривой кинжал висел сбоку. Можно подумать, что халаты у них вместо униформы, – какой-то еще способной к трезвой оценке частью сознания отметил Бестужев.

Этот был молод – темнолицый, безбородый, с тонкой щеточкой загнутых усов. А в глазах такая же фанатичная звериная злоба и ненависть. Если их всех что-то действительно объединяло, так не халаты и ножи, а хищно-тупое выражение лица да опустошенный блеск оловянных глаз, как у расхулиганившихся пьяниц.

Рукава его халата были засучены. Он натягивал аркан, привычно и быстро накручивая его через локоть. Наверное, так он ловил в петлю и притягивал строптивых коней, верблюдов, быков.

Теперь, похоже, ситуация посложнее. Бестужев был частично обездвижен и вдобавок лишен возможности действовать руками. Оставалось только уповать на ноги. Разгоряченный схваткой Олег уже давно перестал ощущать чувство страха.

Душман видел, как один за другим гибли его товарищи. Он уже и сам побаивался этого сумасшедшего парня, обладавшего какой-то сверхъестественной силой. Если бы ему кто-то рассказал, что безоружный шурави расправился с тремя вооруженными крепкими муджахедами, он бы рассмеялся лжецу в лицо и обозвал нехорошим словом. Но все это произошло у него на глазах, и это было правдой. Оставалось только возблагодарить Аллаха, что тот ниспослал ему победу, позволив заарканить русского. Мысленно душман уже получал награду за пленение шурави, видел ту ужасную казнь «кассоб»[27], которую тому наверняка учинят…

– Джин! – шипел торжествующе он, туго накручивая натянутую веревку. – Ай, шайтан!

Олег, слабо сопротивляясь, выжидал. Постепенно расстояние между ними сократилось метров до десяти. Еще немного, и кроме веревки в руках душмана может оказаться пистолет. Воспользовавшись тем, что в очередной раз душман дернул веревку к себе с особенной силой, рассчитывая свалить противника с ног, Олег сам рванулся к нему.

Несколько неестественно длинных шагов разбега, как неудобно балансировать с завязанными руками! Толчок! Перепуганное лицо с тонкими усиками над выпяченной губой. Для правильного выполнения йоко-тоби[28]руки должны быть согнуты… Оторопевший душман вскидывает в недоумении брови, не зная, что делать, как защищаться, выпускает из рук веревку. Резкий удар в прыжке ребром стопы в подбородок…

Противник рухнул как подкошенный, отлетев на несколько метров и скатившись с уступа. Олег неудобно приземлился на спину и тут же согнулся, пытаясь развязать жестко захлестнувшую его петлю, чтобы освободиться. О душмане он уже не думал – очухается нескоро. А если угодил в пропасть, туда ему и дорога.

Пальцы все время соскальзывали с узла, расслабить его не удавалось. И вдруг страшный рывок бросил Бестужева в сторону. Петля с новой силой стянулась, но теперь уже не на груди, а у талии, спеленав руки до боли. Веревка мощно потянула, поволокла его к обрыву, вниз…

Олег похолодел. Это означало, что душман не держал веревку в руках, а обвязал ее вокруг себя. И сейчас, вися над бездной, утягивает в пропасть и его.

Бестужев удерживался как мог. Оказавшись на спине, он уперся каблуками в землю. Но душман тянул и тянул всей своей тяжестью. Олег неудержимо сползал к краю, каблуки прочерчивали сухой след в слежалой гористой земле. Он смотрел на него и с ужасом подумал: «Неужели это последний след, который я оставлю на земле?»

В трех метрах от уступа рос колючий кустарник, корявые сухие стволы и кривые ветки его были усеяны короткими острыми шипами и мелкими продолговатыми листочками. Олег смотрел на приближающийся кустарник и мысленно прикидывал, крепкие ли у него корни. Переводя дух, он постарался направить свое движение ближе к кустам. Хоть маленькая, но зацепка! Если бы удалось хоть на десять минут, хоть на пять приостановиться, он уж постарался бы освободиться…