Волшебные приключения Выдры и кобеля - Кира Оксана Валарика

Она сказала это так, будто это была лишь первая фраза более длинного пояснения, но вместо продолжения я шагнула к нему и посмотрела в глаза:

– Цепи не позволят тебе сорваться. Пойдем.

Громыхнуло. В одной из комнат, кажется, обвалился кусок потолка, на нас снова посыпало какой-то мелкой крошкой, а я затрясла головой, пытаясь прийти в себя. Это вот все как-то не особо весело, товарищи, почему я говорю будто не своими словами? Как-то со мной такой странной ереси до этого дня не происходило, и я хочу знать, кому за это надо дать подзатыльник!

Мечеслав перестал брыкаться. У меня даже получилось довести его до бессознательных тел моих «охранников», и вот тут-то снова начались проблемы. В моем понимании «быстро выбираться из трясущегося здания, наполненного злыми людьми» — это не задерживаться, не тупить, и шевелиться побыстрее. Я хотела было сказать это и одному постоянно пытающемуся сорвать мне побег упырю, но упавший рядом с не-людьми Мечеслав посмотрел на меня каким-то особо жутким взглядом и хрипло посоветовал:

— Отвернись.

«Так нужно», – откликнулась Варнава, и меня буквально развернуло.

— Прекрати, — зашипела я. — Прекрати так делать, это капец как стремно!

«Именно поэтому ты до сих пор стоишь на ногах».

Так, я поняла, что ничего не поняла. Ладно, разберемся потом, лежа дома, в теплой кроватке, в уюте и спокойствии, когда потолок не будет сыпаться на голову.

— Пойдем, — раздалось у меня из-за спины, и я снова смогла нормально двигаться.

Мечеслав вытирал рот рукавами, но я все равно видела следы крови на его лице. Они и раньше там были — из его ран, из моих вен, но сейчас отчего-то сильнее бросались в глаза. Мда-а-а-а, не быть мне невестой вампира, не быть. Вот не импонирует мне вся эта кровавая «эстетика», и все тут.

Но за этим вампиром пришлось идти, и быстренько.

Мы добрались до нужного подсвечника и с каким-то очень нехорошо вибрирующим в стенах грохотом очередного заклинания «чужого колдуна» нырнули в тоннель.

Каменная «дверь» за нашими спинами захлопнулась бесшумно, но очень быстро, и вокруг стало как-то резко очень, очень темно. Так, это совсем не дело! Нет, Варнава, конечно же, включила мне фактически сразу функцию ночного зрения, но… Как-то это тухленько. Где прекрасное, волшебное мерцание каких-нибудь магических грибов, растущих в стенах, и разгорающихся, когда чувствуют присутствие живых организмов или тепла? Где, на крайний случай, зловещая подсветка заклинаний — осветительных или охранных? Где спецэффекты, в общем?! Почему тайный тоннель злобного колдуна в намагиченом костюме выглядит как обычный подземный ход?

Халтура какая-то.

Мечеслав, видать, активировал какие-то свои вампирские сверхспособности или как это правильнее назвать, засветил радужками в темноте, как двумя лампочками гирлянды, и уверенно зашагал вперед. И так — ближайшие метров десять, до поворота, за которым обнаружилась развилка.

Так-так-так. Часть с «идите налево, потом направо, потом ползите на четвереньках» товарищ не-человек почему-то благополучно пропустил. Обидно, досадно, вот и правильно его Мечеслав покусал.

Где-то за нашими спинами снова громыхнуло и затрещало, вампир с уверенностью человека, построившего эти тоннели, свернул вправо и зашагал быстрее, попутно ухватив меня за руку. То ли боялся, что потеряюсь, то ли боялся темноты, то ли просто синхронизировал наше движение, но еще никогда я так странно не реагировала на чье-то прикосновение. А ведь мои реакции на него и до этого были не особо… логичными. Сейчас же, я будто сама не знала, чего хотела, как реагировала, что ощущала.

Это было очень странно, и я даже знала причину — одна старая ведьма не давала нам всем умереть. Но легче от этого не было.

Коридор разветвлялся еще несколько раз, грохот и взрывы отдалялись, а вампир все сильнее сжимал мою руку. Словно… это прикосновение позволяло ему концентрироваться.

— Ты в порядке?

— Я держусь, идем, — он даже не оглянулся, сосредоточенно шагая вперед, и я позволила себе расценить это как хороший знак.

Правда, хорошее закончилось ровно у выхода из тоннеля.

Закрытого выхода.

— Нет, ну это очень логично, не держать нараспашку тайный ход в свое логово, — ощупывая монолитную стену, заворчала я. — Но побег это не облегчает. Ты вообще уверен, что это — выход?

— Да, — Мечеслав стоял в паре шагов от тупика, опершись на стену, и выглядел не очень.

То ли потому что все очень плохо и пора паниковать, то ли это просто эффект ведьминского ночного зрения.

— Почему?

— Потому что меня пугает эта стена, — он дернул плечом. — И я не хочу за нее выходить.

«Здесь есть механизм открытия, нужно его просто найти».

Чтож, если ведьма считает, что такого пояснения упыря — достаточно, чтобы не биться о тупик головой, стеная о повороте не туда, то будем искать механизм.

— А заклинания для этого никакого нет?

«Вообще, судя по его словам, нам хватит заклинания попроще, — вдруг хмыкнула Варнава. — Отойди-ка подальше, мы сегодня все-таки будем ломать стены».

Я отступила на пару шагов, направляя руки на преграждающий путь монолит, и Мечеслав тут же отполз подальше, уже как-то совсем нехорошо держась за стеночку.

— Крепись, скоро мы выберемся отсюда.

По моему телу снова прокатилась волна разрушительной, жгучей магии, вырвавшись из ладоней яркой вспышкой магического удара. Загрохотали разлетающиеся осколки, зазвенело от взрыва в ушах — а может и от магии, я уже слабо понимала причины своих проблем.

И в тоннель хлынул солнечный свет.

Я потрясла головой, приходя в себя, и тут же испуганно оглянулась на вампира, боясь, что он не успел скрыться от смертоносных лучей. Но угол освещения был достаточно высоким, чтобы опасным стал только небольшой пятачок тоннеля у входа, и Мечеслав оказался вне этих границ. Правда, смотрел на солнечную черту так, будто она сейчас подползет, схватит его за ногу, и утащит в белую бесконечность. Мда-а-а-а, нелегко быть вампиром, явно!

— Нужно наколдовать ему полог, — я выглянула на улицу, осмотрела окружающий лес, наш выход, оказавшийся прямо в каком-то холме, и оглянулась обратно во тьму. — И убираться отсюда.

И слава ведьминому ночному зрению, вовремя отключенному, судя по всему, — свет дня не резанул по глазам и