Нефть и кровь: Беспощадная борьба наследного принца Саудовской Аравии за мировое господство - Джастин Шек

Якубиан была ошарашена. Она была уверена, что Саада удерживают в королевстве насильно. Зачем он зовет ее? Чтобы она взяла у него интервью? Чтобы спасла его? Или это вообще какой-то саудовский пиар-ход? В поисках ответа на эти вопросы она отправилась в дом Саада в Бейруте, где ее уже ждал один из его помощников.

«Может быть, мне не стоит лететь в Эр-Рияд?» – спросила она.

«Он будет в большей безопасности, если ты будешь поблизости», – ответил помощник Саада. Было очевидно, что саудовцы хотят, чтобы Харири дал интервью, и, если Якубиан, его давняя подруга и сотрудница, откажется, они пригласят кого-то не столь ему близкого.

Телеканал, на котором работала Паула, согласовал все с властями Саудовской Аравии. Те заверили журналистку, что интервью будет транслироваться в прямом эфире и что саудовское правительство разрешает ей задавать любые вопросы. После полуночи Якубиан получила визу. Затем она несколько часов проворочалась в постели, пытаясь уснуть, а утром улетела в Эр-Рияд. Там Паулу встретил водитель-филиппинец, который доставил ее к резиденции Саада. У ворот ее ждали два помощника премьер-министра, с которыми она была давно знакома. Все быстро обменялись приветствиями и молча зашли в дом, боясь говорить откровенно. В доме Паулу встретил Саад. Он был в костюме. Они поболтали минут десять и перешли к интервью.

Ситуация сложилась абсурдная. Якубиан отнеслась к интервью серьезно и задавала Харири вопросы, больше всего волновавшие ливанцев.

«Вас здесь удерживают насильно?» – спросила она.

Саад начал отрицать это, но журналистка сказала, что сомневается в его искренности. В какой-то момент на глазах Харири выступили слезы, и он сказал: «Я устал от ваших вопросов». По всей видимости, саудовцы организовали интервью, чтобы убедить международную общественность, что Саад сам решил уйти в отставку и остаться в Саудовской Аравии, но все вышло с точностью до наоборот. Премьер-министр Ливана предстал перед телезрителями испуганным и измученным.

После интервью Саад переоделся в джинсы, футболку и кожаную куртку. Они с Паулой поужинали блюдами ливанской кухни (жаренным на костре мясом и курицей с хумусом) и прогулялись по двору, затем, сидя в шезлонгах возле бассейна, покурили сигариллы и поговорили по душам. Несколько часов пролетели как один миг.

Когда ночью Якубиан вернулась в отель, она все еще не понимала, что происходит. Вспоминая о тех событиях, журналистка сказала нам, что, по ее мнению, Саад пытался этим интервью дать понять Макрону, что тот должен продолжать давить на Мухаммеда.

Если все было именно так, то ему это удалось: интервью взбудоражило политиков не только в Ливане, но и во всем мире. Президент Ливана Мишель Аун заявил, что Саудовская Аравия держит премьер-министра в заложниках. Это заявление развязало Макрону руки. Он решил публично пригласить Саада в Париж. В этом случае Мухаммед оказался бы в ловушке, поскольку уверял, что Харири может в любое время уехать из королевства, если захочет. Теперь, если принц не позволит ему покинуть Эр-Рияд, он будет выглядеть лжецом и подтвердит, что Саада удерживают в стране против его воли.

Однако союзники ливанского премьера сказали Макрону, что в его плане есть одно слабое место: в Эр-Рияде жили также члены семьи Харири. Если Саад поедет в Париж, а они останутся в Саудовской Аравии, Мухаммед сможет манипулировать ливанским премьером. Но 15 ноября, спустя почти две недели после неожиданной отставки Харири, Макрон все-таки начал свою игру.

На Конференции ООН по изменению климата, проходившей в Бонне, президент Франции сказал репортерам, что пригласил премьер-министра Харири и всю его семью в Париж. По его словам, он не планировал предоставлять Сааду политическое убежище. Он просто пригласил его в гости.

Мухаммед оказался в ловушке. Он не мог запретить Харири покидать страну, и Саад с женой и детьми отправились в Париж, откуда позже улетели в Бейрут. Вернувшись на родину, Саад опроверг свое заявление об уходе в отставку. Эта история была унизительна для принца. Он нанес сильнейший удар по финансам Саада, уничтожил его семейный бизнес и на глазах у всего мира принудил отречься от должности, но так и не смог его победить. Из-за этого он казался слабее «Хезболлы». Это была очередная победа Ирана в региональной прокси-войне против арабов.

«Необдуманные действия Мухаммеда ибн Салмана усиливают напряженность в регионе и подрывают безопасность стран Персидского залива», – сказал об этих событиях Джамаль Хашогги, которого Мухаммед и его люди все чаще воспринимали как опасного диссидента. На Западе принца тоже критиковали. Саад же триумфально вернулся на родину, где поддерживающие «Хезболлу» партии стали как никогда влиятельными. С течением времени их могущество только росло. В итоге в 2019 г. в стране начались протесты против коррупции среди чиновников, в результате которых Харири был вынужден уйти в отставку. Так Саудовская Аравия потеряла своего последнего влиятельного союзника в стране, а «Хезболла» стала еще сильнее.

Кроме того, по мнению Паулы Якубиан, в результате из отношений между двумя странами ушла теплота, связанная с приятными воспоминаниями. На начальном этапе истории Саудовской Аравии именно в Ливане королевская семья отдыхала от жизни в пустыне и набиралась новых впечатлений от пребывания в космополитичном обществе. Конечно, Саудовская Аравия часто помогала Ливану – например, в восстановлении Бейрута после войны, – но не стоит забывать и о том, что без Ливана Саудиты никогда не вывели бы королевство из затворничества, в котором оно привыкло жить. А сегодня все это забыто. «Новое поколение саудовцев непохоже на старые поколения – оно не испытывает теплых ностальгических чувств к Ливану, – говорит Якубиан. – А ведь для саудовских стариков наша страна была островком свободы».

Глава 16

Полотно да Винчи

15 ноября 2017 г.

Команда нью-йоркского аукционного дома Christie’s не ожидала, что выставленное на аукционе полотно «Salvator Mundi» («Спаситель мира») уйдет успешно. Скорее всего, это был подлинник – во всяком случае, по мнению большинства экспертов. На картине изображен полупрозрачный Христос, в левой руке держащий хрустальный шар, а правой совершающий крестное знамение. Это должно было символизировать Спасителя человечества, держащего в руках Царствие Небесное.

Картина предназначалась скорее для выставочных залов, чем для частных собраний. Любое полотно Леонардо да Винчи привлекает в музеи толпы посетителей, увеличивая доходы от туризма и гарантируя упоминания города, где оно выставляется, во всех путеводителях мира. Но в Christie’s не ожидали, что картиной заинтересуется покупатель с Ближнего Востока, – как минимум в силу ее христианского сюжета.

По мере приближения дня аукциона команда Christie’s анализировала список потенциальных покупателей и выбирала наиболее перспективных. В итоге в списке осталось семь претендентов, среди которых были как сверхбогатые люди с мировым именем, так и нувориши из Китая и России. В списке также фигурировало имя никому не известного, но крайне настойчивого покупателя – Бадра ибн Фархана Аль Сауда. Поиск в Google не помог – о молодом принце не нашлось никакой информации. Аукционеры, имевшие богатый опыт работы на Ближнем Востоке, тоже ничего о нем не слышали. Но этот покупатель, казалось, был настроен решительно, а его имя было синонимом богатства. Специалисты из финансового отдела Christie’s разрешили принцу принять участие в торгах, если он внесет предоплату в размере 10 % от максимальной суммы, которую готов заплатить за картину.

На следующее утро работники аукционного дома, посвященные в детали торгов, уже возбужденно обсуждали поступивший ночью на счет Christie’s перевод в размере 100 млн долл. Принц Бадр подтверждал, что готов заплатить за полотно миллиард – гигантскую сумму, значительно превышавшую самые смелые ожидания аукционеров. На эти деньги можно было купить не одну картину, а целый музей.

Команда Christie’s не знала о Бадре ибн Фархане главного: что это один из ближайших друзей Мухаммеда ибн Салмана, его дальний родственник, с которым наследный принц сдружился еще в детстве. Они родились с разницей в две недели, вместе росли, вместе создавали свои первые бизнесы, когда им было по 20 лет, вместе мечтали о том, какой станет Саудовская Аравия в будущем. Как свидетельствуют документы, принцы уже много лет были бизнес-партнерами. Они владели компанией по производству пластмасс и строительной фирмой, а также являлись партнерами компании Verizon. Несмотря на известность наследного