Проклятие Батори - Линда Лафферти

Ей хотелось кричать.

– Нет, нет. Не беспокойся, – прошептал конюший, и его слова доносились как будто откуда-то издалека. – Я… слушаю.

– Ты ведь закоченеешь насмерть. Смотри, у тебя лед на волосах, на бровях… Сколько времени ты тут пролежал?

Янош медленно осмотрелся, посмотрел на замерзший край реки Ваг, на отражающийся от ее поверхности свет.

– Может быть… всю ночь?

– Тебе нужно немедленно в замок! Ты холодный, как кости на кладбище.

– Со мною все хорошо, не стоит тревожиться, – ответил конюший, медленно поднимаясь. – А ты-то что тут делаешь? – Он посмотрел в ее синие, потемневшие от тревоги глаза. – Мне нужно побыть наедине, подумать.

– Дурак! Подумай у теплого очага.

– Там многое отвлекает. Это трудно объяснить…

– Ты, видно, сошел с ума, вот и все.

– Нет, Зузана. Мир – это поток безумия, а мне нужно слышать звуки за его пределами. Я обладал этими чарами с детства. Они благотворно на меня действуют.

Жеребец провел носом ему по шее.

– И тебе обязательно быть одному? Ты ведь можешь замерзнуть насмерть!

– Я был не один, а со своим конем.

Дворец Хофбург

Вена

25 декабря 1610 года

Палатина Турзо провели к королю Матьяшу, который, сидя в огромном кресле с высокой спинкой, играл в шахматы с советником Клеслем. Король раздраженно поднял голову.

– Ты, похоже, проделал нелегкий путь, граф Турзо, – проговорил он, оглядев пришедшего. – Какие дела держали тебя вдали от двора?

Клесль встал, поклонился королю и отступил на несколько шагов назад.

– Я надзирал за делами в Верхней Венгрии, – ответил Турзо. – И встречался с военачальниками на турецком фронте. Мне нужно было увидеть собственными глазами успехи королевской армии. Завтра я дам вам полный отчет.

Король хмыкнул.

– И, конечно, ты останавливался в прифронтовых замках Батори?

– Ваше величество, Батори – кузены, тети и дяди моей жены. И мои родственники тоже. Разумеется, я пользуюсь их гостеприимством.

– Возможно, у тебя было время в своих поездках встретиться с членами семьи. Как они воспринимают известия об убийце, запятнавшей имя Батори?

– Простите, ваше величество?

– Турзо! – вскричал король, стукнув кулаком по дубовому подлокотнику. – Кому ты хранишь верность – мне или своим родственникам Батори?

– Я навеки, твердо и истинно предан Габсбургской короне, – ответил Турзо, низко поклонившись и держа в руке свою бархатную шапку.

– И все же ты не убедил меня, что не делишься своей преданностью с кем-то еще. Спрошу тебя снова: что говорят Батори об убийствах, которые совершает Эржебет?

– Они просят отправить нашу кузину в монастырь, – сказал Турзо, потупившись перед королем. – Чтобы та провела остаток дней в его стенах.

– Ах да, конечно, в монастырь, – фыркнул король. – Ирония судьбы: католический монастырь для бывшей кальвинистки, ставшей лютеранкой… И больше никто не услышит о ней, а ее богатства так и останутся у семейства Батори, не считая изрядной суммы, выплаченной Католической церкви.

Турзо коснулся своей бороды, потом опустил руку.

– Семейство Батори умоляет вас, король Матьяш, держать в тайне ее лютые кровавые дела. Если простой люд узнает, что в слухах содержится правда, нас ждут крестьянские восстания, как и сорок лет назад. Наш род – ваши союзники – окажется в опасности. Ваша политическая и военная сила на турецком фронте будет подорвана.

– Ты считаешь, графиню не следует судить за ее кровавые преступления?

– Позвольте семье уговорить ее удалиться в монастырь, прошу вас, ваше величество.

– НЕТ! – взревел король, рассекая воздух своей унизанной драгоценными перстнями рукой. – Ни меня, ни какого-либо другого Габсбурга не посмеет шантажировать эта семейка!

– Ваше величество!..

– Габор Батори изменяет короне и сговаривается с самим дьяволом в Константинополе. Мои верные слуги доносят мне, что от имени Габора двое послов отправились к султану!

– Габор действительно Батори, но он не представляет…

– Нет, Турзо. Слушай меня: ты арестуешь графиню и принесешь мне доказательства ее преступлений. И ее будут судить в парламенте. А последующие поколения будут проклинать имя Батори. Добудь мне доказательства!

– Государь, пропавшие и умершие девушки – ее служанки. В рамках закона…

– Нет, – сказал король, снова уставившись на шахматную доску. Он сделал быстрый ход, подловив коня Клесля, и удовлетворение на лице смягчило суровый взгляд короля. Матьяш обернулся к графу Турзо, и тот прекрасно знал, что сейчас ему скажет король.

– Мой безупречный палатин… Графиня сделала роковой ход. Она пригласила в Чахтицкий замок дочерей обедневших дворян. Если она хоть пальцем коснется этих девиц, дом Батори падет. Как король и защитник закона, я прослежу, чтобы Эржебет Батори судили и обезглавили.

«Вот так играются достойные партии», – добавил про себя король.

Братислава, Словакия

25 декабря 2010 года

Обернув мокрые плечи одеялом, Дейзи приняла предложенную служащим отеля сливовицу и тихонько потягивала ее, стараясь унять дрожь.

– Позвольте проводить вас до номера, – сказал служащий, бросив взгляд на стойку, где стояла табличка с надписью «Сейчас вернусь». – Вам нужно принять горячий душ. Я могу принести поесть. Принести?

– Нет-нет, спасибо. Мне просто нужно отдохнуть.

Мужчина нажал на кнопку, вызывая стеклянный лифт.

– Извините, слечна. Вообще у нас тут очень низкая преступность. Но теперь орудует этот убийца, и девушкам здесь небезопасно.

Он взял ключ от ее комнаты и отпер дверь, а включив свет, вскрикнул от неожиданности.

– Блин! – воскликнула Дейзи.

Вся комната была разгромлена и перерыта, матрацы перевернуты, одежда разбросана по полу, пустой рюкзак валялся в углу.

Дейзи пробрала неудержимая дрожь, ее зубы стучали.

– Я немедленно позвоню в полицию, – сказал служащий. – Вы можете занять соседний номер, примите горячий душ. Я упакую и перенесу ваши вещи. Запритесь на цепочку и никому не открывайте.

Он пробормотал что-то по-словацки и выключил свет, а потом поспешил вниз по лестнице за ключом от свободного номера.

Дейзи смотрела в окно на дождь. И тут вспомнила про книгу в сейфе и набрала код. Слава богу, книга была на месте…