Ковчег Завета. От Синая до Пруссии - Анатолий Бахтин

Далее идут военные расходы. Известно, что собираемые налоги в 1398–1410 гг. едва достигали 150 000 марок, бо́льшая часть которых оставалась в комтурствах. Можно себе представить, насколько сложно было в этих условиях финансировать борьбу с Литвой.

Величие замысла ордена в Пруссии запрещало опираться на пожертвования и финансовую помощь гостей (крестоносцев) из Европы. Более того, содержание крестоносцев большей частью осуществлялось непосредственно за счет орденской казны, и это были немалые расходы. Ради прибывающих с запада крестоносцев устраивались роскошные празднества и многочисленные пышные пиры. Примером может послужить описанное Й. Фогтом прибытие герцога Альбрехта III Австрийского в 1377 г. для похода на Литву: «Уже в Торне, впервые вступив на орденскую землю, герцог Альбрехт, окруженный первыми лицами своей страны – четырьмя братьями известного рода фон Лихтенштейн, пятью графами: Хуго фон Маидбургом, Хуго фон Монтфортом, Германом фон Килли, его сыном Германом и его кузеном Вильгельмом фон Килли, – наряду с большим военным эскортом, попал на подготовленный в его честь ослепительный праздник, и когда он затем вступил в главный дом в Мариенбурге, магистр принял его с самыми высокими почестями и почтил его рыцарство двумя пышными пирами. [Затем они из Мариенбурга перебираются в Кёнигсберг.] Торжества проходили день за днем. За его [Альбрехта] по-княжески сияющим столом сидели храбрейшие и безупречнейшие рыцари войска и ордена, восхищенные преподнесенными им богатыми золотыми и серебряными дарами и постоянно наполняющимися романскими и рейнскими винами золотыми и серебряными кубками. А на десятый день магистр Винрих [фон Книпроде] подготовил в замке Кёнигсберг по старому обычаю пир за почетным столом. Как сложилось по древнему обычаю, за почетным столом было только 10–12 мест, украшенных с праздничным блеском, и из князей, графов, рыцарей и дворянства к нему приглашались герольдом те, кому предназначался почет стола. Избраны были только те, которые особенно прославили в борьбе и рыцарских деяниях свое имя как безупречные и безукоризненные рыцари, во всех странах были известны и восхвалялись. <…> На почетном столе находилось все изобилие с пышностью и роскошью того времени. Столовые приборы из золота и серебра; золотые и серебряные бокалы были в таком количестве, что каждый гость опустошал свой кубок только один раз, после чего он доставался ему как почетный дар; так что чем больше он опустошал, тем больше ему принадлежало. К тому же каждый удостаивался еще более богатых подарков. В это время за другими столами торжествовали остальные гости: графы, рыцари, дворяне и все военные. Всем им тоже предназначалось праздничное угощение и богатые подарки. В большинстве случаев праздник длился 5–6 часов. Это был хорошо известный почетный стол ордена, служивший для гостей из Германии и всей Европы наивысшим почитанием. Затем следовал поход на язычников»[420]. Таким образом растрачивались бесценные сокровища тамплиеров.

После возвращения из похода орденское руководство высказывало рыцарям настоятельную просьбу: гостям остаться еще на какое-то время, чтобы помочь в защите орденского государства. Оставшиеся рыцари вознаграждались и одаривались. Если у них были долги, аренда или потери, связанные с пребыванием в Пруссии, то каждый благородный крестоносец с небольшой свитой сам ехал в Мариенбург к Верховному магистру, и после личного обращения к нему все расходы оплачивались из орденской казны[421].

Основой походов являлись вооруженные силы ордена, а так как количество орденских братьев было ограничено, то помимо ополчения в боях участвовали также и наемники, которые довольно дорого обходились ордену. Так, один всадник стоил ордену 4 марки, или 120 богемских грошей, или 8 золотых гульденов в месяц; один стрелок – 4 марки, или 8 гульденов. Рота, состоявшая в среднем из 150 копий (копье – 3 вооруженных всадника), получала в месяц 54 тыс. богемских грошей, или 1800 марок. Плюс к этому за убитых в бою коней и поврежденное оружие выплачивалась компенсация по установленной таксе. Часто выплачивались премии, размеры которых достигали 550 гульденов. При уходе из Пруссии наемникам выдавали жалованье за полмесяца на питание в пути[422].

Хотя часть оружия производилась в самой Пруссии, большое его количество приходилось закупать за границей. Тратились деньги и на приобретение военной амуниции, причем закупки тоже производились за границей. В бухгалтерской книге тресслера отмечен также регулярный отпуск средств на многочисленные дополнения к латам. Тратились средства и на ремонтные работы. С середины XIV в. Немецкий орден в Пруссии использовал огнестрельное оружие[423]. В Мариенбурге отливались многочисленные орудия. Но их было недостаточно, поэтому большое количество приобреталось за рубежом.

Немецкий орден также выделял средства на строительство, оснащение и содержание своих многочисленных патронажных кирх.

Серьезной статьей расходов была покупка земель в Поморье в 1310 г. (12 766 марок серебром) и в Эстонии в 1346 г. (25 845 марок чистого серебра кёльнского веса).

Кроме этих крупных вложений значительные суммы уходили на текущие расходы. Например, в замках помимо орденских братьев кормилось также большое количество обслуживающего персонала, в том числе постоянно прибывали и убывали свободные пруссы, из которых витинги (пруссы, состоявшие на службе у ордена) ежегодно, а пруссы-дворяне раз в два года получали одежду. Пруссам, участвовавшим в походах, выплачивались также страховые суммы до 60 марок за потерю коня, ранение или в случае смерти.

В инвентарных книгах, в книгах счетов большое место занимали расходы на продукты питания. Пиво было преимущественно местного производства, а вино закупалось в Богемии, Рейнланде и в Италии. Соль ввозилась из Австрии. Закупались и южные фрукты. Внутри страны покупали рыбу, мясо и зерно. В другие регулярные расходы входила помощь монастырям, мариенбургским викариям и ученикам викария в Рудау, выдавались охранные деньги и дотации приграничному замку Рагнит. Выплачивалось и вознаграждение врачам, орденскому юристу, ветеринару, епископу Помезанскому, а позднее и Замландскому.

Известно также, что орден был меценатом в области художественных ремесел и искусства. Орден использовал свои обширные торговые связи, чтобы приобретать произведения искусства за границей, особенно во Фландрии и Богемии. Следует упомянуть и о затратах на золотых дел мастеров, что было совершенно невозможно для ордена в середине XIII в.

Как можно объяснить тот факт, что Немецкий орден, ведя в XIV в. непрерывные войны с Литвой и Польшей, одновременно позволял себе престижное строительство, закупки предметов роскоши для резиденции магистра и даже меценатство? Век XIII не мог оставить большое наследство. Захват Пруссии требовал серьезных затрат, о крупной военной добыче не могло быть и речи, а после 1285 г. начались систематические походы на Литву. Материальная поддержка извне была значительна с самого начала экспансии на территории язычников (1231), но ее значение не следует преувеличивать. Доходы с орденских провинций, которые были созданы в имперских землях, не могут объяснить последующее процветание. После покорения пруссов к XIV в. сложилась собственная хозяйственная система. Но можно ли поверить, что сельское хозяйство, ремесленное производство, посредническая торговля и экспорт янтаря (60 бочонков в год на сумму 4400 марок[424]) могли окупить все те затраты, которые были произведены в исследуемый период? Не следует также забывать, что сельские районы и даже некоторые города подвергались разорению со стороны литовцев. Не могла быть устойчивой в военной обстановке и посредническая торговля.