Мир вне закона - Илья Новак

– С той стати, что эти сведения важны для солнцеподобного эмира и всего Кидара.

– Все, что ты знаешь, из тебя вытрясут пытками.

– Может быть, но я вообще-то крепкий. И нервы у меня будь здоров. Так что уйдет куча времени, а мои сведения для тебя важно знать прямо сейчас.

– Хорошо, говори.

– Сначала пообещай, что отпустишь нас.

– Отпущу, если скажешь что-то ценное.

– Э нет, так не пойдет. Вдруг ты потом заявишь, что это гроша ломаного не стоит, даже если сообщение будет важным?

– Капитан эмирского флота – образец порядочности и честности, – поведал он. – Кроме того, вдруг я дам слово, а ты потом сообщишь, что у Свена Гленсуса вчера вечером на стратегическом месте вылез чирей? Оно-то, может быть, будет правдой, но на хрена мне такая правда нужна?

Я смирился.

– Ну ладно, я тебе первый расскажу, но только в присутствии этих людей ты дашь слово, что, если новость окажется важной, действительно важной, нас отпустят.

Четверо, утаскивавшие Лату, остановились, с интересом прислушиваясь, и капитан торжественно произнес:

– Даю клятву!

– Так вот, Свен Гленсус знает, что войска Кидара приближаются к Хоксусу на горбатых животных, которые быстро ходят и мало пьют, знает их приблизительную численность… войск то есть, а не животных… и знает, когда именно они окажутся здесь.

– Чего? – сказал капитан.

– Я говорю, Свен…

– Понял! – перебил он. – Ничего особо удивительного в том нет, но это, конечно, чревато… А откуда он это знает?

– Его шпион с этого дирижабля донес ему.

Стурласана вздрогнул и переступил с ноги на ногу.

– Шпион в наших рядах? – Капитан нервно оглянулся. – Но как ты узнал о нем?

– Я случайно услышал их разговор в Зеленом замке. И шпика видел. Он сейчас здесь. Если я укажу его, ты нас отпустишь?

– Клянусь честью мамы, третьей наложницы в гареме светлейшего эмира! – заверил меня капитан.

Гигант, что-то насвистывая, начал поспешно удаляться.

– Вы слышали? – обратился я к четверке в шароварах. – Капитан поклялся. Вот он!.. – Я ткнул пальцем в то место, где только что находился Стурласана. Его там уже не было, а откуда-то слева доносилось быстрое шлепанье босых пяток по палубе.

– Взять шпиона! – заорал капитан.

Четверо отпустили Лату и бросились за кучерявым гигантом.

* * *

Понятия не имею, куда собирался убежать Стурласана с летящего дирижабля, но они вдоволь набегались за ним по палубе, а когда наконец поймали, уже успело рассвести, над далеким горизонтом показался розовый краешек солнца. Только теперь я заметил, что над отверстием в крыше одной из надстроек поднимается черный дым, похожий на тот, что выходил из труб недавно появившихся в Ливии паровозов. Наверное, внутри находился мотор, который приводил в движение винт, а тот уж в свою очередь двигал дирижабль.

– Хорошо еще, что о готовящейся огневой атаке были осведомлены только отдельные члены экипажа да несколько старших офицеров, – разорялся капитан, прохаживаясь передо мной и Латой. – А если бы Свен Гленсус узнал о ней? На корабль напали бы, меня бы арестовали, может быть, ранили при аресте, нанесли увечья. Пророк светел, меня бы, может, даже пытали! Зная сволочной характер Его Боссовства, я теперь вообще удивляюсь, как это он отпустил нас после того, как услышал о приближении армии.

– Как насчет клятвы, капитан? – напомнил я.

Он остановился и окинул нас долгим взглядом.

– Так, теперь вы двое. Что я там обещал в обмен на твою стра-те-ги-чес-кую информацию?

– Что отпустите нас, – подсказала Лата.

– Отпущу?

– Поклялись.

– Hy ели поклялся?

– Точно.

– Обоих?

– Вот-вот.

– Ну хорошо, ты, парень, действительно поведал мне кое-что важное, но почему я должен отпускать и эту девицу?

– Только вдвоем, – решительно сказал я. – Такая была твоя клятва.

– Зачем она тебе? Девица, я имею в виду. Только обуза. Давай… как тебя зовут?

– Уиш Салоник, – представился я.

– Серьезно? Хорошее имя. Давай, Уиш, я отпущу тебя одного.

– Нет, капитан, клятва есть клятва.

– Да? Может быть. Клятва, как ты точно подметил, это действительно именно клятва, а не жатва или какая-нибудь там блятва… Эх-х-х! – вздохнул он. – Тяжела жизнь военного. Особенно, когда ты на ответственном посту. Самоотдача… Дисциплина… Постоянный самоконтроль… Отказываешь себе в предметах первой необходимости – в халве, шербете, женщинах, понимаешь… Пророк светел, женщин не видишь иногда буквально часами! Это ли не пытка? Слушай, лапушка, – обратился он непосредственно к Лате, – что ты слышала о великих целях освободительной армии нашего солнцеподобного эмира?

– Ничего, – буркнула Лата.

– Во! – обрадовался капитан. – Уиш – отличное имя у тебя! – куда тебе спешить? Может, ты голоден? Может, пить хочешь? Я прикажу подать перебродившего виноградного сока и халвы с изюмом. А сам пока растолкую твоей спутнице насчет освободительной миссии несгибаемого кидарского воина, которая заключается в поголовном превращении всех жителей Хоксуса в рабов, а также насчет недремлющего ока светлейшего эмира, величайшего, кстати, из эмиров Ссылки, тем более что других эмиров в этой реальности, как ни крути, нет, и освященная веками здоровая конкуренция в этом вопросе отсутствует…

– Что он трындит, я не пойму? – спросила у меня Лата.

– Хочет затащить тебя в постель, – пояснил я.

– А, ну это я и так поняла.

Капитан еще раз вздохнул и приобнял Лату за талию:

– Пойдем, лапушка, ко мне в каюту. Там так удобно говорить о великих вещах…

– Чтобы я поперлась с каким-то козлом, – начала Лата, но я громко закашлялся, и она возмущенно умолкла.

– Капитан! – твердо сказал я. – Это очень плохо отразится на твоей репутации среди команды. Ты, кажется, пытаешься нарушить свою же клятву?

– Да? – переспросил он, задумчиво разглядывая Лату. – Может быть, может быть… Было бы странно, если бы я пытался нарушить чужую клятву. Минуло уже двое суток, как я не разговаривал с какой-нибудь подходящей женщиной о великих вещах. Это может плохо сказаться на здоровье.

К нам подскочил один из четверки и что-то шепнул капитану на ухо. Тот послушал, ласково улыбнулся, кивнул и уточнил:

– Так вы точно не хотите остаться?

– Точно, – ответили мы в один голос.