Право на месть - Анна Ледова

незваного гостя; более того, позаботился о его здоровье, пусть лечение в Лесу отличалось оригинальностью, и пиявки были еще не самым варварским методом… Сутки, двое? Как давно здесь появилась Ардина, прежде чем ее живительный Свет разлился по его венам, излечивая окончательно?

Не важно, сколько времени прошло. Все равно поздно. Внутри нее уже расщеперил свои лапы паук – очередная дань безжалостным богам. В этот раз Скогену – богу нечеловеческому, дикому, как и весь Лес, в котором он единственный и полноправный хозяин.

Даже не успел ничего сказать, как снова пожаловали гости. Точнее, наоборот: сам владелец этого странного дома.

- Доттир, – повелительно сказал астарх Ардине. – Иди к своим. А нам пора говорить. Лес готов выслушать Империю.

Ардина с сожалением выскользнула из переплетения рук, удерживая до последнего кончики пальцев. Чуть подумала и смело, не таясь, будто делая собственное заявление унварту, одарила коротким поцелуем в губы. Выпорхнула, бросив напоследок ласковый взгляд.

Грозный астарх тоже задумчиво проводил тонкую фигурку глазами, повернулся к Ронарду, заново оценивая его состояние, никак не сравнимое с тем, что он наблюдал еще пару часов назад.

- Астарх Дикого Леса, для начала прими мою благодарность за приют и лечение. Ардина рассказала, что теперь мы связаны кровью.

Унварт жестом прервал Ронарда.

- Говорят, ты, Ронард Шентия, брат Нердеса, лучший маг Империи, – покачал он головой с костяной короной. – Но даже ты не обладаешь магией, способной за малое время вернуть к жизни почти бездыханное тело. По моим ожиданиям, ты в лучшем случае пришел бы в себя завтра. А ведь это еще почти ребенок, необученный, не освоивший и малую часть своей силы… Война начнется не из-за отсутствия договора, Ронард. Не из-за земель, не из амбиций. Войны развязываются из-за таких, как она. Это оружие, за право обладания которым каждая сторона будет биться до последнего. Южане тоже скоро поймут, что за сокровище им так неожиданно досталось.

- Самаконе она никогда не достанется, – сжал кулаки Ронард. – А с тобой, астарх, нам не придется никого делить, если Лес и Империя объединятся.

Унварты прямой народ, долгие вежливые беседы ни о чем не любят, так что да, сразу к сути. Но астарх будто не услышал, продолжая рассуждать:

- И каждая сторона готова отстаивать свое право. Ардина принадлежит Империи по праву рождения; Дикому Лесу, будучи связана с ним душой; Самаконе – по договору, скрепленному богами…

- Ты одного не учитываешь, астарх. Это оружие, которое само способно решать.

Унварт вдруг усмехнулся в бороду, осмотрел Ронарда с головы до ног с высоты своего нечеловеческого роста.

- Ну что ж. Доттир сделала не самый плохой выбор. Пойдем, разделим пищу и поговорим.

Они спустились из каморки под самой кроной на нижний уровень невиданного дома-дерева, где обнаружилась вполне себе обычная гостиная, разве что мебель росла из самих стен и пола, ковры и привычные ткани заменяли шерстяные некрашеные покрывала и вездесущий мягкий мох, а милые сердцу всякого обывателя безделушки – многочисленные охотничьи трофеи.

- Ты пришел просить помощи в борьбе с южанами. Я слушаю.

- Нет, астарх. Я пришел искать союза. Не против кого-то, а ради спокойствия обеих наших стран. Лес скоро начнет расти, больше не сдерживаемый ни тобой, ни Скогеном.

- Хм, понимаешь, – одобрительно кивнул астарх.

- Я знаю историю. До Всесветной войны, до договора было именно так. Сумеречную зону создали унварты. Это сейчас люди понимают ее как границу, за которую лучше не соваться. А изначально она была вашим обязательством до договору. Как предел, за который не выйдет Лес. И скоро он заново начнет расползаться. Лето – время его силы.

Унварт склонил голову, не перебивая, и Ронард продолжил.

- Набеги орков с севера – это пока мелочи, первые несмелые шаги. Люди способны оттеснить, сдержать их. Но против самой природы… Я читал, как за одну ночь возделанные поля зарастали непроходимой чащей. Крестьяне засыпали в своем доме с видом на огород, а наутро просыпались на голой земле посреди рухнувших стен, ибо Лес не терпит упорядоченности и срубленных деревьев, из которых те строили жилье. Реки выходили из берегов, рушили дамбы или вовсе поворачивали вспять. Людское поселение, название которого уже никто не вспомнит, за три дня превратилось в термитник ма́уров, а долина Скельдезе – в болота.

- И тогда людские маги создали Нетленное Пламя.

- И вспомнят его рецепт заново, если придется. Даже обрекая наш собственный народ на голод.

Астарх помолчал, вспоминая. Именновспоминаясобытия нескольких сот лет давности; Ронард знал, что у унвартов особая родовая память. Огонь, извечный противник всего живого, люди сумели наделить особыми свойствами, на корню выжигая неудержимую зеленую экспансию. Правда, и сами лишаясь урожаев…

- Скогену тесно. Недавно мы потеряли земли Кеи. А Империя добровольно не уступит ни пяди земли. Вам нечего предложить Лесу, чтобы рассчитывать на прежний союз.

- Есть. Пустошь.

Если кто и способен вернуть жизнь в эти мертвые бесплодные земли, то только Лес. Но Пустошь находится в непосредственной близости от столицы Империи, богатой И-Н-Келаты.

- Это предложение императора? – с сомнением спросил астарх.

- Нет, мое.

Нердес никогда не допустил бы такого близкого соседства. Но в нынешних условиях выбирать не приходится. Брат согласится.

- Пустошь огромная, – задумчиво произнес астарх. – Едва ли не больше наших текущих территорий.

- Она станет вашей. Если Скоген согласится удерживать границы, как и прежде, а унварты создадут там новую сумеречную зону.

Астарх размышлял недолго.

- Тогда пусть Хозяин озвучит свою волю. Следуй за мной.

Долго идти не пришлось. Проходя мимо десятков деревьев-великанов, все высматривал Ардину, но ту, видимо, взяли в оборот друзья. Что Эррано тоже здесь, он почему-то не сомневался. Зато с удивлением понял, что больше не испытывает прежнего раздражения к сопернику.

Астарх же второй раз за день вел человека в тайный сад Скогена, размышляя о новых временах. Прежде жалкие единицы из людей могли пройти сквозь сумеречную зону; в основном, бабки-травницы, которых Лес обычно отпускал честь по чести и не с пустыми руками. А чтобычеловекуоткрылись унварты, а, тем более, любимая обитель Хозяина, – такого никогда не было.

А теперь людей тут целых трое. Одну он сам назвалдоттир, со вторым смешал кровь, третий связан душой с родной дочерью и предки одобрили этот межрасовый триангл. Чудны тропы твои, Хозяин.

У заросших развалин унварт оставил Ронарда и тот скрылся за открывшейся стеной. Внутри был очень странный сад. И никого.