Чудо - Альберт Джоуль

– Знаешь, говорят, каждая женщина – либо ангел, либо ведьма, но судя по твоим рассказам, невеста у твоего братика – личная муза Лавкрафта. – сказала ведьмочка, передавая мне театральный бинокль для наблюдения за Стасом, суетящимся внизу в синем смокинге, ссылку на который Маришка красноречиво репостнула в соцсетях.

– Сначала мне она показалась просто приторной, но… не может меня выворачивать от её наигранности! Сам паясничать люблю! – признался я. – А ещё сама слышала, как мне Стасу пришлось обещание дать, что я буду вести себя прилично. Я даже оделся ради этого, видишь?

Китти окинула взглядом мою голубую рубашку с галстуком-бабочкой, и подняла бровь. На голове у меня царил и вовсе невразумительный порядок в честь приезда высокой гостьи.

– М-да. То есть, эта тётка будет вынуждать вас ходить по струнке в глаженых рубашках? – ведьмочка поморщилась, да и я тоже. – Ты, может, и дал обещание, но про меня речи не шло. Что скажешь, если будешь сохранять приличие на трагикомедии с участием не одной, а двух актрис? Классическая постановка: добрая фея против злой ведьмы!

Мне это предложение пришлось по душе. Стас, конечно, упросил Настю остаться, но… кому ещё спасать его, если меня связали обещанием?

– Если хочешь, могу чего-нибудь колдануть весёлого, м? – предложила она с хитрой ухмылкой. Я покачал головой.

– Вот этого точно не надо, а то у Стаса пригорит, и он вспомнит об инквизиции.

– Хорошо, будем обходиться чисто старой доброй ультрабольной фантазией! – невинно улыбнулась девушка, – О, а не её ли это машина?

Я не ожидал, что в службе китежградских таксистов были свадебные белые лимузины, и Стас тоже! Зато он правильно определил причину визита: на этой машинке хоть сейчас в ЗАГС можно. Взрывная волна приторного самолюбования дошла и до нас, так что я отдал театральный бинокль Насте, та посмотрела пару секунд, и тоже отложила его.

Через несколько минут расшаркивания закончились, и Стас вернулся: почему-то один.

– А где фея Драже? – подняла бровь Китти.

– Готовится, зайдёт через минуту, а вы садитесь, и молчите!

– Лу, у тебя есть чипсы? Люблю чем-нибудь похрустеть в театре. – невинно улыбнулась девушка, но Стас успел только грозно на неё посмотреть. Двери в квартиру распахнулись, и перед нами появилась Маришка, Собственной Персоной! Торжественной походкой она прошлась по коридору, послала нам воздушный поцелуй, и провозгласила:

– Я счастлива увидеть, что мои любимые ёжики наконец-то обрели достойное жилище! – взгляд её перескочил на Китти, – А это, наверное, ваша коллега?

– Что-то вроде! Китти! – Настя помахала ручкой.

– Маришка, просто Маришка! Но как к будущей начальнице можно Марина Николаевна…

– Э, какая такая такая «начальница»?! – я был готов пробить макушкой потолок, но был остановлен тяжёлым взглядом брата. – Прости, Стас, вырвалось.

– Милые, ну подумайте сами, неужели вы наивно думали, что наш замечательный начальник просто так скажет «делать всё что угодно»? Я буду вашей наставницей во всём, расскажу с высоты своего опыта, как управлять фирмой, как сделать всё красиво и изящно, чтобы ни одна вредная бумажка не стала косой Мрачного Жнеца, а всё работало идеально, как актёры, играющие бессмертные шедевры!

– Кстати, мой любимый шедевр – «Макбет»! – подала голос непосредственная Настя. Мало кто не знает пьесы, от названия которой вздрагивают театралы, но Стас, похоже, шпильки не заметил, а Маришка привычно выдала улыбку пошире.

– У вас хороший вкус, милая! Я много раз играла главную героиню «Пьесы Барда», но это к делу не относится. Ёжик, ты же подтвердишь нашим милым зрителям, что мы давно обо всём договорились? – с этими словами Маришка посмотрела на моего брата. В его глазах отразился тот же шок, что и у меня, поэтому он только промямлил что-то, но это было удобоваримо для узурпаторши. – Видите?

«Стаса нужно спасать», кратко шепнула мне подруга, поэтому на обед мы не ушли в соседнюю комнату, а заняли места в партере, то есть на диване. Стас по-прежнему блистал альтернативной гениальностью под маникюром своей будущей невесты, которая пока ещё не произнесла главной реплики в сегодняшнем представлении. В меню – нежно нелюбимые Стасом роллы.

– Ёженька, позволь, я покажу тебе, как нужно есть палочками, ты снова всё испортил! Этот ролл правильно держать так, иначе он не раскроет свой вкус… – это Маришка пыталась учить Стаса, который за месяц так и не приступил к постиганию искусства поедания рисово-рыбных блюд. Не до того было!

– Мариш, я хотел спросить, ведь ты не просто приехала, чтобы помочь с управлением Коллегией, ты же ещё хотела, наверное, поговорить с Лу? – а это Стас уже пытается сформулировать что-то.

– Милый, я абсолютно ясно вижу, что Маленький Ёжик счастлив и доволен жизнью! Твои тревоги были напрасны. Ты согласен со мной? Впрочем, это риторический вопрос, конечно же, согласен!

Я слушал это с нарастающим раздражением, потому что впервые над моим братом так издевались! А ещё я ни разу не «Маленький Ёжик», это звучит ещё хуже, чем «Лука»!

– Ста-ас? Мы ведь не на кухне, да? – сделал я маленький намёк. В ответ получил взгляд, теоретически говорящий «сорвёшь свиданку – получишь по шее!». На практике он говорил: «Я не врубаюсь, зачем надо мной изгаляются, но не порти настроение ещё больше».

– Знаешь, я очень горда тобой, милый. Ещё недавно ты был никем: маленький человечек, робко выглядывающий из-за компьютера, но я уже тогда поняла: ты как неогранённый бриллиант! А бриллианты, как известно, лучшие друзья девушек. Но ты растёшь, и, признайся, ты сам горд этим! – глубокий вдох, и пошла музыкальная пауза из сценического репертуара:

– О, Людовик, мой ангел снов чудесных,

На всё готова, только лишь поверь:

Слог тысячи молитв одною песней,

И было бы чего чудесней,

Чем знать, что нежным взором

Был обуздан этот дикий зверь…

«А акустика здесь и правда театральная», – подумал я, замечая, как звук раскатывался по нашим жилым метрам. Маришка чувствовала себя в своей стихии: кружилась в танце по всей гостиной, бросая взгляды и обольстительные жесты в сторону Стаса, а мы смотрели шоу.

– О, это случайно не та самая пьеса, где одна циркачка охмурила короля, а потом тайком казнила его? Как она называется, из головы вылетело. – подала голос Китти, когда актриса делала ключевой пируэт танца.

– Что же вы, милочка, не знаете бессмертной классики? Не упоминайте этого в приличном обществе, обязательно опозоритесь! – снисходительно улыбнулась актриса, и картинно