Укрощение невесты - Линси Сэндс

Следующие дни были трудными. Палатка сгорела, и теперь ночью все были вынуждены спать вместе у костра. Поэтому Алекс не видел причин останавливаться до наступления темноты.

Его очень тревожил тот факт, что последнее покушение на его жизнь едва не отправило к праотцам его жену. Это было еще одной причиной, по которой он торопился как можно скорее попасть в замок. Он знал, что люди очень устали, а у повозки вот-вот могло отвалиться колесо. Тем не менее, он надеялся, что сильная усталость помешает тому, кто покушался на его жизнь, повторить попытку, которая теперь может оказаться успешной. Погибнуть может не только он, но и Мерри. Алекс был исполнен решимости не потерять Мерри, тем более сейчас, когда их отношения стали налаживаться.

В последний день путешествия Алекс существенно увеличил скорость их передвижения, и вечером, когда солнце село, до д'Омсбери оставалось всего четыре или пять часов пути. Но он не отдал приказ остановиться и разбить лагерь, чтобы переночевать и продолжить путь утром. Они решили двигаться дальше.

Измученные люди были очень рады, когда впереди между деревьями наконец показались факелы на стенах д'Омсбери. Алекс хотел сказать Мерри, что они почти приехали, но она крепко спала, сидя на коне перед ним. Она почти весь обратный путь проделала самостоятельно. Но около часа назад Алекс заметил, что она засыпает в седле, поэтому пересадил ее на своего коня и велел спать. Он понял, как сильно Мерри устала, когда она не стала протестовать и даже не побеспокоилась о своей кобыле, а просто устроилась поудобнее и тут же заснула.

— Бедняжка, — с сочувствием сказал Герхард, — она спит как убитая.

Алекс обернулся к помощнику, который ехал рядом, а за ним шла кобыла Мерри. Герхард привязал ее поводья к своему седлу.

— Да, — согласился Алекс, — но лучше «как убитая», чем действительно убитая.

Герхард кивнул:

— Последние дни были нелегкими, но лучше быстрее добраться до дома, чтобы избежать дальнейших проблем в пути.

— Я тоже так решил, — сказал Алекс.

— Я так и понял, — усмехнулся Герхард, — но вам следует заранее подумать, как вы объясните свои действия жене. Она наверняка решила, что вы сошли с ума, раз не даете нам передышки.

Алекс невесело улыбнулся и кивнул. К этому времени они уже выехали из поредевшего леса и начали подниматься на холм по дороге, ведущей к воротам.

В д'Омсбери путешественников встречали совсем не так, как в Стюарте. Люди на стенах не махали руками, не улыбались и не выкрикивали приветствия. И никто не бежал по двору к воротам, чтобы их встретить.

Алекс разумно объяснил самому себе этот факт тем, что они приехали в середине ночи, но в душе понимал, что, даже явись они при ярком свете дня, все равно встреча не была бы такой радушной, как в отчем доме Мерри.

Его не было дома несколько лет. Лишь недавно он вернулся в замок, где явно было не все в порядке, и, ни в чем не разобравшись, сразу его покинул. Да и Мерри была здесь человеком новым. Но Алекс надеялся, что когда-нибудь их люди так же будут радоваться, как люди в Стюарте, их возвращению.

Он решил, что поставит перед собой такую цель и будет к ней стремиться. Он непременно завоюет любовь и уважение своих людей настолько, что каждое его возвращение из путешествия станет радостью для всех.

Алекс остановил коня у лестницы и спешился, прижимая к себе жену. Мерри только пошевелилась и что-то пробормотала, но не проснулась. И Алекс в очередной раз удивился способности своей жены проспать все на свете. Он не стал отдавать приказы, решив, что люди и сами сделают все, что надо: позаботятся о лошадях, разгрузят повозку, а уж потом отправятся спать. Он осторожно внес Мерри внутрь и, пробравшись между спящими в главном зале людьми, стал подниматься на второй этаж. Никого не встретив, он добрался до своей комнаты, опустил жену на кровать, а потом просто рухнул рядом с ней, слишком усталый для того, чтобы думать о раздевании. «Одну ночь можно поспать и в одежде», — подумал он и провалился в сон.

Проснувшись, Мерри обнаружила, что находится в комнате, которую делила с Алексом в д'Омсбери, причем лежит на кровати одна. Ее первым чувством была радость. Приятно все же сознавать, что ты лежишь не на жесткой и холодной земле, а в мягкой постели. Потом ей захотелось узнать, когда они приехали, где ее муж и ложился ли он вообще спать. Неожиданно ей стало очень грустно. После отъезда из Доннехэда она все ночи спала рядом с мужем, но только спала, и больше ничего. Он ни разу не дотронулся до нее и даже не поцеловал после той самой ночи, когда ему что-то подмешали в пищу.

Все это казалось Мерри чрезвычайно неприятным. Ирония заключалась в том, что накануне своей первой брачной ночи на нее не произвело впечатления описание супружеских отношений, данное Эддой. Тогда она решила, что будет рада, если он не станет беспокоить ее часто. Теперь она лежала в той же самой постели и грустила от того, что муж ее не беспокоит. «Судьба иногда не прочь пошутить», — подумала она и села, но только для того, чтобы сразу лечь и натянуть на себя простыни, потому что входная дверь открылась.

Она затаила дыхание, но, как выяснилось, зря, потому что в комнату вошел Алекс. На нем была чистая одежда, а волосы были влажными, как будто он только что принял ванну. За ним тянулась процессия слуг, которые несли ведра с водой. Над какими-то ведрами поднимался пар. Мерри не шевелилась, пока ее муж наблюдал за сложной операцией переливания воды из ведер в ванну. Он ни разу не посмотрел в ее сторону, и поэтому она удивилась, когда он, закрыв дверь за слугами, громко спросил:

— Ты намерена лежать там до вечера или встанешь и насладишься ванной?

Мерри, мгновение поколебавшись, села и обнаружила, что лежала в постели полностью одетая, причем в том же платье, в котором весь день ехала верхом. Тогда она отбросила простыни и спустила ноги на пол.

— Вчера я слишком устал, чтобы раздеться самому и раздеть тебя, — сообщил Алекс, подошел к ванне и, наклонившись, проверил температуру воды. Удовлетворенно улыбнувшись, он стал лить в воду душистое масло.

— Во сколько мы вчера приехали? — спросила Мерри.

— Точно не знаю, — пожал плечами Алекс. — Думаю, к утру, часа в три или в четыре.

— Ничего себе! — воскликнула Мерри, в то время как ее взгляд был прикован к емкости с теплой водой.

Ванна просто манила ее. Мерри уже несколько дней не удавалось толком помыться. К тому времени как путешественники делали привал на ночь, она уже слишком уставала, чтобы беспокоиться о таких пустяках. А когда она несколько раз пыталась помыться утром, Алекс торопил ее, и пришлось ограничиться быстрым умыванием. Мысль о теплой ванне, в которой можно вдоволь полежать, а потом потереть впитавшее дорожную грязь тело мочалкой, была в высшей степени привлекательной. Мерри благодарно улыбнулась Алексу.

— Спасибо, — пробормотала она и спросила: — Ты уже вымылся? Я вижу, у тебя мокрые волосы.