Легенда вулкана - Денис Ватутин

Мы продолжали нестись по коридору, который изредка пересекали другие тоннели: видно, транспортные линии имели сообщение с какими-то другими подземными помещениями, которые не были обозначены на плане Лайлы.

Почему люди так обожают секреты, тайны? Откуда эта жажда все глубоко спрятать? От этого ли выработалось такое же сильное желание что-то найти? Раскрыть? Обнажить?

Крепко затянутая бинтами нога почти не болела, только чуть-чуть покалывала.

В перспективе темного тоннеля появилось мерцающее пятнышко света. Через пару минут Лайла стала сбрасывать ход. Натужно завыли электродвигатели. Мы уже почти подъехали к какому-то слабо освещенному помещению, как вдруг я уловил по стенам знакомое движение.

– Жми! Лайла! Вперед! – только и успел я крикнуть, одной рукой толкнув ее в спину, а другой нагибая Иру вниз.

Из стен аккуратно выезжали металлические панели, на которых висели по две пулеметные пары. Автоматическая турель скрипела – видно, механизм давно бездействовал, – это нас и спасло: сверху, из черного потолка, с таким же протяжным скрежетом опускалась гофрированная заслонка…

Хорошо, что у Лайлы реакция солдата: вновь завыли двигатели, и нас вдавило в кресла. Транспортер, роняя снопы искр, прокрутив несколько раз ведущие колеса на рельсах, рванул вперед – и тут же раздались первые выстрелы. Мышцы моего тела напряглись, левым плечом я попытался прикрыть Ирину.

– Держитесь! – раздался в шлемофоне сдавленный выкрик Лайлы. Пули просвистели где-то совсем рядом, и тут раздался глухой треск – это опускающаяся заслонка снесла лобовое пластиковое стекло. Транспортер буквально вломился на большой скорости в неярко освещенную залу с несколькими путями, разделенными асфальтированными платформами. Рельсы уходили в другие тоннели. Все они медленно закрывались металлическими заслонками.

– Внимание! – раздался над нашими головами равнодушный женский голос, лишенный интонаций. – На узловом объекте «Дельта-четыре» находятся посторонние, просьба сотрудникам охраны прибыть в указанный объект, повторяю…

А где-то сзади раздалась новая многоголосая трель.

– Дэн! Прыгайте! – крикнула Лайла. – Я не заторможу!

Кинув взгляд вниз, я заметил стремительно приближающуюся платформу. Я схватил Ирину за рукав и резко повалился набок, потянув ее на себя. Удар был несильным, резануло в ноге, и мы с Ирой раскатились кубарем в разные стороны.

Тут же раздался металлический лязг, гулкий удар, затем скрежет под вой затухающего мотора: транспортер со всего маху въехал в противоположную створку тоннеля, которая почти успела закрыться. Он подпрыгнул вверх, окатив стену искрами, и завалился набок, бесцельно вращая двумя блоками небольших колес…

– Вы живы? – раздался запыхавшийся голос Лайлы.

– Вроде, – ответил я, подбежав к Ире и помогая ей подняться…

Теперь я понял, почему свет слегка мерцал, когда мы подъезжали: здесь, на стене возле платформы, мигало несколько ламп с неисправными стартерами. Рядом была дверь с надписью «Ангар «Дельта».

– За мной, – скомандовала Лайла, кинувшись в сторону двери, как вдруг дверь стала медленно уходить в сторону.

В темной щели показались тускло поблескивающие стволы автоматов, выпустившие веером сразу несколько трассирующих очередей.

Я был уже готов к чему-то подобному. Я прикрыл Ирину, одной рукой вскидывая автомат на ремне, а второй вынимая из разгрузки осколочную гранату и выдергивая за кольцо зубами чеку. Я дал короткую заградительную очередь, постепенно отступая к стене, под мерцающие лампы. Лайла уже оказалась у стены – одним длинным кувырком по платформе.

Я аккуратно, навесом, швырнул гранату в темный проем двери и, оттолкнув Ирину назад, прижался к стене.

Послышались глухие крики, ругань, а затем грохнуло. Яркая вспышка сверкнула за дверью, зазвенело в ушах, запели осколки, а сама дверь слегка прогнулась на нас.

Звон в моих ушах стал превращаться в жужжание электрогитары, которая играла жесткий роковый риф. Эти звуки рождались в моей голове сами, когда начиналась эта адреналиновая пляска, этот будоражащий сердце и мозг ритм выстрелов. Вот вступили тарелки, я подскочил ко входу, и вновь раздались выстрелы: на сей раз я заметил вспышку где-то сбоку, и опять заколотился в моих руках автомат. Лайла стреляла куда-то в противоположную сторону дверного проема. Ударила бас-бочка, и рабочий барабан выдал вступительную трель. Тогда разом, на две восьмых, по сильной доле, грянули гитара и густой отрывистый бас. Лайла сделала мне какой-то жест, после чего захлопнула забрало и кувырнулась в темный дверной проем.

– Дэн, осторожнее, прошу, – услышал я в наушниках испуганный голос Ирины, начавшийся четко со второго квадрата, под леденящий душу вой электрооргана. Я почти танцевал, все мои движения были пропитаны ненавистью и подчинены ритму звучащей в голове музыки.

Я подскочил к двери, тоже захлопнул забрало шлема, включив ночное видение. Сжав автомат и стиснув зубы, я кувырнулся за Лайлой, и тут же рядом со мной просвистел сияющий гневным огнем пунктир трассера.

В полумраке я заметил силуэт Лайлы, стоящей на одном колене, и, подкатившись к ней сзади и повернувшись к ней спиной, скопировал ее позу, упершись локтем в колено. Я приник к прицелу: доли секунды на то, чтобы вникнуть, мгновения, чтобы понять под рокот гитарных струн и грохот выстрелов. Сбоку стояли какие-то ящики, охрана была с двух сторон. Тысячей осколков сознания я заметил за секунду многое: два неподвижно лежащих на полу тела, высовывающиеся из-за ящиков ствол и край шлема и какое-то неясное движение на заднем фоне. Мушка почти сразу легла на кусок шлема стрелка, и я послал короткую очередь. Тот огрызнулся в ответ серией выстрелов и спрятался. Максимум двое… так… я замер на мгновение, но вдруг заметил краем глаза тень летящей гранаты и несколько раз кувырнулся вперед, успев крикнуть в эфире:

– Граната!

Сзади громыхнул взрыв. Часть пути я проехал на пузе, чтобы избежать попадания осколков. Вновь показался ствол из-за ящиков. Он опять выплюнул смертоносную гирлянду огня прямо передо мной. Но я уже встал на колени, резко развернул в движении корпус прямо за угол. Нырнув головой под ствол, который чуть выступал вперед, я с силой боднул вверх, надеясь выбить автомат из рук противника. Он увернулся, откинулся назад, но мой кулак, шедший по большой дуге, достал его по шее. Он ударился шлемом о ящики, разворачивая на меня ствол.

Я присел на левую ногу и, резко крутанувшись, ударил его правой в грудь: хорошо, у меня берцы с титановыми прокладками. Ударили тарелки, и по альтам прошел ритмичный перекат. Я навалился на врага, выдирая у него оружие из рук. В это время сзади грянула очередь, но мне повезло: на бронежилет пришлась одна пуля, и та рикошетом, а вторая чиркнула по шлему. Значит, гипотетический «второй» занял позицию где-то подальше.

Я заметил движение руки противника к поясу – за пистолетом. Мы оба пыхтели, как паровые котлы, я старался максимально слиться с ним, чтобы уменьшить вероятность стрельбы. Перехватив свой автомат, я ударил противника прикладом по кисти руки. Он взвыл и заехал мне рукой с тяжелой перчаткой в живот, но я успел сгруппироваться и вцепился ему в ворот комбеза. Он отчаянно упирался, пытаясь схватить меня за шею, а затем так сильно боднул меня шлемом, что я испугался: не треснет ли забрало? Голова загудела, отклонившись назад. Я даже не видел его лица за тонированным стеклом его шлема – для меня сейчас он был безликим нападающим, и мне было плевать. Музыка в моей голове перешла в ритмичный забористый шквал, пульсирующий в висках. Я опять различал перед глазами какие-то пятна и светящиеся нити. Я жил совсем в другом месте, в пространстве неясных ощущений и инстинктов. Все вокруг двигалось и пульсировало в ритме танца.