Крымская ракета средней дальности - Андрей Дышев

– Я помню, как Тося, перед тем как уйти из конторы, затолкала все это себе в сумочку.

– Пусть затолкала. И что нам с этого?

– Тебе не кажется странным, что Новоруков, когда мы разговаривали с ним по телефону, ни словом не обмолвился об этих документах? Он упомянул только договор и еще упрекнул, зачем, мол, я пытаюсь утаить тот факт, что Тося до убийства заходила в наше агентство.

– А как, по-твоему, Новоруков должен был поступить?

– Разве опытный следователь оставил бы без внимания заявление в частное детективное агентство? В его голове должны были сразу всплыть десятки вопросов! Да сама история с исчезновением Максима, которую Тося изложила в заявлении, – уже основание для расследования. Новоруков наверняка бы поинтересовался у меня, что мне известно по этому делу, звонил ли я в военкомат, пытался ли найти секретную воинскую часть, где Максим якобы служит, и тэ дэ и тэ пэ… Но он ни словом, ни намеком не упомянул имя Блинова. Почему?

Я очень хотел заставить Ирэн думать. Это было тяжело, все равно что асфальтовый каток сдвинуть с места и разогнать.

– Почему? – переспросила Ирэн и пожала плечами. – Наверное, Новоруков посчитал, что договор со строительной фирмой представляет больший интерес для расследования, нежели какой-то пропавший солдат.

– Нет! Неправильно! Ты не знаешь Новорукова, его цепкость и хватку. Не забывай, что он бывший военный и как раз история о пропавшем солдате заинтересовала бы его в первую очередь!

– Но почему же все-таки не заинтересовала? – спросила Ирэн, желая получить ответ в готовом виде, а не добывать его, терзая мозги.

– Потому что милиция не нашла в сумочке Тоси ни фотографии Максима, ни писем в военкомат, ни заявления, – ответил я, вытирая травой выпачканные в саже пальцы. – Убийца забрал их из сумочки Тоси до того, как опергруппа прибыла на место преступления. И вообще, он убил ее именно потому, что она узнала какую-то страшную тайну, связанную с Максимом.

Ирэн долго думала над моими словами.

– А ты говорил, – мстительно произнесла она, – что вся эта история с Максимом выеденного яйца не стоит.

– Да, я ошибался. Посыпаю голову пеплом. И ты ошибалась, когда говорила, что во всем виноват Фатьянов.

Я почувствовал, что Ирэн начинает проявлять интерес к расследованию. Мало того, моя новая версия заметно взволновала ее, и на ее щеках заполыхал румянец.

– Теперь все становится на свои места, – произнес я. – Мы получили ответ на мучивший меня вопрос: почему убийца не забрал из сумочки Тоси договор Фатьянова. А потому, что к этому договору он не имел никакого отношения. Он взял только то, что могло кинуть на него тень.

– Кирилл, – пробормотала Ирэн, обняв себя за плечи. – У меня такое ощущение… Как бы тебе сказать… Мне опять кажется, что многое в нашей истории взаимосвязано. Тосю убивают за то, что она случайно узнала о какой-то секретной воинской части, где якобы служит ее друг. Нас чуть не убили на море после того, как мы стали свидетелями попадания боевой ракеты в самолет. И, наконец, убийство Новорукова. Давай не забывать, что он бывший военный и тоже мог быть посвящен в какую-то тайну… В общем, под маленькой льдинкой открывается гигантский айсберг. Я уже не уверена, потянем ли мы с тобой это дело?

Хоть мое сознание всячески упиралось и не хотело признавать взаимосвязь между такими несопоставимыми фактами, как убийство Тоси и уничтожение «Ту-154», я тоже ощутил нечто похожее на робость, какую испытывает молодой и неопытный специалист перед сложной и ответственной задачей.

– А разве у нас есть выбор, Ирина? – спросил я.

– Давай продадим мою квартиру и уедем за границу! – с жаром выпалила она, и по ее глазам я понял, что она готова сделать это немедленно. – Слава богу, наши заграничные паспорта целы и невредимы. Пересидим в какой-нибудь маленькой тихой стране пару лет, а потом вернемся…

– За какую границу, малыш? – спросил я ласково и погладил Ирэн по голове. – Мы с тобой в розыске. Только ленивый нас не ищет. Идти в милицию с поднятыми руками – тоже безумство. Слишком много на нас висит улик. С места убийства Тоси я сбежал? Сбежал. А ты с места убийства Новорукова на «Опеле» уехала? Уехала. А милицейский наряд я разоружил? Разоружил. «Макаровым» угрожал? Угрожал. За час до убийства Фатьянова мы были у него дома? Были. Из территориальных вод пытались на яхте сбежать? Пытались. За пассажиров сбитого «Ту-154» себя выдавали? Выдавали. Еще наверняка повесят на нас убийство капитана яхты. В итоге – полный завал! Ни один, даже самый гениальный адвокат не сможет доказать нашу невиновность.

– Жить не хочется, – призналась Ирэн.

Я хотел спросить, не жалеет ли она, что связалась со мной, но язык не повернулся. Открыто Ирэн не признается, но вдруг я по ее глазам замечу, что жалеет? Еще несколько дней назад мне было бы все равно. Но почему я теперь так боюсь узнать об этом?

Словно догадавшись о моих мыслях, она улыбнулась и взяла меня за руку.

– Одно утешает: мы живы и здоровы. И мы вместе.

Ничего подобного еще не было в моей жизни. Мы заснули крепко и безмятежно в пристанище бомжей, рядом с костром, на стопке сложенных картонных ящиков. Ирэн прижалась ко мне, я обнял ее, и за всю ночь мы ни разу не проснулись и не поменяли позы.

– Это риелторская контора «Колосс»? – спросил я в телефонную трубку. – Я хочу продать квартиру!

Мы стояли на пересечении какого-то грязного тупика и улицы Дзержинского у телефона-автомата. Было часов десять утра. Мы уже успели искупаться на пляже гостиницы «Кипарис» и перекусить в пельменной.

– Да, пожалуйста, мы к вашим услугам, – ответила мне секретарша. – Приезжайте к нам с документами на квартиру, и мы начнем подыскивать вам покупателей.

– Девушка! – Я переложил трубку на другое ухо. – Прежде чем приехать, я хотел бы оговорить все нюансы с риелтором.

– Пожалуйста, сейчас я соединю вас со специалистом по недвижимости…

– Погодите! Мне порекомендовали одного очень хорошего риелтора, который, если я не ошибаюсь, работает у вас. Я хотел бы поговорить именно с ним.

– Нет проблем, – охотно ответила секретарша. – С каким именно риелтором вы хотите поговорить?

– Его фамилии я не знаю, а зовут его Женей.

Тут возникла пауза. Ирэн, стоящая рядом, вопросительно посмотрела мне в глаза.

– А вы… – произнесла секретарша. – Вы, конечно, ничего не знаете… С Женей, к сожалению, поговорить уже невозможно. Он погиб позавчера утром по дороге на работу.

– Погиб? – ахнул я.

Ирэн все поняла, прикрыла глаза и оперлась спиной о стену дома, словно ей вдруг стало плохо.

– Да, – ответила секретарша. – Мы сами в шоке. Такой молодой, инициативный и вдруг…

– Как это случилось?