Остров без сокровищ - Виктор Точинов

Да, так и есть.

Ливси утверждает про ядро: «Я полагаю, что оно просвистело над нашими головами и что ветер, поднятый им, был причиной нашего несчастья». Несчастье – это потопление ялика. Если бы даже у Хендса отыскалось крохотное ядро для вертлюжной пушки, – какой к чертям ветер от чугунного шарика чуть крупнее грецкого ореха размером?! Ветер, способный потопить лодку?!

Нет, судя по воздушной волне, ядро как минимум 32-фунтовое, а пушка весит три тонны. Но все-таки вертлюжная.

Легче поверить, что на палубе «Испаньолы» стояло звено боевых самолетов – палубных истребителей или штурмовиков.

Самое время набраться смелости и заявить: вы лжец, доктор Ливси! Пусть что хочет делает, пусть на дуэль вызывает, – все равно лжец!

Вся эта дикая свистопляска с орудийным парком «Испаньолы» происходит в рассказе доктора оттого, что он пытается приписать псевдопиратам действия, в принципе не сочетаемые.

Они, дескать, наводили пушку на маневрирующий ялик, – и выстрел сквайра стал законной самообороной от явного нападения. Так пушка стала вертлюжной.

Они, с другой стороны, долго медлили с выстрелом, потому что заряжали уже заряженное орудие, катили по палубе тяжеленное ядро и т. д., – и сквайр успел выстрелить первым, до того как факт нападения свершился. Так пушка стала трехтонным монстром.

Голову доктор вытащил – хвост увяз. Действия сквайра оправдал и замотивировал, но с пушками учудил нечто фантастичное…

Рис. 10. Вертлюжная пушка. Обратите внимание, как крепится вертлюг в фальшборту: четырьмя не то винтами, не то гвоздями. Доктор Ливси уверяет нас, что такое крепление выдержит отдачу пушки весом в три тонны…

На самом деле все было проще. Ялик отплыл. Матросы выскочили на палубу. Очевидно, сломав дверь или люк, и сделав это быстрее, чем рассчитывали капитан и доктор. Сквайр пока не получил приказ стрелять – выстрел всполошит тех матросов, что на берегу.

Но Хендс бросается к пушке. К девятифунтовке, не вертлюжной, и к заряженной, как и полагается. Не палить по ялику, разумеется, – невозможность прицелиться бывший канонир Флинта прекрасно понимает. Его намерение – пушечным выстрелом известить своих товарищей на берегу. На «Испаньоле» случилась нештатная ситуация, можно сказать небывалая: начальство обратило оружие против матросов, загнало их трюм, а теперь сбегает.

Израэль Хендс – старший по вахте, и поднять тревогу в такой ситуации его прямая обязанность.

А раз тревога и так вот-вот поднимется, сквайру приказывают стрелять. И он стреляет.

Первый выстрел, первая кровь… Война началась.

* * *

А теперь давно проанонсированная история бедного Тома. Честного матроса, зарезанного пиратским главарем Джоном Сильвером.

Читая эту трагичную историю, мы убеждаемся: где-то в глубинах богатого внутреннего мира Джима Хокинса дремал-таки талант драматурга… Но доктор Ливси разбудить талант не сумел, и тот продолжил бессовестно дрыхнуть. История сочинилась абсолютно неубедительная.

Краткая фабула версии Хокинса такова: Джон Сильвер отвел бедного Тома в сторонку, подальше от высадившихся на берег матросов и начал разговор тет-а-тет, убеждая присоединиться к пиратскому мятежу и получить свою долю сокровищ. Честный Том изменять своему долгу не пожелал, к тому же в конце разговора услышал дикий предсмертный вопль другого честного матроса, Алана. Окончательно отказавшись, Том попытался уйти, но Сильвер метнул ему в спину свой костыль, повредив позвоночник, а затем добил ножом упавшего Тома. За всеми этими событиями наблюдал Хокинс, заплутавший и вновь приблизившийся к месту высадки.

Интерес Хокинса-драматурга и доктора Ливси, попросившего расписать в красках этот эпизод, понятен: надо доказать, что ответственность за первую кровь лежит на противостоящей стороне, а не сквайре Трелони.

Но попробуем понять, в чем интерес убийцы, Джона Сильвера? Он, спору нет, при нужде по глотке резанет, не задумываясь. Но без необходимости собаку не пнет и муху не прихлопнет, такой уж человек.

В чем необходимость? Зачем убивать бедного Тома?

Чтобы понять мотив Сильвера, зададимся более глобальным вопросом: зачем он вообще отправился на берег в сопровождении дюжины матросов?

Хокинс отвечает на этот вопрос незамысловато: «Вероятно, эти дураки вообразили, что найдут сокровища, как только высадятся на берег». И дурак Сильвер вообразил? Любопытно…

Но допустим. Имея дело с Хокинсом, нам приходится делать самые невероятные допущения, и еще одно картину не испортит: допустим, среди матросов был человек, способный находить при помощи гибкого прутика скрытые в земле водяные жилы и залежи металлов. Лозоходец, проще говоря. Экстрасенс. Живой металлодетектор. Наука существование таких людей не отрицает.

Но как выкопать найденное матросом-лозоходцем сокровище? Ладошками?

Матросы из нового экипажа Бена Ганна тоже вообразили, что смогут найти клад без карты. У них лозоходца не было, но в роли наводчика выступал Ганн – он знал, пусть и приблизительно, в каком районе острова спрятал капитан свое золото. И эти моряки приступают к делу, вооружившись ломами, заступами и прочим землеройным инструментом.

А у матросов Сильвера нет с собой даже захудалой саперной лопатки. Поэтому признаем: дураки в данном случае не Сильвер и его товарищи, дурака свалял Хокинс со своим объяснением причин высадки. И не будем больше возвращаться к этому дурацкому объяснению.

Капитан Смоллетт рассуждает куда более здраво: «Он (Сильвер – В. Т.) не меньше нас с вами хочет уладить дело. Это у них каприз, и, если ему дать возможность, он уговорит их не бунтовать раньше времени… Я предлагаю дать ему возможность уговорить их как следует. Отпустим матросов на берег погулять».

Эта версия весьма похожа на истину. Но позвольте, если Сильвер отправился на берег, чтобы вдали от начальственных глаз остудить горячие головы, – как этому поможет убийство честного Тома? И честного Алана?

Задача в том, чтобы утихомирить торопыг, настаивающих на немедленном выступлении, безоружном и обреченном на разгром, – Эндерсона, Джорджа Мерри и примкнувших к ним волюнтаристов. Том и Алан, не желающие бунтовать, – союзники Сильвера в данном мероприятии, интересы их на этом этапе полностью совпадают. Зачем их убивать? Чтобы чуть позже столкнуться с необходимостью как-то объяснить отсутствие двух матросов? Поехали тринадцать, вернулись одиннадцать, – где еще двое? Со скалы сорвались, расшиблись насмерть? Так доставьте на борт тела, похороним по морскому обычаю. А у тел глотки от уха до уха располосованы, за острый камень зацепились, со скалы падая… Оба за один и тот же.

Нет, если прав капитан Смоллетт – не стал бы Долговязый Джон убивать Тома. И Алана убить бы не позволил.

Еще одна возможная версия: Сильвер все-таки решил в самое ближайшее время начать мятеж, имеющий самые минимальные шансы на успех. Непонятно, отчего и зачем, но решил. Тогда смысл поездки на берег понятен: там происходит последнее совещание, проработка конкретных деталей выступления, распределение ролей. Дело рискованное, спланировать все надо филигранно. А заодно – очистка и сплочение собственных рядов. Всем колеблющимся ультиматум: или ты с нами, или отправляешься под нож. Не совсем понятно, почему в таком случае на борту остался Абрахам Грей. Но предположим, что он из тех людей, что сначала делают и лишь потом думают: согласился на участие в мятеже быстро, а потом призадумался: боязно, как бы дело виселицей не закончилось…