Проклятье Полоза - Мира Ризман

нами прилетят, — уклончиво ответил Этьен, подняв голову к куполу. — Как только Энио скроется в ночи. Ещё есть время, тебе стоит отдохнуть.

— Аин сказала, что здесь нельзя спать, — заметила Рена, оценивая положение голубой луны. Той оставалось уже не так долго царить на небосводе, её сияние блекло, обещая истаять в ближайший час и объявить наступление полночи.

— Но ты же здесь не одна, — Голос Этьена был мягок, но настойчив. — Я прослежу, чтобы никто тебя не потревожил!

— И всё же, — не унималась Рена, хотя и чувствовала, что понапрасну тратит остатки сил. Голова уже совсем отяжелела, веки слипались, и приходилось часто-часто моргать, чтобы они не захлопнулись сами собой. Рена с явной тревогой подозревала, что стоит только задержать сомкнутые ресницы на лишнее мгновение, и так просто открыть глаза ей уже не удастся. Всё ещё ощущая некую неловкость, она всё же решила поделиться своими тревогами: — Всё-таки это Храм Ловца Снов, кто знает, может тут и сны опасны. Знаешь, мне накануне приснился настоящий кошмар…

— Глупые местные суеверия! — фыркнул Этьен, нависая над ней. Он опять был слишком близко, и сейчас это казалось ещё более неприличным, чем раньше. Они вдвоём у каменного ложа… Краска вновь подступила к лицу, и Рена попыталась отстраниться, чуть отклонившись назад. Однако Этьен, будто бы разгадал её уловку, склонился ниже. — Ты устала, — тихо заметил он, и теперь в его голосе звучали бархатные нотки заботливости и нежности. — Впереди ещё тяжёлый перелёт, не стоит так мучить себя. Поспи…

Островато-пряный аромат стал сильнее, и беспокойство вновь кольнуло сердца. Правда, как-то отдалённо, словно сквозь путы крепкого сна. Ей чудилось, что ночной ветер, колыхающий занавеси, тихонько напевал какую-то приятную убаюкивающую песню. Та звучала размеренно и спокойно, и оттого всё сильнее и сильнее хотелось закрыть глаза, позволить чарующим звукам унести все надоедливые мысли и тревоги, и погрузиться в пленительное небытиё. Рена качнулась, снова захлопав ресницами. Ещё чуть-чуть и она бы уснула! Этьен всё так же стоял над ней, и что-то в его взгляде вызывало ещё большее волнение. На лице застыла лукавая улыбка.

— Может, мне уложить тебя? — с явным намёком предложил он, и его глаза блеснули, словно от предвкушения. Он резко подался вперёд, стремительно сократив крохотную дистанцию, Рена вновь невольно отклонилась и…, не удержав равновесие, упала на перину. Потревоженные перья взмыли вверх и, подхваченные ветром, медленно закружились в ленивом танце. — Ну вот, так бы с самого начала! — рассмеялся Этьен, и снова склонился над Реной. Было в этом что-то угрожающее, но едва ли Рена могла что-то сделать. Мягкая перина была так же коварна, как болотные топи. Только тонуть теперь приходилось не в мутной вязкой жиже, а в сонном мареве кружащихся перьев и тихих баюкающих голосов. И никакой надежды на спасение в этот раз не предвиделось. Рена, с трудом заставив себя держать глаза открытыми, взглянула было на Этьена, но не увидела в нём никакого понимания. Тот продолжал обольстительно улыбаться, и будто в отдалении прозвучал его насмешливый вопрос: — Как насчёт поцелуя на ночь?

«Нет!» — хотела крикнуть в ответ Рена, но возглас так и застыл в горле. Этьен же стремительно надвигался. Его глаза пылали совсем несвойственным огнём, а улыбка превратилась в коварный оскал. Островато-пряный аромат стал настолько явным, что перекрыл удушающий цветочный. Над головой вдруг блеснуло острие кинжала. «Это не Этьен!» — осознала Рена, хватаясь за лезвие и тем самым останавливая его в дюйме от правого сердца. Острый клинок легко вошёл в плоть, разрезая до костей пальцы и ладонь. Резкий металлический запах крови подействовал на Рену отрезвляюще. От сонливости не осталось и следа. Боль, разлившая в руке, словно включила какой-то скрытый резерв в теле, и о прежней усталости напоминала лишь лёгкая судорога. Впрочем, и без того, положение Рены едва ли можно было назвать удачным. Она всё ещё валялась на спине и оставалась безоружной. Если только… Всё, на что Рена могла рассчитывать — внезапность и скорость. Выхватив факел, она со всей силой ткнула им противника в живот. Тот сдавленно простонал и чуть было не рухнул на Рену сверху. Воспользовавшись его замешательством, она разжала израненные пальцы и резко дёрнулась в сторону, сделав ещё один удар наотмашь факелом. Снова угодив противнику под дых, Рена быстро перекатилась к другому краю ложа. Мужчина прорычал и кинулся следом. К счастью, змеиная реакция помогла Рене избежать новой атаки, и кинжал со свистом вонзился в перину рядом с шеей, настолько близко, что кожей чувствовалась прохлада клинка. Резко выдернув своё оружие, противник выпустил из перины целый столп перьев, и те закружили, медленно оседая, словно снег. Секундная заминка мужчины вновь дала шанс Рене нанести удар. Теперь она уже целилась — в руку с кинжалом. Внезапный тычок факелом и вот, наконец, оружие выбито у противника. Оставалось только дотянуться до него самой, но в следующий миг озверевший мужчина накинулся на Рену. Увернуться не удалось. Мужчина буквально вдавил собой Рену в перину, ещё в воздухе ловя руку с летящим на него факелом. С силой сжав её запястье, он заставил выпустить факел, который затем спихнул с ложа ногой, и деревянная палка, всё ещё обмотанная остатками ткани, глухо упала на пол.

— Ах ты змеиная дрянь! — прохрипел он, приподнимаясь, и в следующий миг его руки оказались на шее Рены. — Я не позволю тебе и этим проклятым драконам свершить их мерзкое пророчество! Ты сдохнешь здесь и сейчас!

Его пальцы жёстко сомкнулись, не давая возможности сделать вдох. Паника и ужас овладели Реной. Она судорожно зашарила рукой в поисках спасительного кинжала, мысленно молясь Полозу. Но в глазах уже темнело, а давление на шею усиливалось, казалось, ещё чуть-чуть и он просто переломит ей позвоночник. Запасы воздуха иссякли, и Рена напрасно открывала рот и делала бесполезные вдохи, тем самым напоминая выброшенную на берег рыбу. «Он должен быть где-то рядом!» — сметая перья, продолжала исследовать перину Рена, и тут кончиком пальца ей удалось задеть холодную ручку. Нашла! Она резко обмякла в руках своего душителя, и тот успел издать победный вопль, прежде чем кинжал угодил ему в плечо. Давление на шею тут же ослабло, позволив Рене вновь откатиться от мужчины. Она, наконец, попыталась встать, но ноги предательски подогнулись, не устояв на мягкой перине, и в итоге новый выпад пришлось встречать сидя. Противник вытащил кинжал из своего плеча и, почти так же стоя на коленях и покачиваясь, с почти звериным рыком набросился на Рену. Она неловко уклонилась, попав