Храмиды - Елизавета Владимировна Баталова

— За спасение, за нашу Роуз. — Тихо сказал Маркус. Ребята кивнули.

После этого собрания, академия ожила, ребята тоже начали появляться вместе. Теперь они все готовились к зимним каникулам. Майло и Маркус отправятся в усадьбу Андервуд. Дин отправляется к себе домой, а вот Рэн на несколько дней задержится. Ханна, сначала навестит своего деда в чёрных землях, чтоб он помог ей отвезти отца к врачу. Алан уехал раньше всех, его родители узнали о наказании, и забрали его досрочно, видимо, чтоб ещё наказать.

Майло уже сидел в кабинке воздушного шара. Маркус как раз шёл туда, как его окрикнул девичий голос.

— Маркус подожди! — Маркус остановился и обернулся. К нему приближалась Ханна. В руках у неё что то лежало. — Я должна тебе это передать. Это подарок Роуз, у тебя ведь завтра день рождения. Она заранее приготовила тебе его. Оставила его у меня в сумке, когда мы выбирали подарки на новый год. Она сказала, это то, что тебе необходимо. — Она протянула свёрток, по его форме было понятно, что там книга.

— Спасибо, — подарок Роуз нагнал тоску. Но он всё же улыбнулся Ханне. — до скорого Ханна.

— Маркус — Ханна подошла чуть ближе, и положила свою руку ему на плечо. — Мне очень жаль, что с Роуз так получилось. Она не заслужила такого. До скорого. — Ханна развернулась и ушла. На лице Маркуса улыбка исчезла. В глазах появилась тоска, он сел в кабину напротив Майло.

— Что то случилось? — Увидев взгляд Маркуса, спросил Майло.

— Подарок Роуз, на мой день рождения. — Маркус указал на подарок.

— А, ранний подарок. На Роуз очень похоже, она всегда мне готовила подарок за несколько недель до него. Всё время говорил, что это плохая примета, но она не слушала.

Пока они летели, Майло заснул, а Маркус всё же решил открыть свой подарок. Как выяснилось, это была не книга, а альбом с портретами. На первой странице поздравление от Роуз.

«С днём рождения, братец! Мы мало общались в прошлом, и фотографий с тобой у меня нет, но я их нарисовала. Жду не дождусь нашего совместного портрета. Однако, я смогла достать наш портрет в детстве, ещё перед переездом на землю. От сестрёнки, Рози.»

От прочитанной записки, Маркус невольно улыбнулся и перевернул страницу. Там он маленький, с озорливой улыбкой, обнимает Роуз. С тех пор она почти не изменилась, всё так же искренне улыбалась, а в глазах свет. На следующем портрете, Маркус был взрослее, но всё ещё улыбался. На третьем портрете, он был уже в настоящее время. Серьёзный, задумчивый парень. На четвёртом, он стоял с Аланом, с кружками красного какао в руках. На пятом портрете, Роуз нарисовала всех. Дин, Рэн, Ханна, Алан, Майло, Маршал с Софьей на руках, даже Ориона и Мариису, хоть и видела их всего один раз. «Невероятно!», подумал Маркус. И тут он подумал о ещё об одной странной мысли. Если Роуз оставила свой подарок у Ханны в сумке, в тот день, когда она его купила, то когда она успела всё нарисовать?

Усадьба Андервуд встретила их тишиной. Аура дома заметно изменилась, даже Майло, будучи не являлся членом семьи, почувствовал это.

— Тебе не кажется, что здесь, что то изменилось?

— Да, — задумчиво ответил Маркус. — Но только что?

— Может из-за Роуз? — Нехотя спросил Майло.

— Нет, тут что то другое.

Они сидели за столом и ужинали. Орион, Марииса, Софья, тоже седели за столом, но хозяина дома не было. На вопрос Маркуса, где отец, Орион сказал. Что он почти не выходит из кабинета. Даже не впускает никого. После того как он направился в императорский дворец, он вернулся только через два дня, но он заметно потускнел, стал ещё более не разговорчив, даже Софью он к себе близко не подпускал.

Брат Роуз сидел в гостиной и обдумывал, всё, что происходило с ним за последнее время. За рукав Маркуса кто-то потянул, отвлекая его внимания от раздумий. Он повернулся, это была Софья.

— Братик, а когда Роуз прилетит? Она уже давно не была дома. — Она с интересом посмотрела на него. Он подтянул Софью, и усадил себе на колени.

— Она не может приехать Софья, ты что-то хотела?

— Когда она была здесь, она подарила мне мой портрет, я обещала нарисовать её и передать. Но она так и не приехала.

— Ясно, ну, Роуз она… — Маркус замялся, ничего не мог сказать. — Она уехала, не знаю, когда вернётся.

На следующий день, Маркус ждал, когда выйдет из кабинета Маршал. Он никогда не пропускал день рождения сына, но когда он не пришёл на праздничный ужин, Маркус сам пошёл к нему. Были вопросы, на которые мог ответить только Маршал. Он постучал в дверь, а от туда, грубый голос Маршала крикнул.

— Я же сказал, чтоб меня не тревожили! — Это был голос Маршала, но очень странный. Маркус вопреки воле отца, всё же зашёл.

— Добрый вечер, прошу прощения, но мне нужно срочно с вами поговорить. — Маркус в знак приветствия и уважения чуть наклонился.

— Хорошо, говори, что нужно? — Отец сидел в кресле, он не выходил из кабинета очень давно, но ни капли не изменился. Даже щетины на лице не возникло. Маркуса это тут же напрягло.

— Я по поводу, своей матери. Кто она? — Сразу прямо спросил Маркус. Маршал удивлённо поднял брови.

— А ты что не помнишь, дитя? — Разговор Маршала был очень странным, он никогда с Маркусом так не разговаривал.

— Нет, Роуз тоже её не помнит. Но самое главное, что меня насторожило, в нашей родословной, никогда не было чернокнижников, а я чернокнижник. — Маркус нервно заглотнул, а Маршал наконец начал слушать. — Значит дело в матери, но однажды я у тебя спросил, кем она была, ты ответил, что она была целителем. Это значит, что в её корнях, тоже не было чернокнижников, чистые целители не рождаются в роду с чернокнижниками. Тогда я сделал вывод, я не твой сын. Я прав?

Маршал молчал, он задумался о словах Маркуса.

— Получается, Роуз тоже. — Тихо сказал Маршал, но Маркус его услышал. — Давай поговорим позже.

— Это всё, больше ничего не хочешь мне сказать? — На вопросительный взгляд Маршала, Маркус продолжил. — У меня сегодня день рождения.

— С днём рождения, Маркус. А теперь иди, у меня много дел. — Маршал сделал жест, рукой, прогоняя Маркуса.

Маркус застыл на месте, во взгляде появилось понимание. Он тут же в воздухе создал огненный шар, и направил его на Маршала.

— Ты не Маршал. Говори, кто ты такой? — Строго