Империя. На последнем краю - Владимир Марков-Бабкин

А потом пришла телеграмма, что императрица собирается прибыть в Москву.

Вот так вот.

Маниковский с тоской смотрел в бушующие за окном вихри.

Даст Бог, пути занесет, и они выиграют время. А там, возможно, удастся что-то решить. В конце концов, еще нет медицинского заключения о недееспособности императора, а это дает им дополнительные возможности для маневра…

Дверь открылась и в кабинет ввалился генерал Слащев-Босфорский, отряхиваясь от снега.

– Граф? Мне не доложили о вашем прибытии.

Яков Слащев усмехнулся, усаживаясь в дорогое кресло прямо в заснеженной шинели.

– Пустое, Алексей Алексеевич. Я к вам по-простому, без формальностей. Государыня повелела обеспечить полное выполнение протокола «Алтай», так что вы, Анцыферов, Артемьев, принц Ольденбургский и прочие лица, плотно общавшиеся с заболевшим государем, подлежите изоляции. Во имя профилактики, разумеется. И во избежание распространения вашей заразы. Обеспечение карантина поручено медицине Сил специальных операций, офицеры которых вас сейчас ждут в приемной. Так что благоволите на выход.

* * *

ВЫСОЧАЙШИЙ МАНИФЕСТ

БОЖИЕЮ ПОСПЕШЕСТВУЮЩЕЮ МИЛОСТИЮ

МЫ, МИХАИЛ,

ИМПЕРАТОР-АВГУСТ ИМПЕРСКОГО ЕДИНСТВА РОССИЙСКОЙ И ВОСТОЧНОЙ РИМСКОЙ ИМПЕРИЙ,

ПОНТИФИК ВОСТОЧНЫХ ЦЕРКВЕЙ И ЗАЩИТНИК ПРАВОСЛАВИЯ,

ИМПЕРАТОР ВСЕРОССИЙСКИЙ, ИМПЕРАТОР И САМОДЕРЖЕЦ РОМЕЙСКИЙ,

ВЕЛИКИЙ ЦАРЬ АРМЯНСКИЙ, ЦАРЬ ПАЛЬМИРСКИЙ, ВЕЛИКИЙ КНЯЗЬ ФИНЛЯНДСКИЙ И ПРОЧАЯ, И ПРОЧАЯ, И ПРОЧАЯ.

Объявляем всем верным Нашим подданным:

Божию милостью послано Нам испытание американской болезнию. Немощь сия тяжела и коварна, но, искренне молясь, на милость Божию Мы уповаем и на медицинскую науку Нашу.

Оберегая мир и порядок на Земле Нашей, охраняя Закон, пресекая возможную смуту и братоубийство, желая дать ясность в правлении в дни болезни Нашей, Мы

ВЫСОЧАЙШЕ ПОВЕЛЕВАЕМ:

С сего часа, и пока не разрешится так или иначе болезнь Наша, назначаем Нашу, венчанную на Царство Богом данную супругу, Благословенную Государыню Императрицу-Кесариссу Марию Викторовну Местоблюстительницей Престола Нашего. Всем верным подданным Нашим, подчиняться Ей, аки Нам подчинялись. В Ней, чадах Наших и в тебе, возлюбленный народ Наш, Дело Наше.

Да благословит Господь Бог Державу Нашу и народ Наш.

Москва, Кремль.

ЗАСВИДЕТЕЛЬСТВОВАНО

На оригинале собственною рукою начертано: МИХАИЛ.

Государственная печать и подпись министра императорского двора и уделов барона Меллера-Закомельского. 5 октября 1918 года от Рождества Христова.

* * *

ВЫСОЧАЙШИЙ МАНИФЕСТ

Императрица-Кесарисса Имперского Единства Российской и Восточной Римской Империй, Императрица Всероссийская, Императрица Ромейская, Великая Царица Армянская, Царица Пальмирская, Великая Княгиня Финляндская и Прочая, и Прочая, и Прочая.

Исполняя волю Августейшего супруга ГОСУДАРЯ ИМПЕРАТОРА-АВГУСТА МИХАИЛА АЛЕКСАНДРОВИЧА, оберегая мир и порядок на Земле Нашей, охраняя Закон, пресекая возможную смуту и братоубийство, желая дать ясность в правлении в дни болезни ГОСУДАРЯ, Мы

Объявляем всем верным Нашим подданным:

С сего часа, и пока не разрешится так или иначе болезнь ГОСУДАРЯ ИМПЕРАТОРА, или до особого ЕГО на то Высочайшего повеления, принимаем на себя пост Местоблюстительницы Императорского Престола Имперского Единства России и Ромеи, пост Местоблюстительницы Престола Всероссийского

В дни болезни ГОСУДАРЯ нашего объединим все силы и все молитвы наши за здравие ЕГО ВЕЛИЧЕСТВА и всех ЕГО подданных, во всех землях Наших пребывающих.

Да благословит Господь Бог Державу Нашу и народ Наш.

Дано во Дворце Единства, в городе Константинополе.

На оригинале собственною рукою начертано: МАРИЯ.

ЗАСВИДЕТЕЛЬСТВОВАНО

Государственная печать и подпись министра императорского двора и уделов барона Меллера-Закомельского. 5 октября 1918 года от Рождества Христова.

* * *

Империя Единства. Ромея. Константинополь. Военно-воздушная база «Аквилон». 6 октября 1918 года

Флаги висели безвольными тряпками, и даже прибытие высокопоставленных особ не смогло хоть как-то повлиять на ситуацию. Штиль.

Длинный кортеж из черных автомобилей остановился. Забегали сотрудники службы безопасности, захлопали дверцы, зашумела свита и обеспечение.

Лишь недвижимо стоял строй, ожидая своего августейшего шефа.

Ладонь под козырек.

– Ваше Императорское Величество! Личный состав Его Императорского Всесвятейшества и Величия Лейб-гвардии женского Императрицы Марии дальнебомбардировочного полка «Ангелы Богородицы» для встречи Августейшего шефа построен! Исполняющая должность командира полка капитан княгиня Долгорукова!

Императрица козырнула в ответ и пожала руку в белой перчатке.

– Благодарю вас, княгиня.

– Честь в Служении на благо Отчизны, ваше императорское величество!!!

Повернувшись к строю, Маша прокричала:

– Здравствуйте, «Ангелы»!

Слитное:

– Здра-ви-я-же-ла-ем, Ва-ше-Им-пе-ра-тор-ско-е-Ве-ли-чес-тво!

Заиграл оркестр, наполняя аэродром гимном Империи. Царица стояла рядом с княгиней, держа ладонь у козырька своей фуражки полковника и августейшего шефа «Ангелов». Что ж, женщинам свойственно менять свои наряды. Ночью она была в платье, потом в форме полковника 6-го Лейб-гвардии Особого Императрицы Марии Парижского стрелкового полка, а теперь вот в авиационной форме. В Москву же она прибудет в мундире генерал-майора Императорской Службы Спасения. С шевроном: «Империя своих не бросает!»

Служба спасения. Императора.

– Княгиня, все ли готово?

Щелкнув каблуками, Долгорукова отрапортовала:

– Так точно, ваше императорское величество!

– Что ж, хорошо. Начинайте погрузку десанта и подготовку к вылету.

– Слушаюсь! Дозволите выполнять?

– Выполняйте.

Все пришло в движение. Прибывшие с Острова на яхте и боевых кораблях головорезы 1-го отдельного «Железного» батальона 6-го Лейб-гвардии Особого Императрицы Марии Парижского стрелкового полка начали организованно грузиться в самолеты, многочисленно стоявшие на летном поле.

– Ты все поставила на карту.

– Да. Я знаю. Но выхода у меня нет. Или я их, или они меня.

Они помолчали.