Оскал фортуны - Юрий Иванович

Теперь Виктор, уже не скрываясь, любовался раскрасневшейся девушкой, и улыбка с его лица так и не сходила:

– Слушай, ты теперь для меня не только богиня спасения, но и богиня самых радостных новостей.

– Ну вот, наконец-то и самый строптивый подданный Чагара признал мою высшую власть. – Принцесса игриво повела бровями, а на ее щечках углубились ямочки польщенного смущения. – А то взяли себе моду не отдавать долги.

– Что вы, ваше высочество! В любом месте и по любому вашему требованию! – с бесшабашной веселостью пообещал Менгарец.

Они выехали на ухоженную, мощеную дорогу и пустили коней вскачь. Теперь приходилось пригибаться к гривам, чтобы расслышать друг друга.

– Ладно, скоро проверим…

– Только я бы хотел все-таки сразу узнать, что кроется за остальными бездушными номерами ваших желаний?

– Но я ведь говорила: следующее будет оглашено после исполнения первого.

– А вдруг второе окажется чем-то страшным и смертельным?

– Не смеши меня, Менгарец! Какой мне тогда был смысл спасать тебя многократно? Тем более что после первого пункта останется еще целых пять. Так что сразу ты не умрешь. В нашей династии с детства учат растягивать удовольствия.

– О-о-о! Твое высочество меня пугает, – засмеялся Виктор. – Может, мне стоит, пока не поздно, вернуться в ущелье? И там продолжить знакомство с катарги?

– Ни в коем случае! Потому что тогда исследовать дворец покойного императора мне придется без твоей помощи. А ведь там наверняка масса ловушек.

Лучше бы она так не шутила. Потому что смех скачущего рядом с ней монаха сразу оборвался, и он перешел с шуточного тона на серьезный. Скорей всего именно по этой причине они настолько ускорили темп движения, что вообще стало не до разговоров.

Столицу еще недавно великой и непобедимой империи Сангремар застилал дым. Победители не отличались щепетильностью и не собирались беречь этот красивый город для своих потомков. Если встречали хоть малейшее сопротивление, уничтожали всех недовольных, а полностью разграбленный дом, поместье или дворец старались разрушить до фундамента и сжечь. Слишком много ненависти накопилось у порабощенных народов за девятьсот лет непрерывного ига. В данном случае даже настойчивые рекомендации его святости, которые он давал Грому Восьмому еще до начала похода, не могли приостановить разгул безудержного грабежа в Шулпе, ее окрестностях, да и в любом другом населенном пункте Сангремара. Судя по дымящейся столице, король Чагара вообще проигнорировал рекомендации своего инопланетного друга и советника.

Небольшой отряд въехал в город с той стороны, которая уже попала под «очистительное» разграбление победителей. И продвигаться по улицам оказалось сложно не только из-за дыма или загроможденных проездов. Больше всего мешали многочисленные трупы. А на некоторых участках груды окровавленных тел напоминали преднамеренную казнь.

Чем дальше Менгарец с отрядом принцессы продвигался в глубину города, тем больше мрачнело его лицо. Тем тяжелее становилось у него на душе в преддверии грядущих, еще больших и ничем не оправданных трагедий. По его глубокому убеждению, такие смертоубийства в скором будущем аукнутся всему Союзу Побережья, а его венценосным руководителям – в первую очередь. К великому сожалению, воскресить невинно погибших людей было нельзя. Разве что попытаться уменьшить очередные бессмысленные жертвы.

Чем ближе они продвигались к главной цитадели города, императорскому дворцу Гранлео, тем больше на их пути встречалось отрядов, интенсивно готовящихся к штурму. Видимо, атака должна была начаться с минуты на минуту. А после опроса одного из старших командиров это предположение только подтвердилось: вокруг центра создавалось тройное кольцо, чтобы никто не вырвался из окружения, а сам главнокомандующий с союзниками заседал на большом военном совете. Ставка находилась на одной из самых больших площадей Шулпы.

Виктор подгонял своего коня и успел-таки к королевскому шатру, где и проходило историческое обсуждение последних деталей предстоящего штурма. Еще на подходах к ставке впереди маленького отряда полетела радостная весть: «Его святость найден и находится в полном здравии!» Да и воины несколько спонтанно начали выкрикивать гортанные приветствия своему уже почти легендарному идолу. Приходилось ответным жестом руки отвечать, хотя улыбку на своем лице изобразить Менгарец так и не смог. Так он и вошел в шатер для совета: с печальным лицом, с болью в глазах и довольно сдержанно отвечая на братские объятия Грома Восьмого. Тем более его мало тронули восторженные заверения, что в его везучести и бессмертии никто все эти два дня и не сомневался. Хотя после этих слов король отстранился и обеспокоенно воскликнул:

– Чего ты так хмур и печален? Неужели что-то случилось?

– Да, случилось! И продолжает случаться! И это надо немедленно остановить, пока не поздно! – Заметив, как все напряглись в ожидании плохих новостей, Виктор патетически продолжил: – Разве вы не видите, что творится на улицах Шулпы? Разве вы не видите, что льется кровь невинных жителей и их детей?!

– Но ведь это кровь врага! – с презрением воскликнул князь Селтери из Башни.

– Нет! Это кровь таких же угнетенных людей, как и мы с вами. Врага мы уничтожили, его ставленников тоже обязательно добьем. Но напрасные смертоубийства на улицах надо остановить немедленно.

– Почему? Для чего? – Гром Восьмой уселся на свое кресло, пожимая плечами, но при этом явно к чему-то прислушивался. Словно чего-то ждал. Пришлось его святости заторопиться и прямо с того места, где он стоял, обратиться с речью:

– Чтобы нас поняли и оправдали, мы должны показать, что, уничтожая Гранлео и институты установленной им власти, освобождаем народы Сангремара от тирании кровавого правителя. Дарим им свободное будущее, в котором они должны помнить о нас с благодарностью, а не с ненавистью и жаждой отмщения. Как бы они ни относились к покойному императору раньше, после наших кровавых бесчинств они обязательно вспомнят о нем добрым словом. И тогда искра недовольства соберет их вместе, чтобы выгнать с этой земли новых поработителей. То есть нас! Причем произойдет это быстрей, чем мы себе только можем представить. Поэтому настаиваю, немедленно запретить бессмысленные убийства, а если говорить прямо, резню гражданского населения. В каждом случае сопротивления при обыске помещений или зданий призывать на помощь офицеров специального отряда, который его величество утвердит прямо сейчас. Они должны примирить недовольных с обеих сторон силой своего слова.

– Увы, сейчас все офицеры готовятся к штурму императорского дворца, – буркнул один из генералов, а военный наблюдатель от королевства Саттария вообще возмутился:

– Да ты никак собираешься защищать этих песчаных шакалов?!

– Нисколько! – решительно возразил Менгарец. – В первую очередь я защищаю нашу армию от ненужной нам партизанской войны. Потому что опасаюсь спонтанного соединения желающих отомстить, собравшихся под единым флагом борьбы с агрессорами. Поверьте, подобные случаи имеются в истории, и учиться на них – святое дело для всех правителей. Неправильная политика и опрометчивые поступки после намеренно кровавого вторжения наверняка приведут к полному краху всех наших побед и завоеваний… В этот момент в шатер влетел вестовой и с ходу выпалил: