Миф моногамии, семьи и мужчины: как рождалось мужское господство - Павел Соболев

Вы что, не понимаете, что если вы женитесь на сестре другого мужчины, а другой мужчина женится на вашей сестре, то у вас будет по крайней мере два зятя, а если вы женитесь на своей собственной сестре, то у вас не будет ни одного? С кем вы будете охотиться, ухаживать за посадками, к кому вы будете ходить в гости?" (Levi-Strauss, 1969, p. 485; Мид, 2004, с. 188).

"Повсюду в Австралии были распространены обычаи одалживания женщин и обмена жёнами на время или навсегда. У мужчин-аборигенов было принято предоставлять своих жён другим мужчинам, чтобы укрепить или завязать с ними дружбу, проявить сочувствие или просто вежливость, возместить нанесенную ранее обиду, получить взамен какие-нибудь услуги или вещи" (Артёмова, 2009, с. 350).

В мире нет ни одной культуры, где женщины бы властвовали над мужчинами и обменивались ими. Обмену всегда подлежат женщины. И обмениваются ими мужчины. "Если женщины — дары, то мужчины — партнёры по обмену" (Рубин, 2000, с. 104). Но как исторически сложилось мужское господство? Что к нему привело?

Энгельс, а вслед за ним и все марксисты, ошибочно полагали, будто порабощение женщины мужчиной случилось около 10 тысяч лет назад в связи с переходом от охоты и собирательства к земледелию и накоплению собственности: якобы только тогда женщина стала рассматриваться как орган, родящий потенциальную рабочую силу для возделывания полей, а также будущих наследников отцовского имущества. Мало того, было даже принято считать, будто в первобытные времена царило тотальное равенство среди людей — ведь никакого имущественного расслоения ещё не существовало. Этот взгляд в силу кажущейся убедительности долго царил в советской науке, но уже во второй половине XX века был основательно расшатан данными этнографии (см. Грэбер, 2014, с. 46; Грэбер, Уэнгроу, 2019).

"Истоки патриархата лежат далеко во времени, задолго до развития сельского хозяйства, цивилизации, капитализма или других аналогичных недавних (т. е. в течение последних 10 000 лет или около того) явлений, на которые обычно ссылаются феминистки для объяснения патриархата" (Smuts, 1995).

"Женщин угнетают в обществах, которые нельзя описать как капиталистические, как бы мы ни напрягали своё воображение. В долине Амазонки и в горах Новой Гвинеи женщин часто ставят на место, применяя групповое изнасилование, когда обычные механизмы запугивания не действуют. "Мы усмиряем наших женщин бананом", — сказал мужчина из племени мундуруки. Этнографические материалы изобилуют описанием практик, смысл которых состоит в том, чтобы держать женщину в узде" (Рубин, 2000, с. 94). Австралийские аборигены считали, что "честь мужа заключалась в его способности держать жену в повиновении, а долг жены — подчиняться мужу" (Артёмова, 2009, с. 351). У самых разных групп туземцев "мужской коллектив господствует, женщины занимают подчинённое положение и порой подвергаются насилию. В отличие от насилия в пределах семьи, которое возможно в любом обществе, речь идёт о противопоставлении всех женщин как группы всем мужчинам" (Берёзкин, 2015, с. 75). Ритуальные обряды, сопровождавшиеся открытым насилием по отношению к женщинам (о чём подробнее поговорим дальше), были характерны для народов Меланезии, Аляски и Южной Америки (Васильев и др., 2015, с. 368).

Долгое время был популярен взгляд на африканских охотников-собирателей как на пример исходного равноправия древнего человека: много было написано о равенстве полов у пигмеев, бушменов и хадза. Но более внимательные исследования показали, что это не так, и мужское господство ощутимо и у них (на русском языке об этом почти не пишут, и данные об этом дальше будут приведены впервые). Сглаженность же мужского господства можно списать на длительный и далеко не мирный контакт этих народов с племенами скотоводов банту, которые непременно вытесняли их с нажитых мест, а ещё позже — контактом с внутриафриканскими и особенно с европейскими государствами, которые десятками тысяч уничтожали представителей всех этих племён. В условиях таких масштабных гонений названные народы просто утратили свои прежние иерархии — им попросту стало не до постоянного утверждения мужского господства над женщинами. Хотя мифология и некоторые ритуалы всё же сохранили следы этой практики в древности.

В 2019-ом в России даже прошёл антропологический симпозиум по теме "Изобретение равенства", где раскрывалась мысль, что "представление о первобытном равенстве как исходном состоянии, из которого постепенно развились все известные науке формы социального неравенства, — своего рода академический конструкт, не соответствующий древнейшим реалиям" (Артёмова, 2019). Можно "допустить, что в праистории власть жёстче и грубее направляла общественную жизнь, чем это происходит сегодня" (Головнёв, 2009, с. 129).

"Вопрос о "происхождении социального неравенства", возможно, является ошибочной отправной точкой. Действительно, мы не имеем ни малейшего представления о том, как была устроена социальная жизнь человека до начала того периода, который называется верхним палеолитом" (Грэбер, Уэнгроу, с. 27).

Археологам известны многие палеолитические захоронения с ярко выраженными статусными регалиями (там же, с. 28). Сложные иерархические общества, по последним данным, вполне могли существовать задолго до перехода к земледелию и до появления частной собственности (Крадин, 2004, с. 110). Такие общества были и в Восточной Азии, и в Южной Америке, и в Океании (Берёзкин, 2015, с. 75).

Одним из способов порождения властных отношений может быть монополизация некоего знания, как правило, это знания ритуальные, тайные (Артёмова, 2009, с. 454). Это отчётливо представлено явлением шаманизма, когда отдельные индивиды заявляют, что имеют связь с миром духов и видят-знают больше других. В обществах охотников-собирателей шаманы имеют реальную власть, по их требованию даже приносят в жертву конкретных людей, и часто их статус отмечен обладанием нескольких жён (Давыдова, 2015, с. 190).

В последние десятилетия в науке всё чаще говорят о престижной экономике — такой древней форме социально-экономических отношений, важным элементом которых является дарение. Даруя какую-либо вещь, человек (или группа людей) поднимали свой престиж, и чем более ощутимым был акт дарения, тем большее увеличение престижа он сулил (Крадин, с. 104). Племена порой организовывали пышные праздники (как потлач у индейцев США), на которых раздаривались или просто демонстративно уничтожались разные накопленные богатства, что в отдельных случаях вело даже к сложению легенд, разносившихся по региону, и тем самым повышая социальный статус определённой группы. То был ритуальный праздник, где практиковались "намеренные попытки поставить соседей в неловкое положение собственной щедростью" (Ридли, 2013, с. 145). В процесс дарения, увеличивающего престиж, вовлекалось всё: одеяла, жир, ягоды, рыба, шкуры животных, лодки и многое другое, что можно было накопить. Важным нюансом таких актов дарения оказывалось негласное правило впоследствии возместить полученный дар ответным даром, который должен был по щедрости превосходить полученный. Если же получивший дар затем не мог вернуть ещё больший,