Спаси мою дочь, бывшая! - Настя Ильина

— Мы находимся рядом с ЗАГСом, и нас могут расписать прямо сейчас.

— Ты это серьезно? — Дымка широко распахивает глаза.

— Серьезнее не бывает, но если ты не хочешь…

— Хочу, конечно.

Мы беремся за руки и спешим войти в здание ЗАГСА, откуда выходят счастливые пары, подавшие заявление. Нам долго и упорно пытаются объяснить, что нельзя взять и расписаться так просто, пока я не поднимаю на уши начальника, и он не принимает нас лично.

Все проходит очень быстро, без колец на пальцах, но со счастливыми улыбками на лицах и штампами в паспортах мы с Дымкой выходим на улицу, переплетя пальцы наших рук.

— А теперь за кольцами?

Таня посмеивается. У нас все идет наперекосяк, но несмотря на это мы счастливы.

— У нас ведь остались кольца… — пожимает плечами Дымка.

— Хочу купить новые, самые лучшие кольца для нашего брака.

Мы возвращаемся к машине и едем в ювелирный салон, где выбираем самые лучшие обручальные кольца, обмениваясь ими прямо в салоне. Мы счастливы, и нам нет дела до того, что думают продавцы, глядящие на нас недоумевающими завистливыми взглядами.

— Теперь мы муж и жена, — говорю я, когда мы с Дымкой садимся в машину.

— И нам полагается первая брачная ночь, — немного смущенно отвечает она.

— Не против, если мы перенесем ее на парочку дней? Завтра у Аси будет пересадка костного мозга, и я думал провести ночь в больнице, — осторожно спрашиваю я, опасаясь обидеть Дымку своими словами.

— Ни капли не обижусь, потому что ты делаешь правильный выбор. Асе нужна наша поддержка… Вот только придется нам как-то делить кровать в ее палате, потому что я тоже планировала остаться сегодня вместе с ней.

Я тянусь к Дымке, а она подается мне навстречу, и наши губы сливаются в жарком поцелуе.

***

Утром Асе делают какую-то подготовительную капельницу, а она испуганно смотрит на нас с Дымкой. Мы стараемся улыбаться, несмотря на то, что до ужаса страшно, ведь что-то может пойти не так. Конечности немеют, приходится дышать через раз, чтобы сердце не выскочило наружу. Мы должны быть сильными ради малышки. Если она почувствует наше смятение, то может начать волноваться сама, а я ей нельзя, поэтому я улыбаюсь, глядя на нее, и зарываю глубоко внутри все волнения.

— Мама, ты будешь рядом с папочкой, если я умру? — вдруг спрашивает Ася, и от ее вопроса сердце обливается кровью.

Я вздрагиваю так, словно получил сильнейшую оплеуху.

— Не умрешь, милая, — улыбается Дымка, покачивая головой, и я понимаю, что настал тот самый момент.

Именно сейчас мы должны быть откровенны с Асей, чтобы дать ей еще один шанс уцепиться за жизнь, ухватиться за нее всеми руками и ногами и крепко-крепко держаться. После пересадки костного мозга девочке придется приложить немало усилий, чтобы все получилось, чтобы быстрее пойти курсом выздоровления.

— Знаешь, мы хотели сказать тебе это после того, как все пройдет, но скажем сейчас, — начинаю я немного дрожащим голосом. — Тебе предстоит немаловажна задача, милая… Совсем скоро у тебя родится братик или сестренка, и тебе нужно будет стать заботливой старшей сестрой. Никто лучше тебя не справится с этой ролью.

Дымка испуганно смотрит на меня, а Ася широко улыбается.

— Правда? В животике мамы снова живет малыш? — с радостным возгласом спрашивает малышка, глядя на живот Дымки.

— Правда, дочка, правда, — киваю я. — Сегодня тебе помогут, сделав важную процедуру, уже скоро мы вернемся домой и никогда больше не поедем в больницу. Нашли то самое лекарство, которое поможет тебе навсегда справиться с недугом.

Я не позволяю тени сомнения поселиться в моей душе, потому что чудо уже случилось в нашей жизни, а значит, попросту не может произойти так, что организм малышки оттолкнет донорские клетки. Она будет жить. Иначе просто не получится.

— Ура! У меня будет братик или сестренка! — радуется Ася, и на ее щеках появляется легкий румянец.

Когда в палату входит Андрей Семенович, я немного напрягаюсь. Следом за ним появляются медбратья с каталкой. Я осторожно перекладываю Асю туда, поправляю простынку, которая она укрыта и целую ее в лобик.

— Все будет хорошо, моя душа! — выдавливаю сквозь боль и отталкиваю от себя все страхи. Судьба улыбается нам, поэтому иначе просто не может быть.

— Мама будет рядом с тобой мысленно, — лепечет Дымка и целует Асю, а девочка обвивает ее шею руками, и я не могу сдержать слезу, которая тут же скользит по щеке.

— Я люблю тебя, мама! — шепчет Ася, негромко всхлипывая.

— И я люблю тебя, милая. Люблю и буду оберегать ото всех невзгод.

Сглатываю тугой ком в попытке совладать с эмоциями. Мне хочется, чтобы у моей дочери все получилось. Буду молить Бога, чтобы пересадка прошла успешно. А еще важнее то, чтобы клетки прижились, и моя дочь смогла вкусить все прелести жизни, больше не мучаясь от этой проклятой изнуряющей слабости.

Как только Асю увозят, рыдающая Дымка тут же ныряет в мои объятия.

И я становлюсь сильнее ради своих девочек.

— Все будет хорошо! — бормочу я, прижимая к себе свою жену.

— Обязательно будет, мы и без того через многое прошли…

Проходит неделя.

Мы с Виктором встречаемся в больнице, куда он приезжает с букетом цветов, но в палату их забрать не разрешают из-за уязвимости Аси, ведь после пересадки ей сделали химию, и сейчас ее организм ослаблен. Мужчина отдает цветы девушке, сидящей на ресепшене, и она начинает смущенно улыбаться, но он быстро оставляет ее одну, даже не взяв номер телефона.

— Как идет реабилитация девочки? — спрашивает Витя, присаживаясь в буфете напротив меня. Он складывает руки на столешнице — привычка из детства.

— Все идеально, Витя, и это только благодаря тебе! Ася стала таким огоньком. Я не видела ее не тогда такой розовощекой и счастливой. Конечно, предстоит еще длительная реабилитация, а волосы придется сбрить, но она поправляется, и это не может не радовать.

— Ну… Волосы это ерунда, вырастут. А ты сама как? Как протекает беременность?

— Все хорошо. До сих пор не верю, что все это происходит в моей жизни, — покачиваю головой я и обхватываю руками стакан с яблочным соком. — Я ведь была уверена, что после выкидыша не смогу иметь детей, а тут…

— Я так рад, что ты счастливая, даже у самого на душе светлее стало. Я и не надеялся, что мы когда-то снова встретимся и сможем общаться как раньше, а теперь даже лучше.

Я улыбаюсь.

— Ты не забыл о том, что я обещала тебе устроить твою личную жизнь? Скоро Асю выпишут, и я всерьез возьмусь за это непростое занятие. Представляешь меня в роли свахи?