КГБ и тайна смерти Кеннеди - Олег Нечипоренко

Однако сравнительно недавно мне пришлось столкнуться с одним фактом, который насторожил и очень обеспокоил меня. Летом 1992 года, будучи в Минске, я прочитал в местной газете следующее: ««Мой муж не мог стрелять в президента Джона Кеннеди», — заявила в интервью корреспонденту ИТАР-ТАСС Марина Паркер, ранее Марина Освальд — русская жена Ли Харви Освальда, официально признанного виновным в убийстве президента Кеннеди.

«Я считаю, что Освальд не мог стрелять в президента, — еще раз повторила Марина Паркер. — В здании склада школьных учебников он находился потому, что там работал и просто в силу этого должен был там находиться»».

В том же интервью Марина почему-то заявляет, что «вскоре после рождения второй дочери» им представилась возможность «пожить в доме брата под Далласом» и что «именно там в экстренном выпуске теленовостей» она «впервые услышала о покушении на президента», а появившиеся затем полицейские разъяснили, что в покушении подозревается ее муж.

Хотелось бы спросить Марину Паркер, кто же тогда проживал в доме Р. Пэйн в Ирвинге с 24 сентября вплоть до 22 ноября? Где провел вечер и ночь Освальд с 21 на 22 ноября? В чьем гараже (помнится, в присутствии самой Марины) искали винтовку, принадлежавшую Освальду, полицейские после убийства Кеннеди?

Кроме того, из процитированного интервью следует, что на свидании с Освальдом в полицейском управлении Марина была не с матерью Освальда, а с его братом. Но ведь в отчете Комиссии Уоррена четко зафиксировано: «…В продолжение 20 минут Освальд имел свидание с женой и матерью в помещении для посетителей на четвертом этаже». Там же указано, что с братом Робертом Освальд имел свидание в течение 10 минут в тот же день, но позже, чем с матерью и Мариной.

Это интервью было дано почти через 30 лет после выхода цитируемой в данной главе книги «Марина и Ли». Поэтому, да простит меня Марина, возникают несколько вопросов, которые можно и нужно ей задать в связи с этим: какому из ее приведенных здесь мнений можно верить? В каком положении оказалась автор книги «Марина и Ли»? Каких еще «поправок» можно ждать в будущем?

Безусловно, Марина Паркер имеет полное право изменить свое мнение о роли Освальда в убийстве. Но тогда она должна объяснить, почему считает его невиновным, так же как она объяснила свои слова о его виновности.

За три дня в Далласе был очерчен смертельный треугольник — три взаимосвязанных убийства с не разгаданной до конца мотивацией.

Убийство первое — президента США — происходит на глазах сотен людей, на тихой улице, второе — патрульного полицейского офицера — с тремя прямыми свидетелями, третье — в здании полицейского управления, в присутствии, вернее окружении, свыше 70 полицейских чинов и десятков репортеров, под светом юпитеров и под кино- и ТВ-камерами, транслировавшими эпизод на всю Америку и другие страны в прямом эфире.

Кто же был тот стрелок, который замкнул эту мистическую триаду?

Человек, широко известный в Далласе, проживший в нем 16 лет, по имени Джек Руби.

Комиссия Уоррена в отношении Руби должна была ответить на два вопроса:

«— Возможно ли, что Руби вместе с Освальдом или с другими лицами участвовал в заговоре, имеющем целью убить президента;

— Руби, не являясь участником такого заговора, имел сообщников в убийстве Освальда» (КУ. С. 331)?

Комиссия провела детальное расследование деятельности Руби в течение трех месяцев, предшествовавших покушению на президента (сентябрь, октябрь, ноябрь), и действий с 21 по 24 ноября 1963 года. Также были собраны подробные биографические данные, выявлены его многочисленные связи с целью установить, проводил ли Джек Руби какую- либо конспиративную деятельность.

Отец и мать Джека Руби родились в 70-е годы XIX века в Польше, входившей тогда в состав Российской империи. Отец, Иосиф (Джозеф) Рубинштейн, с 1893 по 1898 год служил в царской армии в артиллерии. Там же обучился плотницкому делу и пристрастился к спиртному, что сделало его алкоголиком на всю жизнь. Несмотря на это, он прожил до 87 лет и умер в 1958 году. Армейскую службу он ненавидел, сбежал из армии и после четырех лет скитаний уехал в Англию, затем в Канаду, а в 1903 году перебрался в США. Жена, Фанни, с двумя детьми последовала за ним спустя год или два. Она была неграмотной и даже после 35 лет пребывания в Америке вместо росписи ставила крестик.

Родившийся в марте 1911 года в Чикаго Джек (Яков в русской транскрипции) был пятым из восьми детей в этой еврейской семье, которая распалась в 1921 году в результате постоянных раздоров, доходивших до драк, между родителями, вызванных беспробудным пьянством отца и необузданным характером матери. Ее поведение наводило на мысль о психическом расстройстве. Впервые его признаки появились у нее в 1913 году, через два года после рождения Джека. Она страдала навязчивыми состояниями, галлюцинациями, и в 1920-е годы ей был поставлен диагноз «психоневроз с резко выраженным состоянием беспокойства». Фанни наблюдалась у психиатров до конца 1930-х годов, когда наступило некоторое ослабление ее болезни.

В 1923 году в Чикаго суд по делам малолетних принял решение об опеке над Джеком, двумя его младшими братьями и сестрой, поскольку родители не заботились о них. Дети провели в воспитательных домах Еврейского благотворительного общества около четырех или пяти лет.

Школьное образование Джека ограничилось восемью классами. Однако уличное «образование» на стыке не самых благополучных районов Чикаго — еврейского и итальянского — началось с 10 лет, причем мальчик тогда уже прилагал усилия к тому, чтобы заработать что-то для себя и других членов семьи. Начинал со спекуляции билетами на спортивные мероприятия и торговли «всякой мишурой», позднее продавал ноты, нарушая авторские права, за что подвергся короткому тюремному заключению. Некоторые из друзей его юности стали преступниками, но, по утверждению знакомых, сам Джек не был вовлечен в криминальные круги Чикаго.

В начале 1930-х Джек отправился с друзьями на поиски работы на Западное побережье, а в конце десятилетия вернулся в Чикаго. Он долго оставался безработным. Тем не менее ему удавалось «ловчить» и зарабатывать деньги на безбедное существование. В основном занимался разного рода мелкой перепродажей, но закон при этом не нарушал. Вступил в профсоюз сборщиков утильсырья, активистом которого был до 1940 года. Затем занялся предпринимательской деятельностью — образовал фирму по производству деревянных шкатулок для конфет и приспособлений для азартной игры панчборд. После нападения японцев на Перл-Харбор в декабре 1941 года пытался торговать значками в память о «Дне позора» и бюстами президента Франклина Рузвельта, которому симпатизировал, работал в различных фирмах. По мнению одного из знакомых Джека, «значки и бюсты» не были проявлением патриотизма, а лишь коммерческим предприятием, какого-либо интереса к политике у него не наблюдалось, как, впрочем, и в дальнейшем.