Самая страшная книга. ТВАРИ - Евгений Шиков

зубов. Тщательно изучив их, я окончательно пришел к убеждению, что к смертям жителей деревни не был причастен ни тигр, ни леопард. Зверь, уничтоживший их, имел совершенно иное строение челюстей: его треугольные зубы были почти одного размера, а их ряды шли куда ближе друг к другу, чем у кошачьих. Собственно, я бы предположил, что в храме побывал крокодил, если бы это не было совершенно исключено. Сравнив же следы на разных останках, я убедился, что в резне приняли участие по меньшей мере три особи. Мне не было известно животное, обитающее в Индии и способное устроить подобную бойню.

Испытывая радостное возбуждение (а что чувствовали бы вы, узнав о существовании зверя, о котором никогда прежде не слышали?), я отправился к хижинам, где меня должны были дожидаться носильщики. Нам следовало немедленно вернуться в Паури и доложить о происшествии властям. Я рассчитывал, что англичане захотят устроить большую охоту на неведомых хищников, в которой я смогу принять участие.

Однако Амрит встретил меня неожиданной новостью: буйвол, за которым я послал его, оказался убит тигром. Хищник полакомился мясом и, наевшись, ушел. Все это случилось, пока мы ходили к храму. Это заставило меня изменить намерение тотчас же вернуться в Паури. Я был уверен, что зверь вернется к туше, когда проголодается, и потому намеревался забраться с ружьем на махан и подождать его. В конце концов, убитым помочь было уже нельзя, а тигра-людоеда, ради которого было затеяно все дело, я так и не убил. Теперь же мне представлялась такая возможность.

Индусы, которые были убеждены, что мы покидаем пустую деревню, побледнели, узнав о моем желании продолжать охоту. Должен сказать, что заметить бледность на их смуглых лицах совсем не просто, так что вы сами можете судить о степени страха, который они испытывали. Я оставил их в деревне, заверив, что утром мы отправимся в Паури независимо от того, удастся мне подстрелить тигра или нет.

Прежде всего следовало выяснить, с каким зверем я имею дело. Для этого я тщательно осмотрел тушу задранного буйвола и землю вокруг. Следы тигра были крупными, но не слишком глубокими. Это означало, что хищник уже стар и, вероятно, стал людоедом, не имея сил охотиться на оленей и другую привычную пищу. Подушечки его лап стоптались, стали плоскими и оставляли едва различимые отпечатки. Один коготь на передней левой лапе был обломан.

Сидя на махане, я приготовился к долгому ожиданию. Надо заметить, что охота с дерева – это не праздное времяпрепровождение. Необходимо постоянно вглядываться в джунгли и быть готовым в любое мгновение взять зверя на прицел. При мне были тяжелый штуцер 500-го калибра и патроны с бездымным порохом. Из такого оружия можно уложить крупного хищника с одного удачного выстрела. Я предпочитаю целиться под глаз, но такая возможность есть не всегда. Тогда я обычно посылаю пулю в грудь или горло.

Спустя час я обратил внимание, что поблизости практически не видно и не слышно птиц, замбаров, каркеров, кабанов и читалов – обычных обитателей джунглей, которых можно встретить довольно часто. Мне вспомнилось, что и утром я почти не слышал звуков, издаваемых животными. Местность словно опустела. Можно было подумать, что животные покинули ее. Виной тому не мог быть тигр-людоед. Значит, дело в неведомых тварях, напавших на жителей Бехор-Гай.

Я стал размышлять, почему крестьяне укрылись в храме, бросив свои хижины. Когда днем или ночью появились некие хищники, так напугавшие все население деревни, люди должны были спрятаться в домах. Вот если бы животные предприняли увенчавшиеся успехом попытки разрушить хижины… Но, находясь в Бехор-Гай, я не заметил признаков подобного поведения зверей. Значит, крестьяне собрались в храме по какой-то другой причине. Вероятнее всего, на молитву. Либо хищники застали их там днем и люди заперлись, либо они отправились туда вечером попросить богов избавить их от напасти (звери могли появиться в деревне с наступлением сумерек и затем уйти), но оказались в ловушке, когда животные вернулись. Полагаю, выяснить правду уже не удастся – эту тайну джунгли будут хранить вечно.

Так я размышлял, поджидая тигра.

Он появился только к семи часам. Это был огромный зверь, по оттенку шкуры которого сразу можно было сказать, что тигр прожил достаточно долго. Полагаю, хищник некоторое время находился в зарослях, прежде чем показаться. Осматривая тушу буйвола, я не прикасался ни к чему, чтобы не оставить свой запах, который мог бы насторожить зверя.

Двигаться следовало крайне осторожно. Кажется, в ветвях баньяна не было птиц, которые могли бы вспорхнуть и выдать мое присутствие, но и неловкого жеста порой достаточно, чтобы тигр заметил охотника и скрылся. Особенно если у животного имеется опыт (например, когда в него уже стреляли из ветвей). Такой старый зверь, как тот, что был передо мной, вполне мог подвергаться подобной атаке и запомнить, откуда ждать опасности.

Это был во всех отношениях прекрасный, очень крупный экземпляр, который занял бы почетное место в моей коллекции трофеев. Я нисколько не пожалел, что остался и встретился с ним. Пусть застрелить его с засидки и казалось мне не слишком спортивным, шкура этого людоеда стоила потраченного времени.

Как только тигр появился, я начал плавно поднимать ружье. Дождавшись, когда он повернется, открыв грудь, я нажал на спусковой крючок. Пуля вошла хищнику в грудь и сразила наповал. Дело было сделано. Я не испытал особого удовлетворения – разве что оттого, что выполнил просьбу тахсилдара. Впрочем, смерть тигра уже не могла спасти жителей Бехор-Гай. Судьба настигла их в образе иного, более страшного существа.

Спустившись с дерева, я подошел к поверженному животному и рассмотрел его. Мне было интересно, почему он стал людоедом. Вскоре стало ясно, что, помимо старости, имелась и другая причина: в плече тигра засела пуля и рана не заживала, причиняя хищнику боль и не давая охотиться на резвых оленей.

Прежде чем снимать шкуру, я измерил тигра. Для этого пришлось растянуть его по земле и воткнуть колышки у морды и конца хвоста. Я всегда пользуюсь этим способом, именуемым англичанами «между колышками», поскольку считаю его более точным, чем так называемый «по кривой», когда замер производят по спине зверя – от носа до кончика хвоста. Тигр оказался длиной десять футов и пять дюймов.

Покончив с этим, я аккуратно снял шкуру и, скатав ее, отправился в деревню. Мокрая шкура такого крупного зверя весит немало, так что я был рад, что хищника удалось прикончить недалеко от Бехор-Гай.

Добравшись до наших хижин, я обнаружил, что все вещи и