Мятежник - Дмитрий Самохин

– Это, конечно, лестно. Только не время сейчас устраивать свары и склоки. Когда в доме пожар, тушить его надо всем вместе, а не решать, кому что принадлежит.

– Я согласен с тобой. Но в сложившейся ситуации я ничего не могу сделать, поэтому ищу союза с тобой. Хотя меня от одной этой мысли тошнит. – Иварий Крот скривился, и Илья начал опасаться, что его и правда вырвет прямо в прямом эфире.

– Чем же я так обидел тебя, что ты пошел на предательство? – задал вопрос в лоб Давыдов.

– Ты еще спрашиваешь? – зашипел от ярости Иварий Крот. —Ты убил мою сестру. Мою Эльзу.

Бой в космосе не так величественен и красив, как это было принято показывать в научно-фантастических фильмах двадцать первого века. В реальности космическое сражение это настоящая мясорубка с кровью, кишками и остальной требухой, в которой человеческая жизнь не стоит даже миллиметра обшивки корабля. Люди стоят дешево, в отличие от стальных исполинов, оснащенных двигателями даль-проникателей, запасами маарового топлива и бортовыми излучателями. В этом Илья Давыдов убедился в очередной раз, когда «Ястреб Пустоты» вышел из даль-прыжка в системе Изумрудных глаз, где остатки поргусского флота под командованием мастер-командующего Марио Рамиреса отчаянно сражались с армадой черных кораблей, но терпели явное поражение.

Координаты «решающего сражения» Давыдову передал магистр Крот, предложив не откладывать дело в долгий ящик и отправиться на передовую, искоренять заразу, которая вторглась в их общий дом. Илье такой подход понравился. К тому же он и сам считал, что в столице ему сейчас делать нечего. Сперва надо изгнать слипподов, задача-минимум – остановить их продвижение, задача-максимум – уничтожить заразу, выжечь ее на территории королевства.

Параллельно этому в лабораториях Цолна проводились последние тесты бурильной установки Хеймеца. В ближайшие дни военно-исследовательская экспедиция под руководством Салеха должна попробовать червоточину Штельмана на зуб. Они пробурят дыру в параллельную вселенную, откуда пришли слипподы, проникнут внутрь и проведут первичную разведку. Задача – установить возможность прохода военных кораблей Поргуса с целью нанесения мощного удара по домашним планетам слипподов. Надо заставить почувствовать их, что люди – серьезная сила, с которой надо считаться, а не элемент ландшафта, который можно просто выкорчевать, потому что он мешает прямой дороге из точки «а» в точку «б». Давыдов посчитал, что для этой миссии лучше всего подходит Салех. У графа Кирилла Ребениуса хватало и своих специалистов, но Илья не мог пустить этот вопрос на самотек, поэтому поставил для контроля Салеха. Но экспедиция в преисподнюю дело грядущего будущего. Сейчас же они должны сосредоточиться на сражении, которому предстояло войти в историю королевства Поргуса как Капитолийская битва.

Выйдя из даль-прыжка, Илья Давыдов увидел большое скопление поргусских кораблей, которые сбились в кучу и атаковали слипподов, при этом отчаянно мешая друг другу. Складывалось впечатление, что сражением командовал выпускник Космической академии, а никак не прославленный мастер-командующий Марио Рамирес, легендарный герой Войны Фейерверков.

Предположения Ильи не были далеки от истины. Во время неудачного маневра нескольким черным кораблям удалось приблизиться к флагману поргусского флота, носящему имя «Буревестник». В результате массированной атаки флагман оказался поврежден. Полностью вышли из строя силовые щиты, несколько палуб выгорело, весь рой бортовых истребителей оказался полностью уничтожен, даль-двигатели не работали. К тому же флагман оказался полностью лишен связи.

Слепой и глухой горящий исполин парил в пустоте, атакуемый черной мошкарой вражеских истребителей.

Марио Рамирес, находясь в здравии, оказался отстранен от командования флотом. С трудом удалось восстановить «бортовое зрение», и мастер-командующий с ужасом наблюдал за избиением своего флота, не имея возможности вмешаться, навести порядок в строю, установить жесткую иерархию подчиненности, которая могла бы вырвать победу из щупалец слипподов.

Лишенные единого командования корабли сражались каждый сам за себя. Вследствие чего бой превратился в избиение.

Адмирал Карл Ротштейн, командир корабля «Атлантик», пытался взять командование на себя. Но у него не получилось навести порядок. Капитаны крейсеров отказывались слушаться кого-либо, кроме мастер-командующего Рамиреса. К тому же у барона Карла Ротштейна сложилась на флоте дурная репутация. Гуляка и повеса, добившийся поста благодаря благородному происхождению и хорошей протекции. Во время Войны Фейерверков он ничем себя не проявил, прикрывал фланги, тоже важная задача, но после войны прославился тем, что на каждом углу хвастался боевыми подвигами, количество которых росло с каждым прожитым годом. Отчего доверие к господину Ротштейну изрядно пошатнулось.

Илья весьма удивился, когда пролистал списки руководящего состава группировки Марио Рамиреса и увидел знакомую фамилию. Как можно было включить такую спорную фигуру в число боевых командиров, от службы которых зависит будущее не только королевства, но и всей обитаемой галактики. В памяти Ильи Давыдова всплывали информационные потоки, которые принадлежали королю Имрану Октарскому. Он чувствовал, что память свергнутого короля полностью открылась ему. Он мог воспользоваться любым его воспоминанием и знанием и при этом оставался самим собой.

Закончив даль-прыжок, «Ястреб Пустоты» замер в ожидании, когда остальные корабли флотилии закончат переход. Перед выходом граф Кирилл Ребениус пытался уговорить Илью, чтобы он оставил корсарский корабль и перешел на один из боевых крейсеров. «Ястреб Пустоты» не был предназначен для участия в масштабных космических боях, но Илья отказался наотрез. Он аргументировал это тем, что корсарский корабль небольшой и маневренный. В случае реальной опасности на нем легче будет уйти от противника. А в строю он будет под надежным прикрытием стальных гигантов флотилии. Так что ему ничего не угрожает. К тому же он уже однажды участвовал в сражении со слипподами и неплохо себя показал.

«Коней на переправе не меняют», – заявил загадочно Илья, и его опять никто не понял, но объяснять смысл пословицы он не стал.

Давыдов сидел в капитанском кресле и наблюдал за сражением, не имея возможности вмешаться. Он должен был дождаться, пока подойдут остальные корабли. Самое невыносимое в жизни – это ждать. Илья всегда ненавидел это. Но сейчас должен был держать себя в руках.

Справа от него за оперативными терминалами сидели старые боевые товарищи Фома Бродник и Карен Серое Ухо. Они работали в связке под управлением Ульриха фон Герба, который, как и в прошлый раз, взял на себя тактическое управление кораблем. Им было поручено отслеживать поступающую информацию о передвижении противника, которая в автоматическом режиме поступала на центральный терминал, где обрабатывалась, анализировалась, а на выходе получались инфопакеты с прогнозами действия противника. Но одно дело машинная обработка, другое дело человек. Тем более с таким противником человечество еще не сталкивалось. Даже пресловутые ругийцы, с которыми доводилось воевать людям, поддавались анализу и прогнозированию. Но слипподы не походили ни на что, с чем они раньше встречались. Быть может, они вообще не были живыми существами, а машинами, отправленными кем-то в другую вселенную для сбора информации. Такой вариант, высказанный научниками из группы по исследованию червоточин Штельмана, нельзя сбрасывать со счетов. Так что то, что не увидит компьютер, заметит человек и сделает соответствующий вывод.