Совершенная технология - Евгения Озерова

Радовало другое: судя по тому что рассказал ей директор, защитные заклинания, под которыми прятались наблюдательный пункт и первые ряды оцепления землян в этом лесу, по-прежнему оставались для пришельцев непреодолимой преградой.

– Ну и само посланьице…

Гришнак Углукович уставился на Шушу так, будто она должна была сама догадаться, что говорилось в «посланьице». Шуша молчала, думая о том, что вот сейчас, сейчас он расскажет что-то такое, что план, который хотела предложить она, рассыплется сам собой, придёт в полную негодность.

– Ладно, слушай. Они, конечно, следили за нашей… кампанией. И, видимо, сделали какие-то выводы. Какие – трудно сказать, но будем надеяться, что немного испугались.

– Чего? – с усмешкой переспросила Шуша.

– Видишь ли… Ну, пусть лучше мистер Брауни расскажет.

Аналитик поднял голову от бумаг, как показалось Шуше, немного недовольно, снял крошечные очочки с переносицы и уставился на неё чёрными глазами без белков.

– После исследование… – начал он, тщательно выговаривая русские слова. – Мы предполагать, что элиэнс… гость… Вы извинить меня, я учу русский, но очень сложно. Я практиковать с разрешений директор…

Шуша кивнула головой, думая про себя, что рассказ, значит, будет долгим, и лучше бы Гришнак Углукович «не дать разрешений практиковать» в такой ситуации, а изложил бы всё сам.

– Давно мы прийти… вывод, что они принимать магиа… неизвестная технология для них. Вероятно… я верно сказать слово? защитный заклинаний… наложенный, пример, на НП, они… считать особенный голограмма. Вы знать термин?

Шуша снова кивнула.

– Вероятно, их мнение, похитить тела… наши парламентёры, – продолжил брауни, печально вздохнув, – тоже… идти прикрыто такой голограмма. Поэтому и… поставить… цепь. Никто не проникнуть за… И… долго рассуждать то, что они считать… остальная информация, которая… получить от их зондов. Но… теперь мы знать ещё, что они… известно существование геоманты… из наше телевидение. Как такой существ… мочь принять такое? Вероятно, они считать… это – некий геологический… экологический оружие… мы мочь контролировать планета. И они… наверняка… я правильно сказать это слово?., заметить выброс воздух, создать день посадки отдел аэропроекты…

– И они… Хорошо, пусть не испугались, но задумались – точно, – подвёл итог Гришнак Углукович, сжалившись, наконец, над «практиковать русский» брауни, который, облегчённо вздохнув, снова уставился в свои бумаги. – Посланьице выдержано в интересном тоне. Я дам тебе ознакомиться, но позже: сейчас над ним аналитики работают, а запись в одном экземпляре… Секретность, сама понимаешь. В общем, тон своеобразный. С одной стороны, говорят очень нагло: мол, ага, засс… гхм… ага, испугались, поняли, что выхода нет, осталось вам только сдаться, условия прежние… С другой, – сообщают, что решили ускорить постройку базы, якобы – заметь, якобы! – из-за того, что боевые действия опасно приближаются к границам Солнечной системы… Поэтому вызывают эскадру своих кораблей ещё до официальной сдачи… Они будут здесь ориентировочно через две недели. Такие вот дела.

Шуша обречённо вздохнула и, не стесняясь, положила голову на скрещенные на столешнице руки. Вот и всё. Две недели жизни. Этой прекрасной проклятой жизни, от которой и так отняли немалый кусок идиотским закрытым обучением… Она ведь только-только начала жить, действительно жить, по-настоящему жить!

И если генерала ещё можно как-то было убедить, уговорить, умолить или попросту отставить, что в конце концов и произошло, то несущуюся к Земле эскадру пришельцев не остановить уже никак. Если только её план…

– Что… вы? Плохо? – робко спросил брауни.

Она услышала скрип отодвигаемого стула, тяжёлые шаги и вдруг почувствовала, что директор гладит её по волосам. Удивительно, но это получалось у него очень нежно, несмотря на огромную жёсткую ладонь с когтями…

– Не плачь только, а? – шёпотом попросил её Гришнак Углукович. – Мы что-нибудь придумаем… Что-нибудь придумаем. Обещаю тебе. Честное слово.

Она подняла голову и увидела, что он с участием смотрит на неё, наклонившись.

– Не плачешь… Ну вот и хорошо… – облегчённо вздохнул он. – Я догадался сам, ты прости… Если уж один кораблик…

Он отодвинул стул рядом и сел, обернувшись к ней.

– Эх… – он махнул рукой. – Ладно. Что-нибудь придумаем. Обязательно. Генсек уже включила в условия… сдачи… пункт о том, что они предупреждать о посадке должны. Но старте… Это мелочи, они согласятся, вот увидишь!

Шуша горько усмехнулась.

– Оставим это, Гришнак Углукович. Давайте, что там ещё…

– Я ведь, собственно, чего тебя вызвал-то… Там ещё про саму сдачу было… Всё, в общем, так же остаётся. Но они оговаривали, что организуют проход в своём оцеплении, и всё такое прочее… В общем, тебе надо будет безопасность организовывать. Чтобы не было… Как в прошлый раз.

– Организуем, Гришнак Углукович. Организуем… – устало вздохнула она. – Только если… Короче, я тут… Кое-что…

Директор внимательно уставился на неё.

– Ну, говори… – осторожно начал он и вдруг властно потребовал: – Говори же!

– Если они и впрямь хотя бы задумались… То это нам на руку У меня есть план.

И Шуша, боясь, что собьётся или упустит что-то, торопливо начала рассказывать. Ещё больше она опасалась, что директор или аналитик прервут её и, даже не дав открыть всё до конца, объявят идею смехотворной и невыполнимой. Но, по мере повествования, следя за их лицами, она всё больше успокаивалась, перешла на спокойный тон, стараясь расставить все точки над i, добиваясь, чтобы они поняли все детали.

Когда она закончила, брауни, вряд ли понявший и половину её слов, смотрел на неё так, что очки, казалось, запотели, а брови Гришнака Углуковича почти слились с линией роста волос от изумления.

– Иннах твою… – потрясённо произнёс, наконец, директор, рывком встал и тяжело заходил по кабинету. – Извини… Это надо… Поразмыслить…

На несколько минут в кабинете повисло тяжёлое молчание, слышались только шаги директора и сопение мистера Брауни.

– Простить меня, пожалуйста… – Шуша думала, что первым заговорит именно директор, но аналитик опередил его. – Что мы выиграть? Генерал уничтожить – вы уничтожить…

Она энергично замотала головой, подняв руку в знак протеста.

– Нет, нет, вы не понять… Тьфу, извините, не поняли. Они испугались, вы это сами говорите, верно? – она секунду подождала реакции аналитика, только для приличия, поскольку слова её предназначались директору, и продолжила. – Я предлагаю не уничтожить корабль, а только повредить его. Только повредить! Но повредить серьёзно. Напугать их ещё больше! Генсек должна войти в корабль одна, без средств связи, – и она войдёт одна, без средств связи. С их точки зрения – одна. И с их точки зрения – без средств связи. Какой же будет их реакция, если она сможет, постоянно находясь под их наблюдением на корабле, безо всякой помощи, не пошевелив и пальцем, нанести серьёзный урон кораблю!