Отражение - Дженнифер Арментроут

– Но…

– Сейчас меня это не волнует. – Я взял ее за руку и повел за собой по заросшей тропинке. Вообще-то на Саймоне остался достаточно яркий след, чтобы его заметили Аэрумы, но мне, как бы ужасно это ни звучало, было совершенно на это наплевать. По крайней мере, сейчас.

Мы подошли к моей машине. Усадив Кэт на пассажирское сиденье, я обошел машину и набрал эсэмэску Ди, сообщая, что повез Кэт домой. О том, что случилось, я словом не обмолвился. Пусть Кэт сама расскажет ей, если захочет.

Я сел за руль и мельком взглянул на Кэт.

– Я написал Ди, что мы едем домой. Она волновалась, потому что в какой-то момент потеряла тебя.

Кэт кивнула и дернула ремень безопасности, но от резкого движения он застрял.

– Вот черт.

Я наклонился над торпедой, аккуратно вытащил ремень из ее ледяных пальцев и, потянув его, коснулся щеки Кэт сперва щекой, а потом губами. Мне хотелось думать, что второе произошло случайно. Я отогнал эти мысли, стараясь не замечать волнение, охватившее меня от этих мимолетных прикосновений. Ремень перекрутился, и я его поправил, нечаянно коснувшись костяшками пальцев груди Кэт. Пока девушка возилась с ремнем, пиджак на ней распахнулся, так что между моими пальцами и ее грудью ничего не было.

Так уж получилось.

Я отдернул руку и поймал взгляд Кэт.

И как так получилось, что мы оказались настолько близко?

Мы почти касались друг друга губами, так что я чувствовал ее сладкое дыхание. Тыльную сторону ладони покалывало, как будто я сунул пальцы в розетку – правда, очень нежную розетку. Я уставился на губы Кэт, точно завороженный. Мне хотелось…

Все, чего мне хотелось сейчас, было совершенно неправильным. В конце концов, Кэт только что едва не изнасиловали.

Я пристегнул ее ремень, выпрямился, завел двигатель, включил печку и с такой силой вцепился в руль, что едва его не раздавил.

Пока мы ехали, в машине висело напряженное молчание. По пути я несколько раз косился на Кэт: откинув голову на подголовник, девушка прикрыла глаза, но, кажется, не спала – уж слишком сильно сжимала лежавшие на коленях кулачки.

Понятия не имею, о чем она думала. Узнай Кэт, о чем думал я, наверняка бы взбесилась. Потому что я представлял, как убью Саймона. Вспоминал, как выглядела Кэт там, под деревом, как у нее в глазах стояли слезы. Думал о том, что этот гад порвал ей платье и что она… оказалась на волосок от беды. И от этих мыслей мне еще сильнее хотелось убить придурка. Еще я вспоминал, как мы сели в машину и как наши губы почти соприкасались.

Я думал о том, что мне хотелось ее поцеловать.

Мне нельзя было этого хотеть! Я не имел права этого хотеть.

На полпути к дому я решил позвать Кэт, убедиться, что у нее все в порядке.

– Кэт!

Она не ответила. И не открыла глаза. Ей сейчас было не до меня. Каким-то образом я понял, что…

И тут я кое-что почувствовал.

Повеяло холодом, как будто на полную мощность включили кондиционер. Мое тело тут же отреагировало. В нескольких метрах перед нами на дороге показалась черная тень.

– Вот дьявол! – Я ударил по тормозам.

Кэт дернулась, уперлась руками в торпеду. Джип резко остановился. Спустя мгновение машина заглохла – вырубился двигатель, фары, все.

Приехали.

Тень дернулась и обрела форму – и вот уже на дороге перед нами показался человек в темных джинсах, кожаной куртке и темных очках. Это ночью-то. Идиот. Он как две капли воды походил на того, которого я убил тогда возле библиотеки.

А еще он привел с собой братьев.

С обочины скользнула одна тень, потом другая. Они присоединились к тому, который стоял посередине дороги. Значит, всего трое.

– Дэймон, – прошептала Кэт. – Кто это?

Мои глаза полыхнули белым огнем.

– Аэрумы.

В другое время я бы обрадовался предстоящей драке, в особенности после разборок с Саймоном. Мне надо было сорвать на ком-нибудь злость, но не тогда, когда рядом находилась Кэт. Я не хотел, чтобы эти твари ее видели: им ее убить – раз плюнуть.

Ей нужно убраться отсюда.

Это главное.

Не спуская глаз с Аэрумов, я задрал штанину, нащупал кожаную обмотку вокруг обсидианового клинка и вытащил его.

– Это обсидиан, вулканическое стекло. – Я вложил клинок в дрожащие пальцы Кэт и сжал их вокруг фигурной рукоятки. – Лезвие очень острое, разрезает что угодно. Обсидиан – единственное на этой планете, кроме нас, что может убить Аэрума. Это их криптонит.

Кэт уставилась на меня и молча покачала головой.

– Ну что же ты, красавчик? – выкрикнул стоявший перед нами Аэрум пронзительным гортанным голосом. – Выходи, поиграем!

Как в кино, честное слово.

Не обращая на них внимания, я сжал щеки Кэт ладонями и заставил ее посмотреть на меня.

– Слушай меня. Когда я скажу тебе «беги!» – беги и не оглядывайся, что бы там ни творилось у тебя за спиной. Если кто-то из них – кто угодно – погонится за тобой, ударишь его клинком.

– Дэймон…

– Нет. Когда я скажу тебе, чтобы ты убегала, ты должна будешь убежать. Поняла меня?

Она тяжело вздохнула.

– Ну пожалуйста, не надо! Давай убежим вместе…

– Я не могу. Ди совсем рядом на вечеринке. – Я посмотрел Кэт прямо в глаза. – Беги, когда скажу.

У Кэт задрожали губы. Я впился в нее взглядом, стараясь запечатлеть в памяти ее высокие скулы, ее красивый пухлый ротик и бездонные серые глаза. Потом отпустил ее, открыл дверь, обогнул капот, встал перед решеткой радиатора и улыбнулся трем Аэрумам.

– Ну надо же. А в человеческом облике вы куда уродливее, чем в своем. Не думал, что такое возможно. Такое ощущение, что вы живете в пещере. Нечасто бываете на солнце?

Тот, что в центре, злобно ощерился.

– На словах-то ты смелый, как все Лаксены. Но куда денется твоя смелость, когда мы заберем твою силу?

– Окажется там же, где и моя нога. – Я сжал кулаки.

Стоявший посередине Аэрум озадаченно наклонил голову.

Как же бесит, что этим тупицам вечно приходится все объяснять.

– А она глубоко в твоей заднице. – Я расплылся в улыбке. Аэрумы зашипели. – Погодите-ка. Да я вас знаю. Ну точно. Я убил вашего брата. Уж извините. Как его звали хоть? А то вы для меня все на одно лицо.

Аэрумы замигали, меняя облик: то превращались в тени, то снова в людей. Мне надо было как можно сильнее их разозлить, чтобы они не видели ничего, кроме меня: тогда Кэт сможет ускользнуть. Похоже, должно получиться.