За Северным ветром - Екатерина Мекачима

Воины почтительно поклонились царю и гордо сопровождали его до Терема. Люди, увидев молодого Драгослава, замирали. Царь останавливался и говорил придворным о Даре Полоза, и, когда царь явился в престольный зал, знатные князья и веденеи восхищённо чествовали его. Драгослав отправил слуг за своей женой и Златой. Дочка радовалась сильно – её отец стал таким красивым!

Драгослав думал, что Агния испугается того, что Полоз и его дух в скорлупу слов навий пленил. Но царица, увидев своего царя, только восхищённо ахнула. Агния посмотрела на Драгослава таким взором, которым никогда прежде на своего мужа не глядела.

Она шептала ему той ночью, что ей было больно видеть то, как он стареет, и что теперь она не будет смерть свою искать. Ведь теперь есть на свете тот, кто ей подобен, тот, кого она успела полюбить. Драгослав обнимал жену так крепко, насколько мог, и отвечал ей в сладостном бреду, что его любовь к ней – самая подлинная, и что только благодаря ей он познал настоящий свет.

Весна пришла в Свет рано: уже в середине дивена, второго месяца весны, блуждающие льды отошли от берегов. Никак сам Полоз вновь помогал сварогинам. И уже на третьей седмице дивена Великий Флот Сваргореи собрался у стольных островов: сияющие паруса морского флота Полоза перемежались белыми ветрилами людских судов. На каждом парусе детей Сварога красовался Полозов треглав.

Идра была полна радостного люда: сварогины провожали в великий поход батюшку-царя. Праздновал народ и на главной набережной белокаменного града. Белоснежные волхвы, веденеи и князья, все, кто не смог отправиться в Великий Полозов Поход, провожали своего правителя. Толпились люди и на мостах, соединяющих стольные острова.

Сбыня с трудом уговорил жену отправиться на торжественные проводы Драгослава Великого. С ними пришла и Настасья: Малуша упросила мужа поселить у них сестру, чтобы им обеим было легче. Сбыня, конечно, согласился, и теперь на его плечи легла ответственность за двух теряющих разум женщин. Услышав, что сварогины войско собрали, Малуша и Настасья, обе, чернее ночи сделались. Врачеватель, к которому всё же уговорил обратиться свою жену Сбыня, прописал Малуше настойку, которую она исправно пила. (Пила Малуша Настасьины травы, но Сбыня об этом не знал.) Но ни ворожба врача, ни чудесное лекарство Малуше не помогали. И сейчас, стоя на Царской Дороге, Малуша и Настасья исподлобья смотрели на шествующего царя и его войско. Под торжественную музыку Драгослав, Агния и царевна Злата ехали на белых лощадях в окружении свиты. Ещё один дар могучего Полоза, о котором зимой торжественно объявил Драгослав, – молодость и сила – Малушу и Настасью сильно испугал. Где это видано, чтобы Боги молодость возвращали? Нечистое тут дело, ох, нечистое. Сбыня же только сокрушённо качал головой: сами уже стареем, скоро Птиц ждать, вот и завидно. Радоваться за других надо, радоваться! Так хорошо, как при Драгославе Великом, мы никогда не жили. «Смотри, – говорил Сбыня своей печальной жене. – Я даже шубку тебе купил! И сапожки!» Но Малуша только вздыхала и отводила взгляд.

Торжественно играли барабаны и низко трубили рога, когда Драгослав вместе со своей семьёй, в окружении военачальников и волхвов, шествовал по каменному пирсу Солнцеграда к флагманскому судну армады – верному «Вериладу». То, что царь лично вёл корабли, вдохновило жителей Сваргореи. Кочеды поклонились царю, и Витигост, капитан судна, скомандовал поднимать паруса. Кормщик-волхв Ставер встал за штурвал.

Под аплодисменты отшвартовались корабли, и сияющие подобно солнцу суда повели грандиозное войско на Восток.

Драгослав провозгласил своим Наместником Ведающего Князя Кудеяра, помогать которому должен был военный советник Здебор, царский веденей Станимир и веденей самого Кудеяра – седой старец Перенег. Здебору подчинялись оставшиеся следить за покоем золотые витязи. Казначей Невзор должен был помогать Кудеяру вести государственные дела, пока Драгослав участвует в военном походе. В Мореграде остался княжить Огнедар, второй после Перенега веденей Кудеяра.

Царевну Злату Драгослав взял с собой, потому как переживал за неё. Царь был уверен в том, что довольный Полоз не причинит царевне вреда, поэтому на «Вериладе», который не будет принимать участие в войне, Злате будет безопаснее, чем в стольном граде: зная строптивый нрав своей дочери и её талант к ворожбе, царь боялся того, что в Солнцеграде с ней не справятся. Да и сама Злата впервые была довольна предложением отца – странствие по морю ей казалось интереснее, чем учёба в Сестринском Ведомире. А странствие предстояло быть долгим и удивительным, в этом царевна не сомневалась.

Снег спал уже на второй седмице дивена, что даже на Юге Сваргореи было удивительным явлением. Хоть земля ещё и не покрылась травой, была мокра, и дули холодные ветра, Веслав и его спутники отправились в путь.

Гьярда и Гореша собрали своим гостям сукна из войлока для палаток: нести его легче, чем шкуры, да и холодов зимних не должно больше быть. Дали старики провизии в дорогу и Словом своим благословили. Странники взяли с собой Огонь-Сварожич в огнивицах, которые закрепили к древкам как факелы.

Когда прощались, Гьярда всплакнула: за то время, пока молодые люди жили у них, старушка успела привыкнуть к гостям. И Гореша привык. Супруги даже пытались уговорить странников остаться и занять пустые дома – лето скоро придёт, обустроим совместными силами жильё. Но гости только поблагодарили стариков и покинули хутор.

Долго стояли Гьярда и Гореша, провожая взглядом уходящих людей. Было раннее весеннее утро, и воздух, наполненный туманом, щекотал холодом кожу. Гьярда смахнула слёзы и прошептала:

– Сварог вас храни, странники добрые.

– Чую, жена, только Сварог и поможет им на их авантюрном пути, – Гореша повёл Гьярду в дом. – Отправиться мир смотреть! – вздыхал он. – О чём нынче думает молодёжь. Сколько им всем уже годов, а ни у кого из них – ни семьи, ни детей! Вот жизнь-то в мире настала.

Когда путники спустились с холма, на котором располагался хутор, и отошли так, что ни Гьярда, ни Гореша не могли их заметить, Веслав открыл короб и выпустил водяного. Утомлённый тремя неделями пряток от хозяев хутора (Василиса водяного, конечно, выпустила, но взяла Слово, что дух воды не покажется ни Гьярде, ни Гореше), водяной радостно побежал впереди людей.

– Ну что, друг, – обратилась к водяному Василиса, – веди нас к Индрику.

Дух воды звонко рассмеялся и согласно кивнул.

– А дорогу вам не зачаровать? – игриво спросил он.