Девушка, змей, шип - Мелисса Башардауст

Она собралась с силами и прекратила жалеть себя, вспомнив о том, что не просто так пришла сюда. Да и Парвуанэ вряд ли радовалась нахождению в тюрьме, из которой лишь недавно смогла выбраться. Сорэйя открыла глаза и поднялась с холодного каменного пола. Она почти ничего не видела из-за наполнявшего помещение густого дыма. При этом она с удивлением обнаружила, что может свободно дышать.

Наконец глаза ее привыкли к местному освещению, и она разглядела решетку. Подойдя к ней, она задела ногой что-то твердое. Опустив глаза на пол, она увидела ряд тусклых оранжевых огоньков, укрытых дымом. Сорэйя наклонилась, надеясь, что это жаровни с могильником. В помещении их оказалось не меньше пяти. На этот раз они постарались сделать так, чтобы у Парвуанэ не осталось никаких сил. Возможно, она и вовсе была без сознания. Сорэйя дотронулась до одной из жаровен, но не почувствовала ни жара, ни даже тепла, что было неудивительно. Она ощущала жаровню, однако не испытывала каких-то определенных тактильных ощущений, будто находясь во сне. Сорэйя рассудила, что, наверное, так оно и было. Она попыталась сдвинуть жаровню, но ничего не вышло. Сорэйя бросила попытки перевернуть жаровни и продолжила двигаться в направлении решетки, выставив руки вперед.

Пара прутьев, которые Парвуанэ разогнула при побеге, все еще были деформированы. Сорэйя прошла через них в камеру.

– Парвуанэ?

Сорэйя рассудила, что даже будь Парвуанэ без сознания, она может бодрствовать в этом неясном мире грез. Однако ответа на ее призыв не последовало… или Парвуанэ не хотела отвечать на него.

Дым окутал Сорэйю. Она потеряла чувство направления, почувствовав себя сонной, хоть и находилась в сновидении. Она продолжала исследовать помещение, передвигаясь маленькими неуверенными шажочками. Наконец она увидела на полу в дальнем конце помещения какие-то неясные очертания. Сорэйя подошла поближе, и дым самую малость развеялся, будто бы зная, что она ищет, и желая ей помочь. И тогда Сорэйя увидела ее.

Парвуанэ лежала на спине с закрытыми глазами и расположенными на животе руками. Крыльев видно не было. Окруженная дымом, она напоминала видение или пустынный мираж, так как воздух вокруг нее мерцал. Сорэйя склонилась над ней и заглянула ей в лицо. Сорэйе всегда казалось, что во сне люди должны выглядеть умиротворенными. Однако лицо Парвуанэ выражало волнение. Сорэйя протянула было руку, чтобы разгладить складки у нее на лбу, но не смогла, как до того не смогла перевернуть жаровню. Она даже не почувствовала самого прикосновения. Сорэйя думала, что ей будет страшно пытаться вновь заговорить с Парвуанэ после произошедшего. Однако царящая здесь тишина и похожий на смерть сон Парвуанэ были даже хуже. Сорэйя готова была выдержать любую гневную тираду, лишь бы вновь увидеть глаза Парвуанэ открытыми.

– Прости, – обратилась она к Парвуанэ сквозь дым. – Я приду за тобой, обещаю. Я не сдамся. Не позволю ему одержать верх. Я докажу тебе, что ты была неправа в своем суждении обо мне.

Прежде чем проснуться, Сорэйя поцеловала Парвуанэ в лоб. Никто из них не почувствовал этого прикосновения.

Сорэйя очнулась, сжав руки в кулаки. Она была напряжена, словно пружина, готовая действовать. Она поднялась на ноги и проверила свечу. Та едва успела прогореть с момента, как Сорэйя уснула. Значит, у нее еще должно было оставаться немного времени до того, как стемнеет. Когда Азэд вернется, ей надо будет вновь постараться направить беседу к перу. Однако до тех пор у нее было чем заняться: надо было устроить обыск.

Сорэйя надеялась, что ее не станут беспокоить, однако на всякий случай вытащила спрятанный под матрацем плащ. Но стоило ей выйти в главный туннель, как оказалось, что эта предосторожность оказалась лишней: здесь она сразу же встретила дива. Он просто прошел мимо, лишь слегка кивнув ей. Сегодня она встречала куда меньше дивов. Должно быть, оттого, что в этот раз она бродила по туннелю в течение дня. Все, кто ей попадался по дороге в покои Азэда, реагировали на нее одинаково. Она ощущала странное волнение от каждой из подобных встреч. В отличие от преувеличенных знаков почтения, которые дивы проявляли перед Азэдом, с ней они вели себя сдержанней. Увидев ее, они легонько кивали, или слегка улыбались, или понимающе смотрели на нее. «Мы видим и знаем тебя. Тебе здесь рады», – говорили они. Спустя некоторое время Сорэйя начала отвечать на их жесты схожим образом. В итоге она выбросила плащ.

Наконец Сорэйя решила, что почти добралась до покоев Азэда. Она замедлила шаг и принялась заглядывать в туннели, ища железную дверь. В большинстве комнат и пещер их не было вовсе, и лишь немногие имели деревянные двери, а то и вовсе занавески. Поэтому найти нужную Сорэйе не составило труда. На ней не было замка, в отличие от двери в сокровищницу. Привязанность Азэда к его былой сущности была его единственным секретом. Сорэйя распахнула дверь и вошла внутрь.

Она ожидала, что ей будет невозможно тяжело возвращаться в покои, где она едва не поддалась своим самым темным склонностям. Однако помещение, в котором она находилась, разительно отличалось от вчерашнего. Она бы даже решила, что ошиблась дверью, не задувай в покои ветерок из окна. Азэд сказал, что оно было единственным на весь Арзур. Такое впечатление у нее сложилось от того, что через окно в комнату проникал не только ветерок, но и солнечные лучи, в свете которых покои преобразились до неузнаваемости. Солнце уже заходило, а значит, до темноты оставалось не так много времени. И тем не менее Сорэйя застыла на месте, зачарованная видом и теплом солнца. Это был первый раз, когда она увидела его с момента отбытия из Гольваара. Она и не догадывалась, что отсутствие солнца было способно высосать из человека надежду. Не понимала, как тяжело продолжать сражаться, когда мир погружен в темноту.

Однако солнце также служило напоминанием о том, сколько времени у нее осталось до возвращения Азэда. Она взяла себя в руки и принялась обыскивать его покои так же, как некогда покои своей матери. Она начала с ларя, из которого тот достал веревку прошлой ночью. Но там оказались лишь разнообразные инструменты, потребности в которых можно было ожидать, живя в горе: зубила, кирки без рукояток, мотки веревки.

Затем она перевернула все ковры, после аккуратно вернув их в исходное положение. Далее Сорэйя направилась к столу, на котором по-прежнему лежала карта. Теперь она могла получше разглядеть красные и белые деревянные фигурки, сталкивающиеся друг с другом в разных точках на границе Аташара. Она смутно припомнила похожую карту, на которой были отмечены те же районы. «В этих местах дивы нападали в последние годы. Будто бы они тренируются перед чем-то», – пояснял Соруш. Сорэйю так и подмывало скинуть карту со стола, но она взяла себя в руки. Вместо этого она аккуратно приподняла ее край и заглянула под него.

Из комнаты шел небольшой коридор, в конце которого Сорэйя обнаружила вход в небольшое помещение размером с ее комнату. Да и обстановка была почти столь же проста и состояла из стола, нескольких свечей и лежанки без одеяла. «Здесь он спит», – подумала Сорэйя. Она не смогла заставить себя войти внутрь – комната была пропитана его духом.