Машина смерти - Клайв Касслер

Вопрос лишь во времени, говорил себе Джо. Курт вернется во что бы то ни стало. Друг не оставит его, пока есть хоть малейший шанс. Только бы то, с чем он вернется, сработало. И сработало быстро.

В наступившей тишине простой счет оказался совершенно негодным способом времяпрепровождения. На взгляд Завалы, этот метод даже неким образом замедлял ход времени.

Джо решил петь. Во-первых, чтобы рассеять тишину и поддерживать себя в состоянии готовности, и, во-вторых, чтобы отгонять страх и расползающееся по телу ощущение холода.

Сначала он склонялся в пользу чего-то, имеющего отношение к теплу, но «Жаркая волна» «Сьюпримз» звучала бы в холодной воде совершенно неуместно и только усугубила бы ситуацию.

Вместо нее Джо выбрал другую, показавшуюся более подходящей. Он на секунду задумался, вспоминая слова, и…

— Все мы в желтой подлодке живем…

Даже сам Джо согласился бы, что исполнение вышло так себе — он не столько пел, сколько приговаривал, — но чем-то он себя все же занял. К тому же знаменитая песенка «Битлз» навела его на некоторые мысли.

— На заметку, — сказал он. — Следующую субмарину покрасить в желтый. И поставить обогреватель, который работал бы под водой. Даже при полном затоплении кокпита. И еще ракеты… обязательно ракеты.

Убрав в память эти заметки, Джо запел громче, с хором. Он уже дошел до третьего припева, и у него даже стало получаться — тем более что и акустика в перевернутой «Барракуде» радовала слух, — когда вдруг понял, что бредит. Не хватало воздуха.

Джо вытянул ногу и ударил по контрольной панели. Нога окоченела настолько, что боль дала знать о себе только в районе икры, но он бил и бил, продолжая неуклюжие попытки, пока вентиль не открылся.

Звук поднимающихся пузырьков добавил бодрости, и Джо запел громче.

А потом, на середине куплета, из пены и пузырьков высунулась, бесцеремонно сорвав выступление, голова Курта Остина.

Курт выплюнул регулятор и поднял маску.

— Эй, да ты тут веселишься.

— Готовлюсь к «Американскому кумиру», — ответил, стуча зубами, Джо. — Ну, как ты думаешь?

— В Голливуд ты, может, и не попадешь, но из этой лодки мы тебя вытащим. — Остин показал ему какой-то зеленый баллон. — Стопроцентный кислород. Буду тебя резать.

Джо попытался улыбнуться. Чем скорее, тем лучше, только и подумал он.

Курт уже взялся за работу и соскребал отверткой осадок с вентиля цилиндра. Очистив его наполовину, он остановился и показал Джо крохотное отверстие.

— Как, по-твоему, хватит?

— Проверь.

Остин еще с минуту разрабатывал ручку вентиля и даже постучал ею по корпусу лодки, пока она, наконец, не сдвинулась. Освободив отверстие, он опустил баллон под воду. Из крохотной дырочки ударила струя пузырьков.

Курт достал из НЗ еще одну сигнальную ракету, отломал от контрольной панели полоску алюминиевой кромки и посмотрел на Джо.

— Будет жарко.

— Это хорошо. — В отличие от приятеля он не двигался добрых двадцать минут, и столь продолжительное сидение в прохладной воде без гидрокостюма грозило гипотермией. Джо чувствовал, что она уже на подходе.

— Буду осторожен, — пообещал Курт, надвигая маску.

— Послушай, — сказал Завала, переходя на серьезный тон. — Я не собираюсь тут умирать. Если придется отрезать руку — режь. Я ее все равно не чувствую.

— Оставить мир бокса без такого бойца? Даже не думай.

— Я только хочу сказать…

— Почему бы тебе не спеть что-нибудь еще? — Курт поднял баллон. — Заявка: «Зажги мой огонь» из «Дорз».

Он сунул в рот регулятор и ушел под воду.

Джо знал, что Курт сделает все, что только будет в его силах, но знал и то, что друг, если понадобится, выполнит и эту его просьбу. Только ничего заранее не скажет.

Чтобы отвлечься, Завала решил исполнить просьбу друга. То есть почти… Теперь-то он вложит все, что у него есть. И даже больше.

— Все мы в желтой подлодке живем…

Услышав дрожащий голос Джо, Курт в душе порадовался, что не находится с ним рядом, в тесной кабине субмарины. Но и улыбнулся.

Теперь он стоял перед подъемником. Пальцы у Джо посинели от холода. Он развел его руки как можно дальше одна от другой, поджег новую сигнальную ракету и поднял полоску алюминия. Прижал полоску к цепи из закаленной стали. Неуклюже поднял кислородный баллон. Повернул вентиль.

Из отверстия вырвались пузырьки. Остин направил ее на алюминиевую полоску, цепь и горящий кончик ракеты. Струя пламени прорезала воду.

Работать было трудно, неловко. Недоставало третьей руки. И все же он продолжал делать то, что задумал, держа в левой руке ракету и алюминиевую полоску, а в правой баллон.

Кто-то мог бы подумать, что горит кислород, но Курт знал — на самом деле это окислитель. И он не горел. В данном случае жарко и быстро плавился алюминий, а потом и стальная цепь.

Самодельный аппарат дымил, пускал пузыри и дергался. В какой-то момент показалось, что пламя сейчас погаснет, но оно держалось. Через тридцать секунд Курт убрал резак. Звенья цепи раскалились докрасна, но не расплавились. Он продолжил. Еще пятнадцать секунд и… руки Джо дернулись и как будто отпрыгнули в разные стороны.

Свободен.

Курт закрыл вентиль — а вдруг кислород еще понадобится? — и поднырнул под купол.

Лицо Завалы расплылось в довольной улыбке.

— Я бы тебя обнял, — сказал он, поднимая кулаки, — но чертовски околел.

— Сколько мы здесь?

— Тридцать минут.

Похоже, что так, согласился про себя Курт. Тридцать минут на глубине в сто футов. Понадобится по меньшей мере одна декомпрессионная остановка. Баллон Джо остался почти нетронутым, кое-что было и у него, да еще и небольшой запас кислорода… Остин не сомневался — с подъемом проблем не возникнет.

Он натянул маску на лицо Джо, передал ему ласты и, прихватив спасательный плот и аварийный радиомаяк, вытащил друга из подлодки.

Снаружи Курт уже отсоединил, включил и отправил наверх аварийный маяк. Он посмотрел на Завалу и показал пальцем вверх. Джо кивнул и, оттолкнувшись от дна, медленно поплыл к свету.

Курт еще раз посмотрел на «Барракуду» и вдруг заметил что-то блестящее на дне, около огней. Нож. Снова этот нож. Еще один привет от Андраша.

Он наклонился, взял его и поплыл следом за приятелем и мигающим вдалеке радиомаяком.

Через десять минут они вынырнули из тьмы в мир дневного света. Курт старался подниматься по одному футу в секунду, в соответствии со старыми правилами военно-морского флота. Но на всякий случай они с Джо остановились на две минуты на глубине сорок футов, а потом еще на три на двадцати футах.