Глубокая охота - Андрей Андреевич Уланов

Пилотки на курорте

Лётчик на отдыхе подобен катастрофе на борту. Только на отдыхе.

Айвен Иванович Такэда, философ

Улицы штабных кварталов Белого флота на военную базу походили слабо. Порт и критические для его работы службы остались за холмистой грядой и административным центром города. По другую его сторону, да ещё и за бамбуковой рощей, нашлись бы и пляжи не сильно хуже, чем в хвалёном армейском Нагасаки, и кофейни с пирогами-квише достойными лучших французских кулинаров.

Тихая улица тут и там пестрела зелёными изгородями уличных кафе, цветными витражами кондитерских, мастерскими часовщиков, букинистическими лавками и фотоателье. Любое движение по ней, даже офицеров с тяжёлыми звёздами на эполетах, выглядело неторопливой полной достоинства прогулкой. Тем неожиданнее стал почти боевой порядок восьми девушек в лихо приталенных мундирах флайт-станичниц.

Что ещё удивительнее, двигались они в хорошо знакомом абсолютному большинству местных по учебкам «пешем лётном» строю. Цели атаки — пара флотских чуть впереди — даже не подозревали о том, какой успели нацеплять хвост. Слишком уж их поглотил разговор.

— Войду, значит, на дорожку к парадному, — оживлённо махал руками парень со знаками различия дежурного головы бортовой радиочасти. — Весь стройный от флотской кормёжки, но зато во флотском синем, обязательно с золотым шнуром, Калеб, дворецкий наш, уже стоит как статуя, и хотя даже не улыбается, всё равно тоже рад меня видеть…

— Девчонки, подвижную четвёрку, в пешем строю, немедленно! — полушёпотом объявила Анна Тояма. — Мы ведём.

Половина улицы, затаив дыхание наблюдала, как невесть откуда взявшиеся флайт-станичницы расходятся в узнаваемый боевой порядок. До объекта их внимания так пока ничего и не дошло. Его спутник, молодой смуглокожий кшатрий с куцей, будто и не индус вовсе, бородкой, оказался настолько поглощён монологом собеседника, что тоже не замечал ничего вокруг.

— А от дверей, — тем временем продолжал замечтавшийся флотский офицер, — навстречу бегут уже, и кричат…

— А-ни-ки! — Юнона и Анна Тояма с диким визгом кинулись на радиста. Кшатрий нервно шарахнулся в сторону от боевого товарища. В его руках на рефлексе полыхнул на четырёх опорных точках противоосколочный щит.

Близняшки тем временем исполняли вокруг своей растерянной цели что-то среднее между взятием руки на залом и ритуальным брачным танцем матриархов каннибальских племён архипелага.

— Отлезь, пума бешеная! — радист всё же сумел вывернуть руку из нечёткого захвата и перехватил одну из близняшек уже сам. Та немедленно заверещала на половину улицы, повисла на его шее и задрыгала на весу ногами. — Ты откуда здесь взялась? Это штаб базы флота, за вторую проходную гражданским вообще нельзя!

— А меньшой отрядной голове флайт-станицы ВАС-61 «Кайзер бэй» можно? — ехидно поинтересовалась вторая. — Бу-ни, мы тебе писали, вообще-то.

— Флайт-станичница? Да ладно? — Тояма отступил на шаг, уставился на мундир второй близняшки и удивлённо перевёл взгляд на своего товарища. — Скажи мне, что ты это тоже видишь?

— Как наяву, — кшатрий развеял щит и ехидно подмигнул. — Бу-ни.

— Et tu, Brutus? — театрально вопросил Тояма. — Но всё же. Девчонки. Я всё понимаю. Но как так-то?

— И это мы тоже писали, — столь же театрально вздохнула другая близняшка. — Буаку. Тояма. Аники. Сан.

— Буаку, мой тебе совет, — кшатрий стряхнул первоначальную растерянность и совершенно искренне улыбался. — Не превращай моральное изнасилование в моральное же убийство. Не слезут.

— Да почту на борт сегодня обещали только завтра после обеда привезти! — начал оправдываться Тояма. — Я уже который месяц берег не видел! В порт на убитой турбине доползли, так из-за какого-то эскортного корыта, нам трое суток приоритета сняли! Гонор в реестре заявлен такой, будто там лично Стиллман на борту!

Близняшки синхронно переглянулись.

— Сестра, — начали они в унисон. — Ему ты скажешь, или я?

— Да-а ладно? — настолько же голос в голос протянули оба флотских. — Сам?

— Сама, — на восемь голосов ответил весь отряд флайт-станичниц разом. Близняшки полюбовались на обалделые лица собеседников и уже ни капли не стесняясь бессовестно заржали на всю улицу.

* * *

В «Бамбуковых далях» — банкетном зале офицерского состава, их, разумеется, ждали. Но вот от того, кто именно, Буаку Тояма испытал совершенно искреннее удивление.

— Молодой господин, пожалуйста, следуйте за мной, — невозмутимо произнёс дворецкий семейства Тояма. — Я взял на себя инициативу зарезервировать удобный столик у стены зала заранее.

— Что? — выпалил Тояма. — Калеб? Вот это здорово! Но как? Откуда? Ты же… тётя бы никогда тебя не отпустила!

— Согласно приказанию командира ВАС-61 «Кайзер Бэй» Айвена Ивановича Такэды, разумеется, — невозмутимо ответил дворецкий. — Так получилось, что мои прямые обязанности на флоте именно здесь и сейчас почти соответствуют моим основным профессиональным обязанностям. И я тоже рад вас тут видеть, молодой господин, хотя для меня ваше присутствие и не сюрприз.

— Мама его сама и навязала, Бу-ни, — вполголоса пояснила Анна Тояма, пока дворецкий словно лоцман в порту вёл за собой небольшой строй из молодого поколения Тояма с их друзьями и спутницами. — Сказала, что без присмотра мы обязательно убьёмся, или сами убьём кого-нибудь не того, и ей придётся за нас всех краснеть. А с Калебом она хотя бы спокойна.

— Калеб-сан, — поинтересовался Буаку. — Один вопрос напоследок. Я всё понимаю. Но как так вышло, что для вас моё присутствие тут — не сюрприз?

— Некий командир неназванного лёгкого крейсера дальней инструментальной разведки, отчаявшись получить свой приоритет на ремонт гидроакустической системы, — Калеб понизил голос и совершенно хулигански подмигнул, — обратился в присутствии конкурента за док и монтаж к геральдических вопросов реестра гонорового набольшему Белого флота портовому голове. Особый упор в аргументах прозвучал на то, что на его борту проходит службу — и на очень хорошем счету — сам дежурной смены радиочасти голова Тояма младший. Лично.

— Да ладно? — Буаку посмотрел на уже откровенно веселящихся близняшек. — И что, в ответ Старику…

— И в ответ вашему уважаемому командиру Айвен Иванович Такэда заявил, что удваивает эту ставку, поскольку на его борту проходят службу сами бортовой флайт-станицы меньшие отрядные головы Тоямы-младшие, — Калеб изобразил пальцами воздушные кавычки и совершенно невозмутимо прибавил, — Два экземпляра.

— И что примечательно, оказался совершенно прав, — хихикнула Анна Тояма. — Хотя мне со званием нагло польстил, не выслужила я пока отряда.

— Можете спокойно наслаждаться береговой увольнительной, молодой господин, — в потрясённой тишине закончил Калеб Эффиндопуло. — Я совершенно точно знаю, что вас и заслуженный отдых в ближайшие трое суток не разлучит никто и ничто. Не по гонору.

Развернулся и неторопливо, с достоинством, удалился.

— Мне порой кажется, — остолбенело сказал ему вслед Буаку Тояма, — что если кровососущие двумозги с третьей планеты начнут обстреливать нас межпланетными ломами-убийцами, Калеб достанет из шкафа