Греческие герои. Рассказы Перси Джексона - Рик Риордан

— Еще желающие? — спросила Аталанта.

Стадион ответил молчанием.

― Тогда на сегодня все, — подытожила она. — Соревнование продолжится, пока не найдется победитель. Я буду здесь в это же время на следующей неделе, если кому-то захочется попробовать.

Она вытерла кинжалы о край своего хитона и покинула ипподром. Царь ушел следом, успокоенный что шоу продолжается и у него будет время для организации ставок.

Если кто-то еще до того дня не слышал об Аталанте, то после этого смертельного забега на нее начался настоящий бум. Со всей Греции приезжали желающие испытать свою удачу. Кто-то шел на попятную, увидев Аталанту на дорожке. Другие бросали ей вызов и умирали. Никому не удалось пробежать даже половины круга перед тем, как их разделывали.

Царь Иас злился, что его дочь никак не выйдет замуж. С другой стороны, эти соревнования привлекали толпы туристов, и он сделал состояние на ставках.

Несколько месяцев спустя в город по делам приехал парень по имени Гиппомен. Он родился в богатой семье в одном из южных городов. Его отец, Меганей, был сыном Посейдона, так что с родословной у него все было в полном порядке. Еще он учился на героя у мудрого кентавра Хирона, а тот обучал только лучших. (Включая меня, но я не хвастаюсь. Ну ладно, может, и хвастаюсь.)

Как-то утром Гиппомен бродил по городу, когда заметил вдруг, что все местные закрывают лавки и спешат на ипподром.

― Что происходит? ― спросил он хозяина одного магазинчика. — Как-то рановато для сиесты.

Хозяин ухмыльнулся.

— Новая группа претендентов на руку Аталанты готовится умереть... в смысле, участвовать в забеге.

Он рассказал о местном популярном рсалити-шоу «Жених» (Кого Я Догоню и Выпотрошу.) Гиипомен не знал, смеяться ему или искать, куда можно вытошнить завтрак.

― Это ужасно! — воскликнул он. — Эти парни, должно быть, идиоты! Никакая женщина, какой бы потрясающей она ни была, не стоит того, чтобы из-за нее рисковать жизнью подобным образом!

— Судя но всему, ты еще не видел Аталапты, предположил хозяин. И поспешил за остальными жителями.

Гиппомен, сгорая от любопытства, тоже пошел на стадион, где уже собралось полдюжины новых претендентов, желавших испытать свою удачу. Гиппомен не мог поверить, что столько парней могли до такой степени не дружить с головой.

Затем он увидел Аталанту. Она стояла у края дорожки и разминалась. В простом белом хитоне и с золотой косой, в глазах Гиппомеиа она была самой прекрасной женщиной, какую он когда-либо видел. Точно в трансе, он растолкал толпу и встал рядом с претендентами.

― Я должен попросить прощения, — сказал он им. ― Я считал, что рисковать жизнью ради женщины - величайшая глупость. Но теперь, увидев ее, я полностью вас понимаю.

Один из женихов нахмурился.

— Все это замечательно, приятель, а теперь отойди. На этой неделе наша очередь.

Аталанта услышала этот разговор. Она делала вид, что не смотрит, но краем глаза оценила Гиппомена: черные кудри, зеленые, как море, глаза, сильные и красивой формы руки и ноги. Его голос — вот что привлекло ее внимание. Насыщенный, приятный и медоточивый (мое слово недели, спасибо курсам подготовки к итоговому экзамену по английскому), он напомнил Аталанте журчание водопада у ее старой пещеры. В груди знакомо потеплело — нечто подобное она испытала, когда Мелеагр принял ее сторону в споре за шкуру Калидонского вепря.

Но Аталанта постаралась выбросить все ненужное из головы. Ей предстояло обогнать и убить шестерых претендентов.

Царь Нас попросил первого участника занять стартовую позицию. Аталанта встала у своей, за двадцать шагов до него.

Гиппомен зачарованно наблюдал, как Аталанта один за другим разделывается с несостоявшимися мужьями. Она бежала быстрее стрелы, выпущенной из скифского лука (перевод: с ума сойти как быстро), двигалась грациознее леопарда, а как она взмахивала своими кинжалами и пронзала этих претендентов... ох. Какая женщина!

Если бы в нем оставалась хотя бы капля здравого смысла, Гиппомен бы в ужасе бросился прочь. Вместо этого он влюбился без памяти.

Дождавшись, когда закончится последний забег и толпа начнет расходиться, он подошел к победительнице, вытиравшей кровь с лезвий.

― О, прекрасная царевна! — обратился к ней Гиппомен. — Будет ли мне позволено поговорить с тобой?

Аталанта не сразу поняла, что это он ей. Она сильно вспотела после шести забегов, лицо пошло пятнами от физического напряжения, коса растрепалась, ноги были измазаны в грязи, а хитон был весь в пятнах от крови и слез убитых женихов.

И этот парень считает ее прекрасной?

― Тебе позволено говорить, — наконец разрешила она.

— Эти претенденты, с которыми ты соревновалась, — сказал Гиппомен, — они не заслуживали тебя, так разве можно радоваться победе над подобными мужчинами? Побеги со мной. Я знаю, чего ты достойна.

— О, да неужели?

Гиппомен поклонился.

— Мой дед — Посейдон, владыка волн. Я умею различать силу природы. Остальные видят в тебе лишь твою красоту и богатство твоего отца. Я же смотрю на тебя и вижу ураганный ветер. Вижу бурлящий поток великой реки. Вижу самую могучую женщину, что когда-либо создавали боги. Тебе нужен не муж, чтобы тебя обуздать, но равный партнер, который разделит с тобой жизнь. Позволь мне доказать, что я и есть этот мужчина.

Сердце Аталанты быстро забилось о ребра. Никогда в жизни она не слышала таких искренних комплиментов.

— Как тебя зовут? — спросила она.

— Гиппомен.

— На Гиппо откликаешься?

— Нет.

— Это хорошо. Слушай, Гиппомен, я ценю твои чувства, но я не стою подобного риска. Уверена, в этом городе найдется сотня девушек, мечтающих выйти за тебя. Поступи мудро. Выбери одну из них. Развернись и уходи, и забудь, что когда-то меня видел. Не хочу убивать единственного любезного мужчину во всей Греции.

Гиппомен преклонил перед ней колено.

— Слишком поздно, царевна. Я уже тебя увидел и никогда не смогу тебя забыть. — Он взял ее за руку. Я могу лишь молиться, чтобы моя любовь оказалась столь же сильной и непоколебимой, как ты. Когда наш забег?

Тело Аталанты будто прошил электрический разряд. Что это за чувство... грусть? Жалость? Она никогда не влюблялась, и эта эмоция была ей незнакома.

Она хотела отказать Гиппомену в соревновании, но ее отец стоял рядом и смотрел на нее, как ястреб на жертву. На его лице ясно читалось: «Ты установила правила — так соблюдай их».

Аталанта вздохнула.

— Бедный Гиппомен, я бы хотела сохранить тебе жизнь, но если ты так хочешь умереть, приходи сюда через неделю, в этот же день и час, и мы посмотрим, кто быстрее.