Таматарха. Крест и Полумесяц - Роман Злотников

Обстоятельства передвижения моей будущей жертвы сами собой подсказали вариант решения проблемы.

Маршрут процессии Дуки пролегает рядом с храмом Архангела Михаила. Колокольня храма не очень высокая, но достаточно для того, чтобы тщательно прицелиться сверху! Мне оставалось лишь выбрать ночь, близкую к полнолунию, и я ее выбрал – пятница, одиннадцатое августа 1071 года. До решающей битвы, получается, остается всего где-то полторы недели – надеюсь, за это время никто не успеет вывести нас с Добраном на чистую воду!

Приобрести в огромном лагере соленарии, византийский аналог арбалета, было не слишком сложно – для подстраховки мы купили их через ясов. Не слишком сложно было найти и укромную горную долину в окрестностях Манцикерта, где мы с варином с утра до ночи упражнялись в стрельбе с высоты по движущимся целям, для чего использовали повозку с установленной на ней мишенью. Скорость переноски паланкина не слишком высока, что создает практически идеальные условия для единственного точного залпа.

И как же я был рад после всех приготовлений и тренировок, что пятница, одиннадцатое августа 1071 года, наконец-то настала!

Своих людей и Кордара я предупредил заранее, что на пару дней отлучусь в город к понравившейся женщине. Алан, не зная подробностей моей личной жизни, отнесся к этой версии вполне спокойно, дружинники также не задавали лишних вопросов. В Манцикерт мы проникли на рассвете, спрятав арбалеты и веревку в заранее подготовленном тайнике у городских стен. После чего провели томительный день в харчевнях – бродить по улицам, патрулируемым гвардейцами варанги, было не слишком безопасно. Зато при наступлении вечера я практически ликовал, отправляясь на службу в Михайловский храм!

Правда, на самой службе мне было сильно не по себе оттого, что я замыслил совершить убийство едва ли не на пороге дома Божьего. Но… Предательство Андроника разом обрекло на гибель тысячи, даже десятки тысяч людей. И сегодня его собственная смерть может спасти их всех. В конце концов, кровь прольется не в самом храме – так что побоку сомнения!

Под конец службы я прошмыгнул в проход, ведущий на колокольню, – меня никто не заметил. Правда, в тот момент, когда наверх поднялся звонарь, пришлось подтягиваться по перекладинам, держащим колокол. А сам звон меня крепко оглушил, хорошо хоть, вечером устав предполагает только трезвон, без дополнительного благовеста из сорока ударов! И все равно, несмотря на заранее припасенную плотную повязку для ушей, отчаянно прижимаемую руками, колокола меня оглушили: слух восстановился уже ближе к полуночи.

Тем не менее звонарь меня не заметил, и после завершения службы храм закрыли – центральные врата мощным засовом изнутри и боковую калитку замком снаружи. Так что после захода солнца, когда на площади показался Добран, несущий моток веревки и арбалеты, мне не составило большого труда впустить его в храм через главный вход.

Мы долго ждали появления процессии. Я едва сдерживал натиск мыслей и сомнений. Что, если Дука сегодня изменил маршрут? А вдруг он сегодня не пойдет в дом наслаждений?..

Но ближе к полуночи мучительное ожидание наконец-то было вознаграждено сторицей!

– Ждем.

Побратим едва заметно кивает в ответ. Он волнуется так же, как и я. Но волнуется прежде всего не из страха быть запертыми на колокольне, которую так или иначе возьмут штурмом (веревку мы прихватили именно для эвакуации) – он боится не попасть по цели. Действительно, за бордовыми занавесками паланкина фигуры человека не видно, но я надеюсь, что, стреляя в центр, мы так или иначе заденем Андроника. Арбалетные болты смазаны ядом, привезенным из Тмутаракани: не думаю, что отрава, способная при попадании в желудок вызвать смерть, менее эффективно сработает при контакте с кровью! Но даже если Дука будет только ранен, пусть даже легко, если яд не сработает как надо, покушение наверняка крепко его напугает. Вполне допускаю, что глава заговора (хотя настоящий его глава наверняка засел в столице!) предположит, что попытка убийства – это ответ Диогена, прознавшего о готовящемся предательстве. И процентов на девяносто уверен в том, что Андронику просто не хватит мужества остаться в действующей армии!

Паланкин уже практически поравнялся с колокольней, а луна осветила его настолько ярко, что мне удалось разглядеть край белых одеяний ромейского патриция. Пора… Аккуратно поднимаю соленарий над парапетом второго яруса колокольни и тщательно вымеряю упреждение на движение носилок.

– Готов?

И вновь едва заметный кивок варина.

Короткая пауза, задержка дыхания… И на выдохе мягко тяну за спусковой крючок, одновременно тихо произнеся:

– Пли!

Добран отправил болт в цель, отстав всего на мгновение. Оба смертельных снаряда ударили точно в центр паланкина – и раздался громкий, отчаянный вскрик!

– Есть!

Синхронно с побратимом укрываемся за парапетом колокольни – а на улице, после нескольких мгновений замешательства, раздались заполошные вопли:

– Господин ранен!

– Защитить протовестиария[42]!

– Лекаря!!!

Приникаю к небольшой щели в кладке, обнаруженной за часы томительного ожидания. Н-да, второго залпа сделать уже не удастся, впрочем, мы взяли каждый по два болта лишь в качестве страховки: в случае первого промаха нам оставалось уповать лишь на безграничную удачу. Но телохранители знатного ромея не подарили бы нам второго шанса – в считаные мгновения после выстрела они сплотились вокруг опущенного на землю паланкина, построив над ним полноценную «черепаху». А придворные Дуки испуганно обступили ее – словно мухи, облепившие кусок дерьма. Вот они медленно попятились, и у брошенных носилок я четко вижу кровавое пятно!

– Все, уходим, пока не набежала стража!

Отбросив бесполезные теперь соленарии, мы с Добраном скидываем вниз заранее привязанную к цепи веревку. Она легла по стенке с обратной стороны колокольни и недостает до земли где-то метр, но это уже не критично. Быстро надев на руки толстые перчатки из свиной кожи, я соскальзываю по канату вниз, и буквально через десяток секунд ко мне присоединяется Добран.

– Все! Теперь ходу!!!

Словно спущенная с тетивы стрела мы помчались по мощеной улице, борясь уже за собственные жизни. Но после удачи с Андроником у меня словно крылья выросли за спиной – и я не сомневался, что нам удастся вырваться из города прежде, чем все выходы перекроют.

26 августа 1071 г. от Рождества Христова

Поле боя у Манцикерта