Принц из серебра и золота - Вивиана Ипарагирре Де лас Кассас

– Однажды утром Айделина нашла его повешенным над кроватью. Бедная девочка так и не оправилась после этого. Простой ремень, который сломал ему шею. Тихо и скрытно в ночи. Доктор говорил о его изорванной душе. Ничего подобного не нашлось в его сочинениях. Что я, однако, обнаружил – это расстояние. Холод, который он испытывал к сыну. У Люциуса была нелегкая жизнь, ты должна знать. Его всегда презирал собственный отец.

– Но почему? – мой голос сорвался. Джон одарил меня извиняющейся улыбкой.

– Люциус родился без ног. Король из стали без ног? Как он должен продолжить работу отца? К этому добавился сельтерский дар, который Платос назвал проклятием. Ему это не понравилось. Наследник престола – калека с проклятием Богов. Того самого проклятия, которое породило столько зла.

– Но… он ничего не мог с этим сделать! – Я почувствовала боль в груди, когда вспомнила, как Люциус говорил о своих ногах. Как назвал себя калекой. Он предпочел сам раскрыть свою слабость, чтобы его не смогли этим задеть.

– Конечно нет. Никто не мог.

– Люциус, должно быть, страдал.

– Он хороший мальчик, София, – прояснил Джон и наконец посмотрел на меня. – Но я сомневаюсь, что он все еще помнит, что правильно, а что – нет.

– Неправильно судить мальчика.

– Да. Так и есть. Я не хочу, чтобы ты сжалилась над ним сейчас. Я просто хочу, чтобы ты поняла, почему некоторые люди делают то, что делают.

– Но четкого ответа нет, я права?

Джон кивнул и подошел ко мне.

– Есть догадки, почему Люциус часто выглядит холодным и расчетливым. Но глубоко внутри, я уверен, все еще бьется сердце любопытного мальчика. Раньше он часто приходил ко мне. Читал. Он был таким смышленым. И таким я его вижу, когда он с тобой. Ты даешь ему что-то… что-то, чего я давно не видел в нем.

– Но он заставил меня, – я произнесла это вслух, не задумываясь.

Я почувствовала, как губы Люциуса заставили меня замолчать. Почувствовала короткое пламя, которое он пробудил во мне, прежде чем раздавил его своей могучей рукой.

Джон покачал головой и сел за стол.

– К сожалению, ты права.

– Я уже принесла свою жертву. Моя свобода в обмен на мой народ.

– Это сделали бы не многие. Все, кто узнал, чем ты пожертвовала ради своей семьи, восхищаются твоим невероятным мужеством. Люди говорят, Фия. Они видят и судят. И они что-то видят в тебе. У тебя есть все основания ненавидеть короля, но у тебя большое сердце, – сказал Джон, прерывая мои размышления. – Я прошу тебя. Дай ему еще один шанс.

Мы обедали в золотом салоне. Обычно мы болтали и смеялись. Сегодня же каждый погрузился в свои собственные мысли. Когда тарелки опустели, я спросила стражника Хилла, не можем ли мы выйти на улицу, Джон не выглядел удивленным. Он мог меня понять. Я хотела выйти. Воздух здесь, внутри, казалось, становился все удушливее. Все ядовитее.

Стражник не ответил, но отвел меня в коридор, где мы услышали тихое шипение. Раздался приглушенный звук, от которого у меня волосы на затылке встали дыбом.

– Пс-с-с!

Стражник остановился и заглянул в один из темных коридоров. В отличие от меня, он выглядел крайне расслабленным. Посмотрел на фигуру, появившуюся перед нами. Жар прилил к моим щекам, когда одна рука потянулась к нам.

– Быстро! – стражник Хилл снял маску с лица и ответил подмигиванием на мой испуганный взгляд. Я узнала его. Где-то я видела эти медные волосы. – Быстрее, Люк. Пока нас кто-то не увидел.

– Если кто-нибудь узнает об этом, капитан, я отрублю тебе голову.

Фигура вышла на свет и взяла маску Люка. С усмешкой посмотрела на меня и надела серебряную маску.

– Эрик? – Я медленно соображала и смотрела на двух мужчин, положивших руки друг другу на плечи.

– Спрячься на кухне. За портретом моей тети Глинделль – тайный проход. Там тебя никто не найдет. Через три часа встречаемся у ее покоев.

– Не говори мне, что я должен коснуться ее груди, чтобы открыть дверь.

– Вот и выясни, – рассмеялся принц.

– Если меня поймают, ты поплатишься за это.

Они общались как давние друзья. И тут я узнала в Люке человека, который сидел на танцевальном вечере с Тарансом, Кироном и Самантой.

– Что ты делаешь? – спросила я, скрестив руки на груди. Принц занял свое место рядом со мной и, словно так и нужно, положил мою руку на свое предплечье. – Я нашел немного времени. И подумал, что, может быть, у тебя есть желание сыграть в «Правду и ложь».

– Я не возражаю против небольшого отвлечения. – Я увидела, как Люк прокрался в коридор прошлого и исчез в стене.

– Есть новости?

– Идем. Хочу кое-что тебе показать.

София

Он привел меня в западное крыло, где я до этого никогда не была. Шепотом он объяснил мне, что этой частью замка пользуются редко. Извилистые лестницы поднимались все выше и выше в башню. Что король без ног должен делать с таким количеством ступеней? Хотя он, вероятно, все-таки мог подняться по ним, используя свой сельтерский дар. Покачала головой, чтобы прогнать всякое сочувствие. Я запыхалась, пока мы преодолевали первые ступеньки. Окна были задернуты толстыми бархатными шторами, сквозь которые просачивалось совсем немного света. Повсюду на стенах висело оружие. Скрещенные мечи.

Чем выше мы поднимались, тем меньше становилось пространство, из-за чего мы постоянно сталкивались.

– Я так и знала, что мы идем на самый верх. – Я запрокинула голову и подавила удрученный вздох. – Ты хочешь меня убить?

Принц рассмеялся.

– Здесь не так высоко, и я заметил, как тебе нравится бывать на улице. То есть… – запнулся он. – Это единственный путь наружу. По крайней мере тот, за которым не следит мой брат. – Мне не нужно было повторять дважды. Я быстрым шагом поднялась по многочисленным ступеням. Это продолжалось довольно долго, и мои мышцы болели. Но тоска подгоняла меня. Я уже ощущала запах. Сладкий запах свободы.

– Не так быстро, – засмеялся принц. Я побежала еще быстрее. Он догнал меня, как только я остановилась перед деревянной дверью. – Ты должна пообещать, что никому не расскажешь об этом.

– Чего стоит обещание стэндлера? – Я сознательно провоцировала его и порадовалась, что он повелся, скрестив руки на груди. Он мог выдать глупый ответ, который я бы не приняла с высоко поднятой головой. Но он этого не сделал.

– Мне говорили, что честное слово стэндлера дороже любого золота в мире.

Так и было. Я закусила нижнюю губу и кивнула.

– Я даю тебе свою слово.

Он изучающе посмотрел на меня.

– Правда.

Я кивнула и, как завороженная, стала ждать, когда он откроет дверь.