Маленькая ведьма - Валерий Иващенко

— Хорошо. Подождите же! — взмолилась она. — Я открою вам разум — только мне нужно чуть собраться с духом.

— Но без шуточек, — предупредил ее чернокнижник, глядя прямо в глаза.

И волшебница вдруг со всей ясностью поняла — да, заранее запасенная пара сюрпризов на крайние случаи тут не пройдет. Слишком уж ушлый и тертый этот парень… А взор, ох какой недобрый!

— Будь ты проклят, — сквозь зубы шепнула она. Не отводя взгляда от глаз, притягивающих чернотой бездонной ночи, почтенная волшебница старательно очистила мысли от посторонних сиюминутных дрязг. И медленно, содрогаясь от стыда и отвращения, открылась навстречу — вся и без остатка.

Линн пошевелилась. Протянула ладонь, мягко, сочувствующе погладила руку примолкнувшей волшебницы. Впервые она заметила, что магический браслет-заглушка ныне находится на правой руке. Похоже, хоть голова моя приходит в норму.

— Это было настолько… плохо? — негромко, участливо спросила она.

Тетушка Фло криво усмехнулась.

— Один раз, довольно давно, мне уже приходи, лось подвергаться подобной процедуре. Скажу тебе это похуже изнасилования. Правда, этот сумел проделать все весьма деликатно, даже не без изящества я бы сказала…

— Ну вот и все, а вы боялись, тетушка, — процедил некромант, правда, без особого восторга в голосе, — И вовсе не больно.

Не отводя взгляда от волшебницы, он легонько вздохнул.

— Ну что ж, где-то ошибочку допустил я, поросюшка… а ведь все подозрения прямо на вас, любезная графиня, и указывали. Знаю, знаю, потом дуться будете и прикидывать, как бы меня чем-нибудь острым меж лопаток ударить. И все же позвольте подсластить пилюлю напоследок…

Что уж он после этого там пошептал или сделал, того не ведаю — не по моему разумению дела бесовские, только волшебница вдруг задышала чаще. Гладкие щечки слегка порозовели, глаза этак красиво заблестели. Все еще не в силах вырваться, она судорожно выдохнула раз, другой. Затем вздрогнула всем телом — еще сдерживая себя, но уже попала в сладкую истому, словно пчела в сироп. И еле слышно застонала — гортанно и чувственно.

Ноги ее подломились, поскольку меч чернокнижника давно уже перекочевал в ножны, за спину, и волшебница вцепилась в своего сладкого мучителя. Затем уже откровенно повисла на нем, обняв руками и прижавшись всем содрогающимся телом.

А он, злодей, все не отпускал. Не ухмылялся, правда, и на том ему спасибо. Смотрел серьезно и даже с некоторым сочувствием. Сделал что-то еще раз — и вновь пароксизм удовольствия прокатился по всему женскому телу. И еще. И еще раз — пока полностью покорившаяся вновь и вновь накатывающим бурным и сладким судорогам сущность ее не издала крик страсти — откровенный и задыхающийся от счастья…

— Господин Эккер, составьте компанию баронессе в карете. Челядинцы ее на задке поместятся, баулов у нас не так много. А мы с тетушкой Фло на козлы сядем.

Видя, что почтенная баронесса, придерживая длинный подол черного платья, пытается что-то возразить, барон ухмыльнулся с эдакой подкупающей простотой.

— Ночь ведь — вы же не хотите, чтобы мы в потемках упали с моста, например? Кони волшебные, совсем скоро и в Сарнолле будем. А нам с госпожой волшебницей надо поговорить кое о чем. Да и свежий воздух не повредит, право…

Он весьма любезно подсадил в карету старую мегеру, чопорно поджавшую губы. Но та даже пискнуть не посмела, крыса, — нюх у нее оказался отменный. Догадалась уже, чем чреваты всякие возражения в данной ситуации. А чернокнижник проворно взобрался на место кучера и ловко втянул за собой на удивление всем спокойную и даже чуть вялую волшебницу, усадив на широкое и довольно-таки мягкое сиденье кучера рядом с собой.

Неизвестно, какие мысли бродили в голове у Эккера, пристально посмотревшего из-под бровей на тетушку Фло, но отсутствие в ней всяческих не предусмотренных природой лишних дырок, равно как и каких бы то ни было заклинаний, все же успокоило его. Колдун влез в качнувшуюся под его весом карету, и магический светильник проворно юркнул следом за ним.

— А забавнейшая ситуация, тетушка, — вы не находите? — как ни в чем не бывало заметил бесстрастный чернокнижник, взяв поводья и легонько тронув с места лошадей.

Волшебница прекрасно чувствовала, как у сидящего рядом с ней молодого человека прямо-таки раскалывается от боли голова — неизбежное следствие такой весьма неординарной умственной перегрузки, как перелопачивание содержимого чьей-то памяти. И все же он внешне ничем этого не выдавал. Лишь легонько трепетала аура, да зрачки сузились сильнее обычного.

— Это ты о чем? — ответила женщина, изо всех сил надеясь, что голос ее звучит ровно и невозмутимо.

Тот хмыкнул.

— Вы не можете отрицать, что произошедшее ни в какие рамки не лезет. И что уж слишком сильно все указывает на вас. Эккеру, например, вовсе нет никакого резона отправлять меня на тот свет. А девчонка не имеет таких возможностей. В Карлосе я уверен как в себе. Смекаете, графиня Эскьери? Вообще-то я был почти уверен, что это именно ваших, сударыня, рук дело. Прижал и допросил чисто для очистки совести. И вот теперь в изрядном сомнении. Но когда вокруг моей персоны начинаются всякие нехорошие пляски, я становлюсь жутко недоверчивым и подозрительным.

Почтенная волшебница некоторое время отмалчивалась. Смотрела вперед и чуть в сторону, затем сделала кошачьи глаза, как в просторечии именуют заклинание ночного зрения, и лишь потом сухо отозвалась:

— Мне это, особенно после твоих, молодой человек, разъяснений, тоже не очень нравится. Да и откуда тут, на нашем острове, взяться неким узкоглазым убийцам, слабо замаскированным под грабителей?

Барон передал ей вожжи, помассировал виски, потер лицо. Встряхнул головой, словно стряхивая воду. Но, похоже, что не помогло, судя по скользнувшей легкой и недовольной гримасе, которую волшебница безошибочно приметила из-под полуопущенных ресниц. В лице ее что-то переменилось. Ну что ж…

— Держи уж, насильник великовозрастных девиц… И поверни голову, злодей, — Она вернула поводья черному магу и стала легонько массировать особые точки на лице молодого человека, за ушами и на шее. Прошлась по макушке, нажимая в нужных местах. Повторила еще раз, всмотрелась критически. Некромант чуть-чуть вспотел, а на лице безо, всякого труда различалось этакое легонькое блаженство.

— Полегчало, темный барон? Хотя, не скрою, вместо этого приголубить бы тебя чем-нибудь заковыристым, не описанным ни в каких учебниках по магии — ой как хочется…

— Спасибо, тетушка Фло. Я вас тоже очень люблю. — Молодой человек благодарно поцеловал ее руку. — Но и спиной поворачиваться не рискну — тут вы правы.

— Это почему же? — скептически отозвалась его соседка. — Я конечно, не горлица кроткая, как некоторые воображают, но и не душегубка записная — не в пример некоторым, не стану показывать пальцем. Да сам, впрочем, видел…

— Видел, видел. Много чего видел… — отозвался молодой чернокнижник, чуть подбодрил бег лошадей на развилке и повел карету вправо — куда указывал изрядно почерневший, покосившийся дорожный указатель «Сарнолл».