Сильнее жизни - Виктория Щабельник

Было позднее утро, и мне не сиделось на месте. Излишки дурной энергии гнали меня из дома, и, понадеявшись, что Глеб не проснется до того, как я вернусь, наскоро одевшись, вышла из квартиры.

Дом находился недалеко от старенькой церквушки. Не знаю, что именно толкнуло меня туда войти. Возможно, в этот момент мною руководил первобытный страх, заставлявший всех живых существ бороться за свою жизнь до самого конца.

На что я надеялась, придя сюда сегодня? Неужели на то, что смогу хоть как-то облегчить свою участь? Спасения мне в любом случае не видать, надеяться на что-то было глупо. Но я пришла, повинуясь то ли исконной человеческой привычке — уповать на Всевышнего, то ли мне просто нужна была поддержка кого-то с «другой стороны»?

До сих пор я не часто здесь бывала. Пару раз в детстве с тетей Верой и несколько месяцев назад после ее смерти. Тогда это тоже был порыв, и замерев со свечкой в руке, я ждала чего-то. Чего? Не знаю. Может быть облегчения, утешения, надежды?

Вопреки ожиданиям, мое появление в церкви не вызвало землетрясений, цунами и прочих природных катаклизмов, предварявших конец света. Значит, либо я все-таки не такое уж и зло, как говорит Люцифер, либо некая легенда вскоре претерпит серьезных изменений?

Я замерла у Его изображения, и прикрыла глаза.

— Не хочу проводить параллели, — начала я, обращаясь к изображению распятого Иисуса, — но ты тоже не хотел умирать. Никогда не считала, что цель оправдывает средства, но Ты в нее верил! А я… Почему я? За что? Моя жизнь никогда не была большой ценностью, но… Разве я заслужила такое? Неужели мне нужно выбирать между смертью от рук Совета и тем, что уготовил для меня Люцифер? Помоги, если Ты меня слышишь. Избавь меня от этого жуткого выбора!

Я открыла глаза и посмотрела на старенькую икону. «Да минует меня чаша сия!» — вспомнила я его слова. Он страдал, терпел нечеловеческие муки, но его вера давала силу выдержать все и не сдаваться. А во что верить мне? Я чуть слышно застонала, не в силах сдержаться от бушующих во мне эмоций.

Поймав неодобрительные взгляды хмурых теток, я поняла, что мне не стоит задерживаться там. Уже выйдя из церкви, я сообразила, что, по-видимому, их негодование вызвали мои брюки и непокрытая голова. Ну надо же! А мне всегда казалось, что Бог видит наши души, не обращая внимания на одежду.

— Не думал, что ты придешь сюда, — неожиданно раздался голос Глеба. Подойдя ко мне вплотную, он коснулся моего локтя.

— А куда, по-твоему, я могла пойти? — слегка повернув голову, шепотом спросила я.

— Вернуться к своему демону, — предположил охотник.

— Жаль, если я тебя разочаровала.

— Зачем ты здесь? — обойдя меня, он встал напротив.

— Мы, дьявольские отродья, бываем такими странными, — скривившись в улыбке, я отвернулась от Глеба и направилась к выходу. Жаль, что мне так и не довелось получить ответ, но, впрочем, я на него и не рассчитывала. Алкоголь не успел выветриться, и я все еще была на взводе. Присутствие Глеба вызвало раздражение и какую-то отчаянную злость.

— Стой! Куда ты? — он быстро нагнал меня, и попытался остановить.

— Не смей меня трогать! — взвилась я, — больше никогда не смей меня трогать!

— Что с тобой?

— Со мной? — я рассмеялась, — что со мной? Ничего! В том-то и дело!

— Ты пьяна? — догадался охотник, крепче хватая за руку.

— Это преступление? Большее, чем быть демоном? Или они не сравнимы друг с другом. А вообще-то Глеб, меня всегда интересовало — что чувствует такой борец со злом как ты, входя в Божий храм? Скажи мне!

— Глупые вопросы! Что я должен, по-твоему чувствовать? — процедил сквозь зубы Глеб, таща меня к дому.

— Ничего! Так ведь? — я замерла, заставляя остановиться и его, — ты ничего не чувствуешь! Все ложь, обман! Он меня не слышит, или его просто нет. Есть только они, и они слишком близко. Мне некуда бежать, никто не поможет.

— Да о чем ты говоришь? — встряхнув меня так, что клацнули зубы, Глеб свирепо уставился мне в лицо, будто пытался прожечь в нем дыру. Видимо, он считал что это сможет привести меня в чувство. И, похоже, привело — я гораздо спокойнее посмотрела на охотника:

— Можешь отпустить. Я в порядке.

— Уверена?

— На все сто! — с истеричным смешком ответила я, — кстати, та настолько убежден в нашей безопасности, что не боишься ходить по улицам?

— Никто не может знать этого наверняка, — признался Глеб, — но я сделал все, чтобы сбить твоих приятелей со следа. Пока мы неразличимы для их взглядов, так что немного времени у нас ещё есть.

Что же, значит, Люцифера эти предосторожности не могли сбить со следа. Падший мог появиться в любой момент, и мне было не совсем понятно — чего он ждет? Неужели ему действительно было настолько важно мое согласие? Что это: дело принципа или обязательное условие — согласие жертвы? Именно ею я чувствовала себя, думая о том, что мне уготовано. Но если мне дана возможность выбора, то почему бы и не выбрать?

— Они уже здесь, — Валар бросил взгляд на слегка растерянного Артема.

— Но ведь именно этого мы и ждали? — заметил он.

— Мессир! Их слишком много.

— Я в курсе, малыш, — полукровка усмехнулся, видя реакцию демона на его слова. Что же, Артем давно доказал свою преданность, и юный возраст никогда не был тому помехой, — ты знаешь, что надо делать.

— Я не могу оставить вас одного, — осмелился возразить Артем.

— Это ненадолго, — успокоил помощника Валар.

После того, как демон ушел, полукровка снова устроился в кресле. Весь его вид ничем не выдавал напряжения.

Пришельцы не заставили себя ждать. Воздух в кабинете потяжелел, запахло грозой и перед Валаром появились три темных фигуры, овеянные туманом. Один из них выступил вперед, двое другие замерли, готовые в любой момент подчиниться приказу.

— Родгар! Какая неожиданность. К сожалению, не могу сказать, что приятная, — растягивая слова начал Валар, — не думал, что у тебя хватит глупости встретиться со мной еще раз.

— Я пришел за Региной, — твердо произнес Палач.

— Вынужден охладить твои братские чувства, но твоя сестра останется со мной, — взгляд полукровки недобро сверкнул, когда увидел пробежавшую по лицу Родгара тень.

— Ты хочешь войны?

— Разве можно желать того, чего невозможно избежать? — усмехнулся Валар, — однажды я сохранил тебе жизнь, чтобы не омрачать смертью брачную ночь с моей возлюбленной женой. Думаю, что был слишком добр к вашей семье.

— Ты сдохнешь, клянусь бездной! — сдерживая отчаянный порыв разбить в кровь красивое, ухмыляющееся лицо полукровки, Родгар сжал кулаки, — но сначала, ты вернешь Данталиону его дочь.

— Моя жена останется со мной. Разве не таков был уговор? Или заручившись поддержкой Совета, твой папаша решил наплевать на наш договор? — вздернув левую бровь, Валар наблюдал за меняющимся выражением лица Родгара, демонстрирующим все оттенки ярости, жажды крови и злости, готовой выплеснуться на врага прямо сейчас.