Люди в красном - Джон Скальци

Ты смотришь на очертания с минуту, затем поворачиваешься, идешь к прикроватному столику и берешь свою камеру. Открываешь гнездо для карты памяти, выщелкиваешь ее наружу, вставляешь в компьютер и открываешь папку с фотографиями, упорядочив их по времени.

Со времени аварии – три новых файла. Одно фото и два видео.

На фото – чьи-то ноги и обувь. Ты улыбаешься. На первом видео кто-то носится по комнате с камерой, крутит ее так и сяк – очевидно, пытается разобраться, как работает устройство.

На втором видео – ты. Появляется твое лицо, затем изображение неистово скачет и дергается – ты ставишь камеру на стол и подпираешь, чтобы остаться в кадре. Ты сидишь. Секунду автофокус, жужжа, подгоняет изображение, затем замолкает. Изображение резкое и четкое.

– Привет, Мэттью, – говоришь ты. – Я – Джаспер Хестер. Я – это ты. В некотором роде. Я уже провел пару дней с твоей семьей, говорил с ними о тебе, и они рассказали: ты к этой камере не притрагивался уже год. То есть она – идеальное место, чтобы оставить тебе сообщение. Если ты очнешься и просто продолжишь жить как ни в чем не бывало, ты никогда его не найдешь и послание это тебе, незнающему, не навредит. Но если найдешь, значит ты его искал. А если ты его искал, значит случилось одно из двух. Либо ты смекнул, что произошло нечто странное, а объяснять тебе никто ничего не хочет, либо тебе рассказали, но ты не поверил. Если правда первое, то успокойся: ты не сошел с ума, у тебя не случился дикий и странный психический срыв. И с мозгом твоим все нормально. У тебя был сильно поврежден мозг – но не в твоем нынешнем теле. Так что не беспокойся. И амнезии у тебя нет. Ты не помнишь о своих поступках после аварии потому, что не ты совершал их. Простое объяснение, правда? Если тебе рассказали и ты не поверил, надеюсь, я смогу убедить тебя. А если нет – ну, не знаю, что и сказать. Хочешь верь, хочешь не верь. Но удели мне минутку.

На видео Хестер, который ты и не ты, ерошит пятерней волосы и смотрит вбок, придумывая, что еще сказать.

– Ладно, вот что. Думаю, я существую, потому что существуешь ты. У меня, конечно, вразумительного объяснения нет, и вовсе никакого, но я, однако же, верю: в тот день, когда ты попросил у отца разрешения попытать счастья в шоу, что-то случилось. Произошло в моей Вселенной что-то, перекрутилось, повернулось и сошлось, и родился я, и прожил жизнь, частью которой ты смог стать, играя меня как вымышленного персонажа в твоем мире. Я не понимаю, отчего так и как это работает, но ведь работает. В том-то и дело, что работает. Наши жизни сплетены воедино, потому что мы вроде бы один и тот же человек, только разделенный вселенными и несколькими столетиями. И потому, думаю, я имею право спросить. Мэттью, честно, что за хрень мы творим со своими жизнями? Знаешь, я про тебя говорил с твоей семьей. Они тебя любят. Очень. Когда случилась авария, кто-то словно пришел и пырнул их в сердце. Поразительно, как сильно они тебя любят. Ну и опять же, ты – это я, потому могу сказать: они хотят, чтобы ты взял наконец себя в руки и перестал валять дурака. Они говорят, какие у тебя разносторонние интересы, как ты ожидаешь того единственного, что раскроет твой потенциал, но я за всем этим будто слышу: повзрослей скорее. Я знаю и не сомневаюсь, что так и есть. Я такой же. И неудивительно, ведь я – это ты. Мэттью, я годами плыл по течению, не зная, чем себя занять. Я и во флот Вселенского союза пошел не оттого, что меня заставили. Я просто не знал, куда себя деть. И решил: раз не знаю, куда себя деть, все думаю и думаю, так почему бы во время раздумий не повидать Вселенную? Но и тогда я делал только то, что от меня требовали, и пальцем не пошевелил лишний раз. А смысл?

В общем-то, не так уж плохо мне жилось. Честно говоря, я считал себя шибко умным. По-своему я неплохо справлялся и полз по жизни успешно. Но потом я попал сюда и увидел тебя, с мертвым мозгом, с трубками, торчащими из всех частей тела. И понял, что никакой я не успешный и не получается ровно ничего. Родился, потыкался туда-сюда, поваландался, попал под машину и отдал концы – вот и вся биография, в исчерпывающих подробностях. Никакого успеха не будет, если ползти по жизни, не делая ни черта.

Мэттью, ты сейчас смотришь эту запись, потому что один из нас все-таки сделал в своей жизни что-то стоящее. И этот один из нас – я. Я решил спасти твою жизнь. Я обменялся с тобой телами, потому что работает это так: в нашем мире возможно выжить и в твоем раздрызганном теле, а ты выживешь в моем. Если я ошибся и мы оба умрем или если ты выживешь, а я умру – что же, значит, я погиб, пытаясь спасти тебя. Ну да, не слишком-то сладко, но мое будущее благодаря шоу твоего отца и так не самое радужное. Скорей раньше, чем позже, я погиб бы на «Интрепиде». Если взвесить все здраво, так смерть ради тебя – лучшая из всех, какие мне светят.

Но я открою тебе секрет: у нас получится. Я в это верю. Не спрашивай почему – черт возьми, да меня вообще спрашивать бессмысленно, отчего тут что и почему. Я просто знаю: получится. И когда получится, я хочу от тебя кое-чего. Немногого хочу. Всего-то: сделай с собой что-нибудь! Не тычься наугад. Перестань пробовать и возиться, пока не наскучит. Хватит ждать главного и уникального. Это глупо. Ты зря теряешь время. Ты его потерял почти все. Тебе повезло, что явился я, – но, кажется мне, второго шанса у нас не будет.

Я сделаю то же самое. Мэттью, я завязываю плыть. Судьба – штука неразумная и жуткая, но если у меня получится – если у меня и моих друзей с «Интрепида» получится, – тогда у нас выйдет то, чего не вышло ни у кого из нашей Вселенной: мы получим шанс сами управлять своей жизнью. И я за него ухвачусь. Еще не знаю как, но ухвачусь. И не выпущу.

Мэттью, не упускай свой шанс. Я не жду, что ты прямо сегодня решишься переделать свою жизнь. Но я хочу, чтобы ты решился. И начал действовать.

Решайся, а?

Если взвесить все, что было, я ведь имею право на такую просьбу.

Мэттью, добро пожаловать в новую жизнь! Не профукай и ее.

Хестер наклонился и выключил камеру.

Ты закрываешь окно с видеороликом, опускаешь крышку ноутбука, оборачиваешься – и видишь отца, стоящего в дверях.

По его лицу катятся слезы.

– Это не амнезия, – говорит он.

– Я знаю, – отвечаешь ты.

Третье лицо

Саманта Мартинес сидит у компьютера и смотрит короткий видеоролик о женщине, очень похожей на Саманту Мартинес. Женщина читает книгу на пляже. У женщины медовый месяц, ее снимает супруг на камеру, подаренную на свадьбе. Содержание видео совершенно непримечательное: камера медленно приближается, женщина отрывает взгляд от книги, улыбается, несколько секунд пытается не обращать внимания, потом откладывает книгу и смотрит прямо в объектив. На заднем плане невдалеке виднеется пирс Санта-Моники либо его более поздняя реконструкция.

– Хватит дурачиться и пойдем со мной купаться! – предлагает она оператору.

Слышится мужской голос: «Кто-нибудь заберет камеру!»

– Значит, заберет. И найдет лишь видео о том, как я читаю книгу. А сама я останусь твоей.