Свистать всех на дно! или Кто подставил принцессу? - Леси Филеберт

Я нахмурилась, ничего не понимая. А потом мы выбежали на небольшую площадку перед двухэтажным домиком, который, видимо, и являлся мастерской. Завидев обшарпанную вывеску с мрачной надписью "В добрый путь", траурный венок на двери мастерской и кучу досок подозрительной формы, я остановилась как вкопанная и ахнула:

— Твой друг, что… гробовщик?!

— Ну да, — весело отозвался Дрейк. — Ну, чего ты на меня так смотришь? Тоже очень нужная работа, между прочим.

Я бы расхохоталась, да сил совсем не было. Яд, кажется, был на пике своего воздействия, потому что я совсем ослабла и в мастерскую входила, держась за Дрейка, потому что ноги меня не держали. Хотя я все равно нервно хихикала, потому что моя нервная система была на грани аварийной отключки.

Нет, ну честное слово, мне вот только гробовщика для полного счастья сейчас не хватало.

Мы оказались в тускло освещенном помещении, насквозь пропахшем деревом и лаком. По полу тут и там лежала кучками деревянная стружка, а вдоль стен стояли… гробы. Большие и маленькие, простые и богато украшенные, — гробы тут были на любой вкус и цвет, если можно так выразиться. Неприятное зрелище, если честно. И почему-то это зрелище морально подкосило меня больше, чем все остальные события этого дня.

— Грегор! — радостно воскликнул Дрейк, смело шагая вперед, пока я неуверенно замерла на пороге. — Привет, дружище, сто лет не виделись!..

— Не сто, а пять, — густым басом произнес Грегор.

Грегор оказался… хм… Ну, я бы сказала: тем самым амбалом, какими Дрейк представлял фортеминов вроде меня. Одетый в невзрачную рабочую форму, Грегор был под два метра ростом и с такой впечатляющей мышечной массой, что я порядком зависла, разглядывая мощные руки гробовщика. Кажется, такой ладонью одним лишь взмахом можно было свалить дерево, ей-богу. Вот уж насколько Дрейк был высокий и широкоплечий, но на фоне Грегора он казался тощим и слабым. Про себя я уж молчу. Так, букашка маленькая…

Лицо у Грегора тоже было суровое, он явно был так себе любителем улыбок и шуток. В купе с топором в руке, которым он орудовал в мастерской до нашего появления, картинка была та еще. Я невольно сделала шаг назад, глядя на надвигающегося на нас "великана" с топором.

"Великан", однако, не торопился нас этим топором грохнуть, зато поспешил заключить Дрейка в стальные объятья. Со стороны казалось, будто Грегор пытается сломать Дрейка пополам, настолько впечатляюще выглядел этот темноволосый громила.

Однако тон Грегора был весьма миролюбивый и, кажется, он правда был очень рад видеть Дрейка. Во всяком случае, его маленькие темные глазки, казалось, аж засветились от радости в тусклом освещении. А на меня Грегор даже внимания не обратил, будто меня здесь не было вовсе. Впрочем, не могу сказать, что я имела что-то против. Лично мне хотелось как можно скорее убраться куда-нибудь подальше от этого Грегора. Я его не знала, я ему не доверяла, и пусть аура у него была аурой очень даже светлого мага, но грозный облик мужчины меня пугал. Хотя, возможно, что меня больше пугала загробная обстановка вокруг, то еще щекотание нервов на самом деле.

Дрейк затараторил, быстро объясняя суть дела и прося о помощи. Пока они разговаривали — точнее, пока тараторил Дрейк, а Грегор внимательно слушал и задавал иногда уточняющие вопросы — я боролась с очередным приступом тошноты. Таким сильным, что сдержать его все же не смогла, успела лишь шагнуть обратно на улицу, где меня снова вывернуло наизнанку горькой черной жижей. Руки подрагивали от дикой слабости, я устало вытерла пот со лба дрожащей ладонью. Издалека послышался подозрительный гул и лязг, явно возвещающий о приближении стражников. Нам следовало поторопиться.

На крыльце мастерской стояло что-то вроде самодельного умывальника, и я плеснула холодную воду в лицо, прополоскала рот и вернулась в мастерскую. Перед глазами вновь всё поплыло, и я с трудом сфокусировалась на Дрейке. Он почему-то лежал… на каменном полу. Кажется, без сознания. Ему стало плохо? Порошок всё-таки подействовал и на него, запоздало? Или что?

— Д-дрейк?.. — дрожащим голосом спросила я.

А в следующую секунду мне на голову с глухим "бадумс!" опустился молот, и я потеряла сознание.

— Тш-ш-ш, не дергайся. Лежи спокойно.

Бархатный мужской голос был первым, что я услышала, когда очнулась и открыла глаза.

Глаза-то открыла, а все равно было темно — хоть глаз выколи. Темно и тесно, чрезвычайно тесно, потому что мужчина навис надо мной сверху и прижимал всем телом, не давая пошевелиться.

В кромешной тьме я не видела лица мужчины, но и так прекрасно знала, кому принадлежал этот голос.

— Дрейк… Что ты делаешь?

— Лежу.

— На мне?!

— Да, к сожалению, не в тебе… Ауч! Да не брыкайся ты так, мне и так тяжело упираться руками, чтобы не раздавить тебя!..

— Слезь с меня, — прошипела я, тщетно пытаясь выбраться из-под Дрейка. — Немедленно!

Но тот лишь усмехнулся.

— Я бы рад, но, если ты не заметила, это весьма затруднительно. Мы заперты, ты еще не поняла?

Я перестала брыкаться и прислушалась к своим ощущениям. Голова все еще гудела нещадно после недавнего удара, тошнота после отравления почти сошла на нет, но слабость была дикая, и внимание мое было расфокусировано. Поэтому все, что я могла осознать своей гудящей головой: мы находились в каком-то очень узком запертом пространстве, которое отчего-то качалось, как на волнах. Из-за чего голова разболелась еще больше, и, кажется, меня снова начало мутить.

Так, понятно, пока лучше не напрягаться. Анализировать и вспоминать, как я докатилась до жизни такой, буду позже, когда выберусь из этого душного тесного пространства.

— Почему из миллионов людей во всем мире я оказалась заперта непонятно где именно с тобой? — со стоном произнесла я.

Меня сейчас все на свете дико раздражало, честное слово.

— М-м-м, как ты сладко стонешь… Жаль, что не из-за моих стараний… Да не рычи ты так! Дай хоть помечтать о спокойной и сладкой ночи… Слушай, а может, это просто судьба? — жарко выдохнул мне в губы Дрейк. — Которая втиснула нас в столь тесные рамки, чтобы мы еще больше прониклись друг другом, во всех ситуациях и всех плоскостях, прям по полной программе, а?

— Да в гробу я видала такую "судьбу"!.. — в сердцах воскликнула я.

Дрейк неожиданно в голос расхохотался. Открыто так, от души. И — очень нервно. Хм, с чего бы?

— Что ты ржешь?

— Агата, сладкая моя…

— Я тебе не сладкая!!!

— Ну ладно — кислая моя, — не стал спорить Дрейк. — Как ты думаешь, где мы сейчас с тобой заперты?

Я снова прислушалась к своим ощущениям.

Замкнутое пространство. Такое узкое, что плечи уперлись в стенки, и ногами можно было нащупать другую стенку. Кислорода мало, и с каждой минутой дышать становилось все тяжелее. Наши с Дрейком тела переплетены так тесно, что толком не пошевелиться.