Алый восход - Ли Бристол

– Но ты ведь знаешь, как выбирать друзей… Скунс нахмурился:

– Кид Бейкер мог продырявить наши шкуры, когда стрелял в нас с яблони в штате Мэн. А что, собственно, он делает здесь? Приехал поохотиться на индеек?

Джед кивнул:

– Да, что-то в этом роде. Думаю, он приехал ненадолго, но все же мы не должны рисковать. Теперь надо постоянно быть начеку.

Скунс поднялся на ноги.

– Черт возьми, я готов! Давненько у нас не было развлечений.

– Значит, Ньют Джонсон… – пробормотал Дасти. – Пора кому-нибудь вывести его из игры. И мне очень хотелось бы заняться им.

Джед пристально взглянул на друга. Все прекрасно знали, как опасно связываться с Ньютом.

– Мы пока ничего не должны предпринимать, – предупредил Джед. – Надо собрать стадо на продажу. Этим и займемся. – Он поставил на землю кружку с кофе. – Мне надо отдохнуть несколько часов. Мой бок еще немного беспокоит меня. Третью вахту беру на себя.

Дасти кивнул:

– Мы все сегодня будем спать во дворе. Разбужу тебя, когда луна зайдет.

Джед вернулся в хижину. Закрыв за собой дверь, прикрутил фитиль фонаря. Затем стащил сапоги. Сняв пропитанную кровью рубашку, невольно поморщился – рана все больше беспокоила.

Шагнув к кровати, Джед отдернул одеяло, отделявшее его от Элизабет. Она спала одетая – словно сон сморил ее внезапно. Причем спала беспокойно и что-то тихонько бормотала во сне. Джед тяжко вздохнул. Он прекрасно понимал, что пришлось пережить сегодня его жене. Конечно же, такая жизнь – не для нее. Но, черт возьми, он не мог ничего изменить.

Джед наклонился над женой и осторожно накрыл ее простыней. Ему ужасно хотелось лечь с ней рядом и вытянуться на кровати. Но, не решившись потревожить ее сон, он повернулся и вышел из хижины.

Элизабет открыла глаза. Она молча лежала в темноте и предавалась скорби. До сегодняшнего дня – нет, даже до этой минуты – она не сознавала, насколько зависит от мужа и как нуждается в нем. Но в тот момент, когда она больше всего нуждалась в Джеде, его не оказалось рядом. И не было для женщины более ужасного чувства. По его вине насилие пришло в ее дом, и это случилось из-за каких-то быков. В нее стреляли, и Джед нe смог ничего сделать, чтобы предотвратить это. Прежде у нее не было случая усомниться в своем муже. Она и представить не могла, что у нее возникнут основания сомневаться в нем. Но теперь ее доверие к нему было подорвано. Она осталась одна – напуганная и еще более беспомощная, чем прежде.

Она просила его остаться. Умоляла не рисковать своей жизнью. У него был выбор – преследовать бандитов или остаться и защищать то, что принадлежало ему. Он предпочел покинуть ее. Муж сделал свой выбор, и она не понимала, что заставило его поступить именно так. Что она должна чувствовать теперь? Чего от нее ждали? Что теперь станет с ними? Как сможет она забыть то, что произошло сегодня?

Элизабет тихонько вздохнула и закрыла глаза. Она пыталась убедить себя, что все будет хорошо.

В эту ночь ей снова приснился пожар. Когда она проснулась, задыхаясь от рыданий, рядом не было никого, кто обнял бы и утешил ее.

Через два дня приехал Дасти и сообщил, что Хартли свернул свой лагерь. Следы вели на юго-восток. Было похоже, что банда покинула эти места навсегда.

– Не уверен, что мне это нравится, – пробормотал Скунс, снимая шляпу и почесывая в затылке. – Сначала они разгоняют наше стадо, а потом уезжают – неужели для того, чтобы мы снова могли собрать его? В. этом нет смысла.

– Человек, с которым мы имеем дело, и не должен следовать нашей логике и нашему здравому смыслу, – ответил Джед. Но и ему эта новость не понравилась.

Рио улыбнулся:

– А может, наше варево показалось им слишком острым, а? Умные люди в таком случае поворачиваются и уезжают.

Но никто из них не верил в это. И все пришли к выводу: отъезд банды – просто военная хитрость.

Но думать о будущих неприятностях – не самый лучший способ остаться в живых. Поэтому никто не стал особенно задумываться о причинах внезапного отступления противника.

Возможно, их враги заметили поблизости индейцев, наблюдавших за их хижиной. Возможно, так предполагал Рио, бандиты поняли, что им не совладать с Джедом и его людьми, поэтому они отправились за подкреплением. Кроме того, можно было бы предположить, что Хартли смутило присутствие Элизабет – ведь ее отец считался другом англичанина, – однако в подобное благородство Джед не верил. Он, как и все его люди, полагал, что Хартли перенес свой лагерь в другое место, чтобы замести следы, и теперь выжидал.

Они вернулись к своей работе и снова принялись ловить быков; причем некоторых из них все-таки пришлось клеймить. Воины Красного Волка ежедневно наблюдали за их хижиной, и благодаря этому Джед не чувствовал беспокойства за Элизабет, когда они оставляли ее одну. И все же они старались не удаляться слишком далеко от дома и возвращались на ранчо до наступления темноты. По ночам же по очереди несли вахту, а днем не расставались с ружьями. Джед не сказал Элизабет, что на них напал лорд Хартли. Он полагал, что у нее и так достаточно оснований для беспокойства, и считал, что ей лучше не знать, кто ее враг. В течение следующей недели жизнь на ранчо обрела видимость нормальной, но это была всего лишь видимость. Джед мог бы сравнить эту жизнь с румяным яблоком, изъеденным изнутри червями. Однако Элизабет выполняла всю домашнюю работу со своей обычной расторопностью и неутомимостью. Когда же Дасти сообщил ей, что их враги куда-то уехали, она еще больше приободрилась; ей казалось, что все теперь будет как прежде.

К сожалению, она ошиблась. Теперь Джед, утомленный работой и своими ночными бдениями, даже если и приходил к ней в постель, то почти сразу засыпал. К тому же они очень редко разговаривали. И даже не спорили. Когда же все-таки общались, то произносили самые обычные слова, совершенно бессмысленные. И старались скрывать свои чувства. Они предпочитали не выставлять напоказ глубокие шрамы, которые остались в их душах, и делали вид, что в их жизни ничего не изменилось. Но тот благословенный день на склоне холма, когда жизнь была такой прекрасной, – тот день тускнел в их памяти, и воспоминания о нем уже не казались такими яркими.

Как-то раз они сидели в хижине за ужином. Элизабет поставила на стол горшок с рагу и повернулась, чтобы взять поджаренные ломти кукурузного хлеба.

– Пахнет отлично, мэм, – тотчас же прокомментировал Дасти.

Рио усмехнулся:

– Она быстро учится. Верно? Скоро вам не потребуется такой опытный повар, как я.

Скунс загоготал:

– Опытный повар? Неужели это ты про себя? Вытянув под столом ноги, Джед смотрел на Элизабет, склонившуюся над очагом. От жара щеки ее раскраснелись, а выбившиеся из прически пряди делали ее еще более женственной. Однако ему казалось, что жена похудела. Может, только казалось? Джед пытался убедить себя в том, что Элизабет вполне здорова.