Отягощенные злом. Огонь с небес - Александр Афанасьев

– Тормози!

Араб тормознул так, что меня бросило вперед, из-под колес полетел гравий. До этих ублюдков больше километра, в ленте, как я уже понял – каждая пятая трассирующая, но пулям лететь до цели больше десяти секунд.

– Уйдет, мать их!

– Не уйдут!

Первую очередь я пустил как пристрелочную – и тут же понял, что пристреливаться некогда. У меня секунд двадцать, не больше, пока они находятся в зоне обстрела. Я пущу пристрелочную, потом буду ждать попаданий, потом опять открою огонь – не пойдет…

Я открыл огонь «на глаз», пытаясь «методом тыка» нащупать врага, нащупать его пулями. Короткие очереди, каждый раз с новым упреждением…

– Противник слева!

Вооруженный пикап, сопровождающий внедорожник, остановился, разворачивая на нас свое оружие. «Егерь» продолжал двигаться, внедорожник, кажется, даже увеличил скорость. У нас были хорошие монокуляры – но и у них тоже. Ночь не помогала никому.

Я выпустил новую очередь – и в этот же момент заработал крупнокалиберный на пикапе… похоже, «КПВТ». Из воронкообразного пламегасителя вырвалось пламя…

– Ублюдки…

– Попал!

Пулям с пикапа лететь до цели было столько же, сколько и моим, но я открыл огонь раньше, чем они, и уже примерно понял поправку, а им еще надо было пристреляться, да с ходу. Одна из пущенных мной очередей угодила в цель. Я увидел искры на пикапе, потом как в него врезается трассер – и понял, что пикап обезврежен. Но на всякий случай дал еще одну очередь с теми же поправками.

Не дожидаясь команды, Араб рванул машину с места…

– Секи по сторонам!

– Уже!

Развив совершенно безумную для идущей под гору дороги скорость, мы мчались вниз, думая только об одном – не дать уйти. Расплатиться. С этим – с первым, а дальше и все остальные. Падлы, если их сжечь на костре – это и то не искупит того, что они натворили…

– Проходим пикап!

– Вижу!

Пикап дымился, был сорван капот и повреждена кабина. Никто по нам не стрелял, если кто-то и выжил, то он предпочел смотаться. Я тоже не стрелял – от ствола пулемета уже шел дымок, по-хорошему надо было бы сменить, но у меня не было возможности это сделать…

Туркестан, Недалеко от точки-2. Ночь на 07 марта 2017 года

Вертолет взлетел с небольшого импровизированного полевого аэродрома в двух десятках километров от точки два.

Этот вертолет был удобен тем, что его… не существовало. Как не существовало и той батареи контейнерных самонаводящихся боеприпасов, которая только что нанесла удар по числящемуся гражданским объекту двумя десятками километров южнее. Вертолет официально числился не в армии, а за фирмой «Гаккеля», проходил контрольные испытания в горах для подтверждения маневренности, грузоподъемности и статического потолка. Он был одновременно и в ВВС, и в частных руках – боевая машина, по которой не ведется никакого учета. Равно как и батарея контейнерных самонаводящихся боеприпасов, она тоже была и армейская, и неармейская. Это было оружие последнего поколения – обычный контейнер, в котором располагаются двенадцать ракет вертикального старта и все системы обеспечения вплоть до небольшого дизель-генератора. Оно тоже проходило испытания здесь, в предгорье, потому что такими планировалось в будущем оснащать небольшие укрепленные районы для нанесения ударов в режиме: увидел – ударил. И здесь тоже не учитывался расход боеприпасов, они не получались со склада, хотя бы потому, что и на вооружение пока они не были приняты.

Все было – и в то же время ничего не было. Мощнейшее армейское оружие, даже не современное, а перспективное – было в руках неизвестно кого. Хотя… почему неизвестно. Тех, кто его производил. Имел свои интересы. И отстаивал их.

И беспилотники они тоже производили. И с теми, кто их покупал, имели давние и прочные связи…

После того, как стало понятно, что три машины ушли из зоны поражения, вертолет (он же доставил на место контейнер с ракетами на внешней подвеске) поднялся в воздух. Это был «Гаккель-92», новейший вертолет, только проходящий испытания. Скоростной вертолет с толкающим винтом. Только два завода в мире пока дошли до подобного: фирма Фрэнка Пясецкого в САСШ и организация Гаккеля в Российской Империи. После того, как САСШ прошли войну с Великобританией, исследования продолжал один Гаккель, уже вышедший на теоретически нереальную для винтокрылого летательного аппарата скорость в шестьсот пятьдесят километров в час.

Вертолет этот был небольшим и обтекаемым, чем-то он напоминал гражданские вертолеты «Сикорского», походящие на стремительных акул. В отличие от обычных вертолетов «Гаккеля», обвешанных вооружением на нелепых фермах «Г-92», наподобие истребителей пятого поколения, имел в стандарте только два внутренних отсека по бортам, где могли находиться по блоку НАР или по две управляемые противотанковые ракеты. Было в носу место и для бортового пулемета – но самого пулемета не было, не установили.

Но скорость у него была просто ужасающей. Не сопоставимой ни с чем. Когда спасатели переходили с неторопливых «Сикорский-80» на более легкие «Сикорский-59» – и то было непривычно. А тут – вертолет превосходил скоростью самую быструю машину Сикорского вдвое…

За управлением был опытнейший пилот-испытатель. В соседнем кресле сидели одновременно и штурман, и оператор вооружения. Оба они обладали вполне конкретными взглядами на ситуацию – и в стране, и конкретно на то, что происходило – и не задавали никаких вопросов, потому что все было правильно. Но ни один из них не пилотировал вертолет в реальной боевой обстановке…

Вертолет не набрал и трехсот метров и несся над землей на скорости примерно ноль и семьдесят пять от предельной, то есть чуть меньше пятисот километров в час. Все системы работали исправно, перед пилотом в очках, совмещавших изображение от видеокамеры низкого уровня, термооптического прибора и компьютера с математической моделью местности, неслось что-то, напоминающее эту же местность, но в дневное время. Все было четко видно – даже крупные камни. Сначала пилот опасался летать по ночам с такой штукой на голове, это ведь все равно, что закрыв глаза лететь, но она ни разу не подвела, не зависла, не сбойнула. Исправная, она позволяла лететь в кромешной тьме так же уверенно, как днем.

На соседнем сиденье оператор пользовался своей термокамерой, совмещенной с системой прицеливания. Термокамеры изначально было две, независимые, но как только одна выходила из строя – система моментально переключала обоих – и пилота, и оператора – на уцелевшую. А если были повреждены обе или был сбой – система моментально переводила аппарат в безопасный режим полета, снижала скорость – и можно было вернуться на базу по своим же следам. Этот вертолет был настолько умен, что представлял собой, наверное, переходное звено между пилотируемыми и беспилотными аппаратами. Да и в его конструкции был изначально предусмотрен пилотируемый и беспилотный вариант.

В десантном отсеке были двое. На двоих – у них были по две крупнокалиберные снайперские винтовки, три пулемета различных типов и несколько снайперских винтовок. Это нужно было потому, что вертолет тестировался на возможность его использования в воздушных снайперских патрулях и в качестве транспортного средства для команд быстрого реагирования. Поэтому вертолет был буквально набит оружием…