Первый удар - Эрик Ниланд

Джон передал Келли на руки Фреду, первым запрыгнувшему в корабль, а затем помог подняться доктору Халси и адмиралу Уиткомбу. Локлир и оставшиеся спартанцы забрались через второй люк. Последними на борт взошли сержант Джонсон и Мастер-Шеф — и едва они успели взбежать по сходням и схватиться за страховочные кольца, как Поласки начала набирать высоту.

Джон разглядывал ковенантов, в то время как челнок поднимался к потолку. Тварей были многие тысячи — они покрывали пол, карабкались по веревкам, заполняли балконы. Казалось, будто кто-то разворошил муравейник, и наружу полезли разъяренные муравьи.

Люк закрылся, и Мастер-Шеф направился к кокпиту. Проходя по пассажирскому отсеку, он бросил взгляд на Келли. Она безжизненно лежала на полу; из пробоин в броне поднимались тонкие струйки дыма.

Он остановился и помог Халси закрепить Келли на месте. Глаза доктора неотрывно следили за жизненными показателями раненой спартанки, выведенными на экран наладонного компьютера. Халси положила кристалл на палубу, но… тот отказался лежать. Отвергая законы тяготения, он поднялся в воздух, направив к полу острый конец.

— Как странно, — прошептала доктор.

Джон был вынужден согласиться; это и ему показалось необычным. Примерно так же, как и то, что они только что оказались под прицелом нескольких тысяч ковенантов, но ни один чужак так и не выстрелил.

— Позаботьтесь о ней, — сказал он Халси, прежде чем подняться и войти в кабину пилота.

Поласки сидела, сгорбившись над панелью управления. Она заставляла челнок подниматься по гиперболической траектории, направляя его к отверстию в потолке огромного зала. Мастер-Шеф схватился за стену, чтобы удержать равновесие.

Неожиданно десантный челнок начал терять скорость и вновь перешел в горизонтальное положение.

— У нас проблема, — объявила Поласки, и ее руки стремительно запорхали над панелью. — Очень, очень серьезная проблема.

Фиолетовый луч, бьющий сверху, внезапно потемнел, и в то же время на него стало больно смотреть.

— Они отталкивают нас назад, — произнес адмирал Уиткомб. — Ли, выберись на крышу и высади по этой дыре парочку ракет из «Бура».

— Слушаюсь, сэр, — отозвался Ли, которому не терпелось вернуться в бой.

Кивнув Джону, он подхватил пусковую установку и направился к люку.

Адмирал нахмурился и покачал головой:

— Вряд ли ракета сможет пройти километр вверх по шахте. Но попытаться стоит.

Челнок перестал подниматься, несколько секунд подергался на одном месте и начал медленно терять высоту.

Ли открыл боковой люк. Внутренние помещения челнока затопило ярким фиолетовым светом.

Доктор Халси судорожно вздохнула, и Мастер-Шеф обернулся, чтобы посмотреть, что ее так испугало.

На секунду ему показалось, будто захваченный ими кристалл разбился. Но нет… Во всяком случае, не в прямом смысле. Верхняя половина странного предмета разделилась по граням и раскрылась, подобно бутону цветка. Сапфировые лепестки прогнулись, улавливая ультрафиолетовый свет гравитационного луча, и кристалл раскрылся еще сильнее. Он полностью изменил свои очертания и начал зеленовато мерцать.

Свет, заливающий корабль, померк… Казалось, будто кто-то закрутил вентиль.

Челнок устремился вверх.

— Что за чертовщ… — Поласки поймала себя на том, что утратила свое хваленое спокойствие, и осеклась на полуслове. Их корабль, все набирая скорость, мчался по туннелю.

— Гравитация, — прошептала доктор Халси, разглядывая раскрывшийся кристалл. — Эта штуковина искривляла пространство и тогда, когда мы в первый раз пытались к ней приблизиться. Это, определенно, эффект поля искусственной гравитации. Не могу дождаться, когда смогу заняться изучением этого кристалла.

Челнок выскочил на поверхность, и кабина озарилась солнечным светом.

Едва они покинули поле гравитационного луча, кристалл закрылся, захлопнув свои лепестки и снова став цельным и гладким. Халси подобрала его с пола и сунула в карман лабораторного халата, а затем вновь вернулась к Келли.

Небо над горой Менахит наполнилось стаями «Баньши» и «Серафимов». Кроме того, компанию им составил и трехсотметровый легкий крейсер. Уже висевшие над скалой боевые корабли развернулись и навели на челнок свои плазменные орудия.

На консоли перед Поласки загорелось несколько ярких значков.

— Нас взяли в прицел, — произнесла пилот, и хотя голос ее был ровным, в нем проскальзывали нотки напряженности.

— Стрелять они не станут, — заверил Уиткомб. В его словах чувствовалась стальная уверенность, словно это было не простое предположение, а непосредственный приказ ковенантам, которого те не осмелились бы ослушаться. Адмирал опустил ладони на бедра и посмотрел на вражеские корабли так, как если бы собирался одним своим взглядом уронить их на землю. — Им нужна та штуковина, которую нашли доктор и ее отряд, — нужна настолько, что они с готовностью лезут под наши пули, а сами боятся даже плюнуть в нашу сторону.

— Сэр, — сказал Мастер-Шеф, — встреча с Кортаной запланирована на семь пятнадцать. У нас осталось только двадцать минут.

Адмирал Уиткомб сверился с часами и вновь посмотрел на окружающие их и подступающие все ближе корабли.

— Поласки, вытаскивай нас. Закладывай курс к точке встречи и гони так быстро, как только сможешь.

— Слушаюсь, сэр!

Пилот направила челнок вверх, и небо стремительно изменило свой цвет с бирюзового на темно-синий, сланцево-серый, а потом стало чернильным, наполненным звездами.

Хотя челнок и мог легко уйти от крейсеров, по сравнению с проворными «Серафимами» он двигался мучительно медленно. Они окружили его. С каждой стороны от десантного корабля пристроилось по четыре штурмовика, а еще два залетели вперед и начали сбавлять скорость, преграждая путь.

— Они взяли нас в коробку, — сказал Поласки, также снижая скорость.

— Уорент-офицер, — произнес Уиткомб, ласково опуская руку на ее плечо, — приказываю идти на таран. Полный вперед.

Поласки тяжело сглотнула:

— Слушаюсь, сэр.

Одна ее рука стремительно поправила ремень безопасности, а вторая в этот момент уже протянулась к регулятору скорости и выставила его на максимум.

Челнок прыгнул вперед, прямо на заслонявшие ему дорогу «Серафимы». Оба штурмовика проворно ушли в стороны, образуя проход, и беглецы на предельной скорости промчались мимо.

Локлир выглянул в иллюминатор левого борта и присвистнул.

— А никому не кажется, — прошептал он, — что тут стало малость многолюдно?

Мастер-Шеф встал за плечом десантника. Когда они еще только заходили на посадку, на орбите Предела кружило около десятка малых боевых кораблей, но сейчас их стало в три раза больше.