Развестись нельзя спасти - Екатерина Серебрякова

– Большое спасибо за приглашение, но не думаю, что это будет уместно. Борис Григорьевич хочет быть на вечере с Олей. Как туда впишемся я и родители?

– Мда, слабенький мальчишка… – с ноткой сожаления произнесла Галина Яковлевна. – Начало ужина в четверг в семь, не опаздывать. Дай мне почту твоего отца, я вышлю им приглашения.

Я не сказала ни слова. Перечить свекрови – все равно, что пытаться научить дерево разговаривать. Будь что будет…

Как было сказано, я не любила благотворительные вечера. Нет, конечно, в самой благотворительности ничего плохого не было, просто эти показательные светские тусовки я считала лицемерием.

Богатые люди жертвовали большие суммы денег на спасение животных, или женщин, или детей, или нашей планеты. Однако одни часы на их руке, как правило, стоили больше, чем была сумма пожертвования.

Финансами компании (и нашей семьи до недавнего времени) распоряжался Борис. Я не знала, сколько именно денег идет на добрые дела. В мои обязанности входило хорошо одеться и прийти на вечер.

– Оля, такси приедет через десять минут, а ты все еще не одета? – стоило мне выйти из комнаты, как я наткнулась на свекровь, одетую в элегантное черное платье и искусственные перья.

Галина Яковлевна сияла не хуже самой Мадонны. Заскучав по выходам в свет, женщина решила, что ее возвращение должно было быть грандиозным. И, кажется, задуманное осуществить удалось.

На ее фоне в своем простеньком бардовом платье с кружевными вставками на груди я выглядела просто нелепо.

– Я поеду в этом. Это ведь благотворительный вечер, а не прием у Президента.

– С тебя сбудется, ты и к Президенту так оденешься. Идем за мной, выдам тебе пару цацок.

Возражения не принимались, поэтому, сидя в такси, я пыталась выпутать прядь своих волос из неприлично дорогого колье с бриллиантами, которое мне великодушно одолжила свекровь.

Борис наставил заехать за нами, но Галина Яковлевна на корню пресекла эту идею. По правде говоря, она просто боялась, что Борис приедет со своим отцом.

Она знала, что сегодня ей придется посмотреть мужу в глаза первый раз после того, как она узнала всю правду. Но в ее представлении это был взгляд победительницы.

Она спала и видела, как войдет в зал, все внимание устремится на нее, и в свете софитов она пройдет мимо мужчины, который больше не достоин ее любви.

На меньшее сегодня она не была согласна.

– Кирюша приедет, да? Родители тоже?

– Вы спрашиваете у меня об этом в четвертый раз, – с натянутой улыбкой произнесла я. – Они обещали быть. Кирилл сказал, что встретимся мы уже на вечере.

Женщина облегченно выдохнула и наконец-то отстала от меня.

Зал для благотворительных вечеров всегда готовили заранее. Команда профессионалов занималась украшением пространства исходя из тематики мероприятия.

Каждый раз это было что-то особенно пышное, грандиозное, достойное первых полос глянцевых журналов.

Сегодняшний вечер не стал исключением.

На парковке стояли десятки автомобилей премиум-класса, водители то и дело высаживали селебрити и важных персон. Журналисты пытались пробраться в гущу событий, чтобы выцепить заветный кадр.

– Кто пускает сюда этих писак? Нигде от них нет покоя.

– Галина Яковлевна, – я взяла женщину под руку, стараясь не спускать деланной улыбки с лица, – не нервничайте, прошу Вас. Сегодня все пройдет идеально. Вы просто неотразимы.

– Спасибо, девочка моя. Будь сегодня рядом, хорошо?

Я кивнула, и галантный швейцар пропустил нас в двери.

Благотворительные вечера отличались сдержанной музыкой, изысканными закусками и дорогим алкоголем. Мужчины надевали свои лучшие костюмы, а девушки превращались в первых леди.

Меня веселило все это. Столько лицемерия и фальши в одном месте…

– Здравствуй, мама, – из толпы грациозной походкой к нам вышел Борис. Я не заметила, как он оказался рядом, и плечи вздрогнули. – Добрый вечер, Оля. Ты сегодня особенно очаровательна. Думаю, мы просто обязаны подарить журналистам пару семейных кадров.

– Давай подарим им новость о подаче заявления на развод? – я саркастично хмыкнула, но все же повернулась лицом к камерам, чтобы выдавить из себя фальшивую улыбку.

Рука Бориса легла на мою талию. Тело прошиб электрический удар. Его прикосновение было горячим, буквально обжигающим. Неприятно обжигающим.

Мне не нравилась его близость. Не нравился запах, которым пах мужчина, не нравилось обнаженной кожей руки чувствовать ткань его пиджака.

Как будто это был уже не тот мужчина, с которым десять лет я была рука об руку. Это был другой человек. Чужой.

– А вот и Кирюша! – Галина Яковлевна ахнула от восторга и распахнула объятия для моего сегодняшнего спутника. – Какой же ты красивый! А почему один? Где родители?

– Не беспокойтесь, они приехали. Я представлю Вас немного позже. Галина Яковлевна, непозволительно быть такой роскошной, – мужчина лукаво улыбнулся и коснулся поцелуем тыльной стороны ладони женщины. – Вы из того небольшого числа женщин, которые умеют обыграть даже черный цвет так, чтобы выглядеть ярче софитов.

– Подхалим, – стиснув зубы, прошептал слева от меня Борис.

– Борис Григорьевич, добрый вечер. Рад Вас видеть.

– Это невзаимно, – мой муженек манерами сегодня не блистал и не удосужился даже пожать протянутую руку. – Что ты забыл тут? Оля, я говорил, что на мероприятии мы должны быть вместе.

– Ты говорил, что мы должны быть тут. Я тут, ты тоже.

– Боря, постыдись! – Галина Яковлевна схватила сына за рукав пиджака и отвела в сторону, чтобы отчитать как маленького нашкодившего мальчишку. – Где твои манеры? Разве я так тебя воспитывала?

Кирилл не обиделся на столь неуважительный жест. Внешне он выглядел так, будто все это его и вовсе забавляет.

Когда мои свекровь и муж отошли на достаточное расстояние, мужчина наконец переключил свое внимание на меня.

– У меня нет слов, чтобы описать, как ты прекрасна сегодня.

– Спасибо. Ты тоже особенно красив, – я нисколько не врала.

Мои руки скользнули по темной ткани пиджака и остановились в районе торса. Я смотрела мужчине в глаза и не могла сдержать улыбки. Он смотрел на меня с не меньшим восхищением.

Кажется, со всех сторон раздавались щелчки затворов камер, но я не обращала на это внимание. Было абсолютно все равно, что происходит вокруг.

– Позволишь поцеловать тебя прямо здесь?

– С каких пор ты просишь дозволения? – Кирилл беззвучно рассмеялся и заправил прядь волос мне за ухо. – Давай порадуем журналистов. Давно наши фото не появлялись на первых полосах.