Госпожа страсти, или В аду развод не принят - Марина Крамер

– Смотри, Коваль, ты сама сказала, не обижайся потом, – предупредил Малыш, отворачиваясь к окну.

Марина велела Юрке ехать через центр, чтобы там высадить Егора, то есть Грищенко, конечно. Он так и просидел всю дорогу, отвернувшись от нее, Коваль поняла, что он разозлился на выдвинутое условие, но для себя уже решила – никаких близких отношений с Хохлом. Конечно, этот выбор дался непросто, но и по-другому она не могла, устав от запутанных и странных отношений с мужем и телохранителем. И потом – а легко ли было Егору согласиться на ее категорическое требование оставить беременную подругу?..

Егор вышел из машины недалеко от новой трехэтажки, совсем рядом с Марининым офисом. Она и не знала, что он здесь живет. Коваль тоже вылезла, размяла ноги, закурила.

– Ты купил квартиру?

– Ну не могу же я жить вместе с тобой, правда? – усмехнулся Егор, отбирая у нее сигарету и затягиваясь. – Хотя я был бы не против, скорее – за.

– Не говори ерунды.

– Да, детка, это полная ерунда – мы с тобой притворяемся, что едва знакомы, в то время как нас неудержимо тянет друг к другу. Ведь даже сейчас ты хочешь меня... – Это было сказано шепотом на ухо, и Коваль вздрогнула от прикосновения его губ и оттого, что он, как всегда, был прав – именно об этом сейчас и думала...

– Ты не пригласишь меня посмотреть, как устроился? – чужим, незнакомым голосом спросила она и сама испугалась – ведет себя, как уличная девка за три сотни!

Малыш с интересом посмотрел на жену, подметил ее закушенную губу и понял, как нелегко ей далась эта фраза. Совершенно не в характере Марины было вот так напрямую просить его о чем-то...

– А ты согласишься?

– Ты попробуй... – Марина сильнее прикусила губу и взглянула в его глаза – он улыбался.

– Так идем!

Она повернулась к машине и небрежным тоном произнесла:

– Женя, вы можете пока быть свободны, господин Грищенко пригласил меня обсудить кое-какие вопросы по финансированию команды...

– И ты думаешь, я это заглочу? – зло спросил Хохол, хватая ее руку, лежащую на открытой дверке, но Марина вырвалась и рявкнула:

– Свободны, я сказала! Пять секунд – и никого нет, время пошло!

Юрке, в отличие от Хохла, повторять дважды было не нужно, он дал по газам так, что упрямый Женька едва не вывалился из открытой дверки. Джип скрылся за поворотом быстрее, чем Коваль успела моргнуть, а за ним – и остальные две машины. Марина проводила их взглядом и повернулась к наблюдавшему за этой сценой Малышу:

– Ну, ты доволен?

– Пока нет, но уверен, что очень скоро буду...

– Даже не сомневайся! – заверила она, беря его под руку. – О, дорогой, а ведь завтра весь город будет говорить о том, что у Коваль новый любовник! Смотри, какой фурор! – и показала ему на трех хорошо одетых дамочек, сидящих за столиком кафе напротив дома, где жил Егор.

Они наблюдали за происходящим в огромное окно, и на обращенных в Маринину сторону лицах красовались искренний интерес и ехидные улыбки. Одна из них была женой прокурора и Марину знала прекрасно, а уж язык у нее...

– Тебя это задевает?

– Меня?! – удивилась Коваль совершенно искренне. – Ты спятил, родной! Конечно, нет!

– Тогда идем предаваться разврату?

– Легко!

Малыш захохотал, подхватил ее на руки и понес в подъезд, на ходу целуя в вырез черной блузки под распахнутой курткой.

Педантичный Егор, превыше всего на свете ценивший комфорт и удобство, и новую квартиру обустроил по высшему разряду. Денег сюда было вложено немало, Марина сразу отметила и испанский кафель на полу в коридоре, и панели из пробкового дерева, и бамбуковые занавеси вместо двери в просторной гостиной. Мебель тоже соответствовала.

Особенно же Коваль приглянулся кабинет, решенный почему-то в изумрудно-зеленых тонах. Массивный старинный стол, удобное кресло, на столе – бронзовая пепельница, обрезалка для сигар, какие-то бумаги аккуратной стопкой, «Паркер» на подставке – все на своих местах, как обычно. Марина слегка улыбнулась – Егор не изменял своим привычкам, его правильность, «мажорность», как это называл Хохол, сквозила во всем. Его не было дома столько времени, а везде порядок почти больничный...

В спальне ее поразила огромная кровать, застеленная светлым покрывалом, расшитым черными иероглифами, – явно ручная работа, на заказ. За годы, проведенные рядом с Коваль, Малыш успел перенять кое-что и у нее – например, любовь и страсть к Японии. На стене напротив кровати были укреплены три свитка с начертанными черной тушью иероглифами. Марина подошла ближе – «судьба», «мудрость», «любовь». Она обернулась к остановившемуся в дверях комнаты мужу:

– Что это?

– Смысл жизни, детка, – улыбнулся он. – Нравится?

– Да. Где ты это добыл?

– Йоши привез.

– Так ты и повара моего обработал? Шустро! – оценила она, приближаясь к мужу и обнимая его за шею.

– Ты ведь знаешь – мне важно и интересно все, что связано с тобой. Может, мы не станем обсуждать убранство моей спальни, а? – предложил Егор, целуя ее и подталкивая к кровати.

– Ну разумеется!

...Едва открыв глаза через несколько часов, Марина посмотрела на сидящего рядом Егора и протянула к нему руки:

– Иди сюда, родной, я соскучилась...

– Ну, ты даешь, Коваль! Соскучилась она! – фыркнул со смеху Егор, однако лег рядом, обняв одной рукой. – Я только что был с тобой, если ты вдруг не заметила!

– Мне мало.

– А дома не потеряют? – ехидно улыбнулся он, поглаживая кончиками пальцев ее лицо.

– Перестань, Егор. Если захочу, вообще у тебя останусь.

– А если я не захочу? – игриво поинтересовался он, щелкнув ее по носу.

– Все равно останусь, – захохотала она, ложась на него сверху и покрывая лицо поцелуями. – Ты ведь не сможешь меня вышвырнуть, ты никогда этого не мог...

– Да, любимая, ты совершенно права – я никогда не мог отказаться от тебя, особенно когда ты сама предлагала... Оставайся, детка, ведь ты имеешь на это полное право – мы женаты, я люблю тебя, моя родная, хочу, чтобы ты была со мной... – Говоря это, Егор не забывал ни на секунду, что она лежит на нем совершенно голая, и ее грудь весьма недвусмысленно прижимается к его. – Ты останешься?

– Не могу, – со вздохом призналась Коваль, – хотя очень хочу, поверь, очень... Давай в другой раз?

Он замолчал, глядя поверх ее головы, и она поняла, о чем он думает. Взяв в ладони его лицо и заглянув в глаза, Марина тихо и серьезно произнесла:

– Егор, не надо... этого не будет, я не лягу к нему в постель после того, как была с тобой... Я просто не могу, так нельзя...

– Кто бы говорил о том, что можно, а что нельзя, только не ты, Коваль! У тебя никогда не было тормозов, если ты захотела чего-то, то непременно получала, будь то деньги, бизнес, мужики...