Послушание и наказание - Эра Фогель

– Что-то случилось? – встрепенулась я, когда Афина вошла в спальню бледная как мел. – Господин Эдер сказал тебе что-то неприятное?

– Нет, – смущенно улыбнулась сестра, подсев ко мне на постель. – Там твой Господин Эдер разговаривает с каким-то странным черным человеком. Кажется, я видела его тогда в ресторане, но я не уверена. Ведь в тот момент я как раз сняла очки.

– И что? – забеспокоилась я.

– Ничего, – улыбнулась Афина. – Оказывается он тоже врач, поэтому Господин Эдер договорился с ним о приеме. Ну, так действительно лучше. Я и сама хотела сходить еще и к другому специалисту, потому что со слов одного врача операцию никогда не делают. Нужно подтверждение кого-то еще.

– Хорошо, – у меня отлегло. – Ты не бойся. Как мне станет лучше, я пойду с тобой. И Господин Эдер никогда бы не стал разговаривать с кем попало. Значит, это черный человек действительно надежный. А почему черный? Он темнокожий?

– Нет, – хихикнула Афина, явно пребывая где-то в своих мыслях. – Он просто одет во все черное и чем-то похож на черного ворона. Ты знаешь, я впервые вижу врача, одетого во все черное. Но при этом он не вызывает страха.

– Афина? – я с подозрением посмотрела на нее. – Он же не к тебе приходил? Ты ведь не собираешься крутить роман со взрослым мужчиной?

– Нет, – девушка грустно опустила глаза. – Не думаю, что я смогла бы кого-то заинтересовать, тем более взрослого мужчину.

– Дело не в этом, – строго подметила я. – А в том, что тебе еще даже восемнадцати нет. И даже когда тебе исполнится восемнадцать, то все равно взрослый мужчина…

Я осеклась. Я прекрасно понимала, что сейчас навязываю сестре двойные стандарты. Мне, значит, можно встречаться со взрослым мужчиной, а моей сестренке нельзя. Естественно, я пытаюсь ее уберечь, обезопасить, но, если бы мне кто-то запретил быть с Декартом, я бы нисколько не послушалась.

Но представить сестренку рядом со таким человеком я никак не могла. Мне даже со сверстником ее тяжело представить. Она ведь у меня еще совсем юная девочка: тепличная, инфантильная, несамостоятельная, и мне нисколько не хотелось, чтобы она грубела, черствела и спускалась на землю, познав горечь и предательство. Возможно, я отношусь к Афине больше как мама, чем как сестра, но я искренне восхищалась моей нежной фиалочкой Афиной. Поэтому страшно представить, что кто-то может наступить на этот маленький цветочек грубым ботинком и растоптать всю ту чистоту, что излучает она.

– Афина, – мучительно выдохнула я. – Неужели он тебе понравился?

– Нет, – мотнула головой девушка. – Я ведь его почти не разглядела. Я лишь увидела, что он во всем черном и все. Не беспокойся. Может ты хочешь покушать?

Но я не успела ответить, так как в спальню вошел Декарт. Ранее я проинструктировала Афину, чтобы она исчезала сразу же, как в комнате появляется Декарт. Чтобы лишний раз с ним не разговаривала и вообще, чтобы вела себя как мышка. Мне не хотелось, чтобы Декарт уставал еще и в собственном доме, да и не хотелось, чтобы Афина случайно нарвалась на грубость.

Поэтому сестренка тут же вскочила, и даже не глядя в лицо Декарту поспешила упорхнуть из комнаты.

– Останься, – холодно бросил Декарт Афине, а затем обратился ко мне. – Как ты, мой котенок? – улыбнулся он и подошел. – Тебе больно?

Мужчина присел возле кровати и зарылся пальцами в мои волосы у висков.

– Немножко, – болезненно улыбнулась я. Боль и вправду усилилась.

– Не бойся, – Декарт зарылся носом в макушку и поцеловал меня. – Я позабочусь о тебе. Мой маленький комочек и не заметит, как быстро я его вылечу, – затем он повернулся к Афине. – Ты можешь вколоть обезболивающее?

Афина закивала и поспешила к столику с лекарствами, где тут же принялась шуршать упаковками с ампулами и шприцом.

– Сейчас моему котенку станет легче, – Декарт сел на постель и бережно перевернул меня на живот, а затем поднял мою сорочку.

Я смутилась от того, что Афина видит меня сейчас с голой попой, да к тому же еще в руках мужчины.

Он ведь не пристает ко мне, а помогает!

Но все равно было как-то не по себе.

Однако сестренка повела себя максимально тактично. Ее мягкие руки были созданы для того, чтобы делать уколы. Наверное, даже дети бы не плакали от таких укольчиков Афины.

– Спасибо, – поблагодарил ее Декарт. – Через десять минут спускайся на кухню. Поужинаем все вместе. А я пока подожду, когда Гае станет легче.

Афина кивнула, молча собрала использованные предметы и юркнула из комнаты. Декарт же осторожно уложил меня к себе на руки, как в колыбель, тем самым максимально разгружая мою спину от напряжения.

– Когда ты выздоровеешь, котенок, я буду любить тебя сутки напролет, – мужчина выдохнул горячий воздух. – Мою непослушную боевую самочку. Я так хочу тебя!

Я улыбнулась абсолютно счастливой улыбкой, растворяясь в горячих руках и речах моего Хозяина, уже напрочь забыв про боль.

Три недели спустя я уже чувствовала себя самым активным и здоровым котёнком на свете. Точнее это произошло уже через две недели, но Декарт до последнего берег меня и не позволял мне самовольничать.

За это время Афина прекрасно прижилась с нами и не было ни одного раза, чтобы Декарт ее чем-нибудь обидел. Она постоянно была возле меня тихой мышкой и безупречно выполняла свои обязанности и те немногие инструкции, которые я дала ей еще в первый день.

Так что на удивление Афина и Декарт существовали достаточно дружно.

Так же за эти три недели моя мама освоилась в компании Страма и была восхищена Александром как руководителем. Это и неудивительно. Страм, наверное, мог пленить сердце любого родителя.

Юнона, как оказалось, тоже работала в доме Декарта, но я ни разу не увидела ее за это время, как и любого другого человека из домашнего персонала Эдера.

В целом все члены моей семьи оказались довольны итогом этой истории, и каждый был поглощён своими делами. Даже мой шеф. Я все ещё не решалась называть его отцом даже мысленно, но неприязни к нему не испытывала.

Олег Викторович ликвидировал свою фирму под неусыпным руководством Декарта и готовился к новому проекту: абсолютно чистому и законному. Он собирался открыть магазин запчастей, который планировал развить в целый комплекс с мойкой и автосервисом с полным списком услуг. Но пока у него хватило денег только на магазин.

Он действительно старался реабилитироваться в глазах Декарта и старался быть у него на подхвате лишь бы тот не запретил ему встречаться со мной. Но за эти три недели мы все же не встретились с Олегом Викторовичем ни разу. Может быть Декарт не разрешал, а может мой шеф не выполнил ещё какие-то условия. Но я не лезла в это дело. У меня не было причин не доверять моему любимого Хозяину.