Пылающие небеса - Андрей Земсков

— Убейте его! Стреляйте! Чего стоите как истуканы! Огонь! Огонь! Стреляйте в него! — истерично заголосил полковник, одновременно расталкивая своих боевиков, пытаясь сам удрать.

Выстрелить боевики не успели, так как, чтобы протиснуться в узком коридоре, полковник Гусейнов, бросившись удирать, растолкал их и прижал к стенам боками своего пузатого скафандра. Воспользовавшись заминкой противника, Святобор кинул под ноги боевикам плазменную гранату, а сам метнулся обратно в каюту. Полковнику все же удалось протиснуться между боевиками и вприпрыжку скрыться за поворотом коридора. Увидев и осознав непобедимость правой идеологии, полковник впал в панику и с истеричными воплями умчался куда-то в глубь звездолета. Грохот плазменного взрыва гулким эхом разнесся по отсекам, озарив коридор яркой вспышкой. Святобор успел лечь в каюте на пол, перед тем как ему в спину с силой ударила взрывная волна, одновременно обдав жаром. Сразу после взрыва лейтенант опять вскочил на ноги и оглянулся. Переборка, отделявшая каюту от коридора, сильно деформировалась и местами даже оплавилась. Паркет и ковер около покореженной двери были обуглены и дымились. Все же роскошная обстановка, которой окружал себя бывший расиянский полковник, была весьма пожароопасна.

Несмотря на то что коридор заполнился едким дымом, его стены были раскалены, а освещение полностью выведено из строя, Святобор выбежал из каюты и, кашляя от дыма, побежал по коридору, освещая себе путь светом лазерного меча и стараясь не касаться раскаленных взрывом стен. Забежав за поворот коридора, лейтенант натолкнулся на еще одного боевика, спешившего на помощь своим соплеменникам. Недолго думая, он махнул лазерным мечом, разрубив врага от головы до пояса. Тело убитого врага упало на пол. Святобор тут же нагнулся и схватил его плазменную винтовку, обрадовавшись, что наконец-то смог заполучить нормальное оружие.

Это был новейший образец стрелкового оружия, созданный в Пятом Райхе, — автоматическая плазменная винтовка G13A9. Святобор изучал такие в училище, однако им рассказывали про более ранние версии — до пятой включительно. А в качестве образцов имелись только два экземпляра версии G13A2. Конструкция разных версий винтовки принципиально не отличалась, совершенствовались только отдельные узлы, в первую очередь система наведения. Осмотрев захваченное оружие, Святобор понял, что система управления и наведения у этой версии винтовки совершенно иная, чем та, которую он изучал в училище. Она была способна находить и распознавать цели не только в среде с низкой прозрачностью, например в сильно задымленной атмосфере или вообще под водой, но даже сквозь не слишком толстые стены. При этом изображение цели и ее идентификация отображались на встроенном в винтовку экране, выполнявшем роль прицела. Здесь явно также присутствовала система распознавания «свой-чужой», которая появилась еще на версии G13A4.

Глянув на экран, Святобор увидел мигающую красными готическими буквами надпись на германском языке — «Achtung! Systemen strelyajtung nicht! Identifikatung egog!» «Понятно! — догадался Святобор, прочитав надпись. — Уважаемые ахтунги! Ведение огня заблокировано. Ошибка идентификации. Значит, в этой железяке еще и система идентификации владельца появилась, и теперь из нее может стрелять только тот, кто в ее памяти записан». Действительно, на прикладе винтовки имелся считыватель отпечатка пальца, около которого мигала красная лампочка. Еще один считыватель был на рукоятке, который автоматически определял того, кто за нее брался, чтобы стрелять. Таким образом, оказалось, что лейтенант рано радовался своему трофею, который оказался абсолютно бесполезным. Понятно было, что отпечаток пальца убитого врага также не помог бы, так как любой считыватель воспринимал только живой палец, а не мертвый или скопированный отпечаток.

Потому винтовку пришлось бросить и двигаться дальше по-прежнему лишь с лазерным мечом и тремя плазменными гранатами. Меч он держал в правой руке, а в левой — готовую к броску гранату. За следующим поворотом коридора оказался трап и двери лифта. Вероятно, они друг друга дублировали. Лифт был занят и потому Святобор решил, что безопаснее будет двигаться по трапу.

Лейтенант начал лихорадочно соображать, куда идти дальше. Трюм, в котором находился контейнер с личинками гнидогадойдов, явно должен был располагаться на одном из нижних ярусов, ниже кубрика команды и выше двигательного отсека. Но Святобор слышал, что полковник Гусейнов приказывал выставить у трюма усиленную охрану. Значит, там его должны были ждать по меньшей мере десяток вражеских боевиков, облаченных в бронескафандры и вооруженных тяжелыми плазменными винтовками или ручными плазмометами. Лазерный меч против них был бы бессилен, а трех плазменных гранат, вероятно, не хватило бы. Тем более что следовало оставить по меньшей мере одну гранату для уничтожения контейнера с заразой. Апартаменты полковника располагались, скорее, на верхнем ярусе жилого отсека, значит, выше должен был находиться отсек управления, а над ним отсек вооружения и приборный отсек. Конструкция этого корабля была секретной, но Святобор в целом имел представление о примерной компоновке подобных легких скоростных разведчиков.

Следовательно, поднявшись по трапу на следующий ярус, он мог попасть в главную рубку звездолета. Там, конечно, тоже должны были находиться вооруженные боевики, но, вероятнее всего, имеющие легкое вооружение. Можно было вывести из строя аппаратуру управления звездолетом, а если повезет — то еще и уничтожить главный вычислитель или отключить защитные поля и поле «невидимости». Звездолет не сможет взлететь и будет обнаружен подоспевшими на помощь имперскими войсками, которые его уничтожат. И еще немного подумав, Святобор начал осторожно карабкаться по трапу наверх.

На следующем ярусе действительно размещалась главная рубка и посты управления бортовыми системами корабля. К счастью, на дверях сохранились альдебаранские таблички. За ближайшей к трапу дверью размещался пост управления двигателями и генераторами. Святобор, недолго думая, шагнул к двери и увидел, что она закрыта на замок, а рядом с ней на стене находится клавиатура кодового замка и окулярами считывателя сетчатки глаз. Разбираться с этой двойной системой запирания Святобор не стал, а просто вырезал лазерным мечом дыры в двери, через которую смог пролезть в помещение поста управления. Пост управления силовыми системами был совсем крохотным — примерно метр на полтора. Там находилось кресло, предназначенное для оператора, и пульт управления с несколькими экранами, клавиатурой и большим количеством различных кнопок, индикаторов и переключателей на разных панельках. Вероятно, каждая панель управляла каким-то отдельным агрегатом, а основная клавиатура и экран служили для работы с вычислителем, который управлял всеми силовыми системами и был интегрирован в общую информационную систему звездолета.

Быстро пробежав глазами по всем надписям на панелях управления, лейтенант нашел панели, управляющие системами охлаждения. Он полностью отключил охлаждение генераторов защитных и маскировочных полей, которые работали на полную мощность. Затем включил систему охлаждения двигателей и генераторов антигравитации, задав их охлаждение в максимальном аварийном режиме. Такой режим охлаждения был предусмотрен только на случай каких-либо неполадок, вызвавших критический перегрев. Таким образом, в скором времени основные двигатели и генераторы антигравитации должны были замерзнуть, и для запуска пришлось бы тратить время на их прогрев. Затем Святобор включил на полную мощность топливные насосы. Умная автоматика попыталась возмутиться тем, что насосы включены при неработающем основном двигателе, но Святобор в ответ на запрос вычислителя подтвердил включение насосов. Следовательно, двигатели вскоре должны были быть не только заморожены, но и залиты топливом, что явно затрудняло их пуск и требовало предварительной продувки от его излишков.