Благородный повеса - Джулия Джастис

Макс наклонился и поцеловал Кэро, ласково и нежно. От удовольствия она закрыла глаза. Кэро собиралась наслаждаться каждой минутой, проведенной рядом с Максом. Кто знает, сколько их еще осталось?

Шесть месяцев спустя Макс стоял около загона и наблюдал, как Кэро ведет в поводу маленького жеребенка. Несмотря на поздний срок, двигалась она грациозно.

— Сегодня он вас лучше слушается.

— Да, привык ко мне. А главное, понял, что в шелесте листьев и травы нет ничего угрожающего.

— На самом деле работать вам уже не надо бы.

— Макс, вы слишком за меня волнуетесь. Я и так уже согласилась не садиться в седло и заниматься только с малышами.

— Тем не менее даже эта работа опасна, — резко возразил обеспокоенный Макс. — Этот ваш Бальтазар, конечно, меньше двухлеток, зато нервный и непредсказуемый.

— Не соглашусь — для меня ни одна лошадь непредсказуемой не является, надо только научиться понимать их. Я буду сама виновата, если не смогу правильно истолковать повороты его шеи или пряданье ушей.

Несмотря на беспокойство, Макс не уставал восхищаться искусности Кэро и ее почти сверхъестественной способности общаться с лошадьми, от жеребят до готовых для продажи четырехлеток.

— Если не хотите, чтобы я работала с Бальтазаром, позанимайтесь с ним сами, — предложила Кэро, будто прочтя мысли Макса.

— С радостью, если это вам поможет.

Медленно, как учила Кэро, Макс вышел в центр, чтобы лошадь увидела его и не нервничала, когда он возьмется за повод.

Следующие полчаса Кэро наблюдала, как Макс повторяет с Бальтазаром различные упражнения, учит коня подходить ближе, останавливаться, поворачивать вправо или влево. Макс так увлекся, что не заметил подошедшего к ограде Ньюмана.

— На сегодня достаточно, мистер Рэнсли. Кстати, вы отлично справляетесь. Скоро будете не хуже миссис Кэро.

— Благодарю, Ньюман, — с гордостью ответил Макс — Ньюман был скуп на похвалы. — И все-таки я очень долго учусь…

— Тут торопиться ни к чему, сэр. Знаете, как говорят опытные лошадники — если кажется, что дело идет слишком медленно, не спеши. Но у вас природный талант — лошади вас слушаются.

— Так и есть, — подтвердила Кэро, когда Ньюман увел жеребенка.

Макс обрадовался еще больше. Кэро хвалила его реже, чем Ньюман. Будучи сыном графа, Макс привык к подобострастию, поэтому теперь очень ценил честность Кэро — ее похвалы всегда были искренними.

— Рад услужить.

— С лошадьми главное — доверие и терпение, Макс. Здесь не поле боя, — Кэро указала на леваду, — победителя и проигравшего нет. Или оба выиграют, или оба проиграют.

— Совсем как в браке.

— Именно.

Кэро хотела привычным движением преодолеть ограду, однако Макс удержал ее за локоть. Она поморщилась.

— Нет, выйдем через ворота, — проговорил Макс.

— Вовсе ни к чему кудахтать надо мной, будто наседка, — возразила Кэро.

— Будь моя воля, я бы вас вовсе из дома не выпускал.

— И уже через неделю я бы взбесилась от скуки. Кроме того, если посадите меня под замок, сочту своим долгом сбежать через окно.

— Раз так, пусть местом вашего заключения будет моя постель.

Глаза Кэро игриво блеснули.

— А вот этот приказ я, пожалуй, исполню.

Наклонившись, Макс поцеловал ее, положив руки на округлившийся живот. Казалось бы, за столько времени страсть должна была угаснуть. Не говоря уже о том, что по мере приближения родов тело Кэро менялось.

Но — ничего подобного. Конечно, о некоторых видах плотской любви пришлось забыть, но изобретательная Кэро придумывала все новые и новые способы. Тело беременной Кэро казалось Максу безумно соблазнительным.

— Вы делаете большие успехи, — произнесла Кэро, когда они вышли за ворота. — Впрочем, я не удивлена. С лошадьми вы работаете так же старательно, как с расходными книгами, и уже выучили все родословные. Хотя, признаюсь, не ожидала, что вы задержитесь достаточно долго, чтобы освоить все эти премудрости.

— Отчего же?

— Вы привыкли к придворной жизни, залам парламента, участвовали в великих битвах. После такого простая деревенская жизнь должна была показаться вам слишком скучной.

— Признаюсь, я и сам раньше так думал. Но оказалось, мне по душе здешняя жизнь и заботы, которыми мне бы и в голову не пришло заняться в Суинфордском поместье. Приятно учить лошадей — мне ведь уже приходилось обучать солдат. Честное слово, теперь я люблю Дэнби не меньше, чем вы.

— Однако странно, что полковник Брендон совсем вас не торопит.

— Раз уж я до сих пор не уехал, дождусь, пока родится ребенок.

— Вы правда хотите остаться? — удивилась Кэро.

— Правда.

— Откровенно говоря, так мне будет легче.

И мне тоже, подумал Макс. Обеспокоенный угрозой проклятия, Макс не желал покидать Кэро ни на минуту, хотя помочь ничем не мог, только ободрить. А работа на конюшнях и впрямь действовала на него успокаивающе и умиротворяюще.

Макс даже начал сомневаться, стоит ли принимать предложение полковника… Ведь тогда ему придется расставаться с Кэро и ребенком на несколько месяцев подряд.

И вдруг Кэро громко ахнула.

— Что-то сегодня сильно, — проговорила она, прижав ладонь к животу.

— Что с вами? — сразу встревожился Макс.

— Пустяки, небольшой спазм. Миссис Дрюри, экономка, сказала, что перед родами такие боли — обычное дело.

— Уверены? Может, послать за повитухой?

— Опять кудахчете… — шутливо произнесла Кэро, но неожиданно умолкла. Лицо исказилось от боли, дыхание участилось.

— Позвольте отнести вас в дом, — попросил испуганный Макс.

— Я прекрасно могу дойти сама, — рассердилась Кэро.

— Тогда хотя бы обопритесь на мою руку. Немедленно посылаю за повитухой.

Тут у Кэро начался еще один приступ боли. Она отчаянно вцепилась в руку Макса и, к его тревоге, даже не стала спорить.

Прошло уже десять часов, а схватки все усиливались. Более того, они стали чаще. Прибыла повитуха. Далси и экономка бегали туда-сюда с горячей водой, свечами, готовили напиток с горячим молоком и вытирали пот с лица Кэро платками, пропитанными лавандовой водой.

Макс то нервно ходил по комнате, то усаживался рядом с ней, однако помочь был бессилен, только массировал ей спину и держал за руку во время особо жестоких схваток. Глядя на запястья, Макс понял, что у него непременно останутся синяки.

* * *

Прошла ночь, наступило утро. Страдания Кэро возросли, однако никаких признаков приближающихся родов не наблюдалось. Повитуха начала встревоженно переглядываться с экономкой. Беременность Кэро протекала хорошо, и Макс смог убедить себя, что проклятие — просто вымысел. Однако мучительные стоны Кэро и серьезное лицо повитухи свидетельствовали об обратном.