Кедровая бухта - Дебби Макомбер

– Я люблю тебя, Ян Рэндалл.

Вернувшись в главный зал, Сесилия чувствовала себя превосходно, ощущение безопасности покрыло ее с ног до головы. Там ее и нашла Кэти. Подруга смотрела на нее обеспокоенно.

– У него сломано два ребра, что причиняет сильную боль, а так он в порядке.

Хотя Ян и пытался скрыть от Сесилии свое состояние, она все равно поняла, что ему больно.

– Ты готова отправиться в больницу? – спросила Сесилия.

Кэти кивнула, но была очень спокойна.

– Мы можем ехать, – проговорила Кэти. – Но у меня такое чувство, что все в порядке. Не знаю почему, но я поняла, что мне нечего бояться, после того как обнаружила, что Эндрю нет среди тех, кто пострадал.

Сесилия очень надеялась, что ее подруга права.

* * *

Грейс даже не поняла, почему заглянула в ящик тумбочки Дэна. Она сидела на кровати и читала, но неожиданно без какой-либо причины осознала, что смотрит на ящик. Двигаясь очень медленно, она отложила в сторону последнюю книгу Джона Лескроарта и потянулась через кровать. Тумбочка Дэна была именно в таком состоянии, в каком он оставил ее. На ней лежала открытая книга с кроссвордами. А стеклянная банка, в которую он складывал мелочь, стояла нетронутой.

Грейс нахмурилась, выдвигая ящик. Внутри лежали колода карт, несколько квитанций и книга, которую он так и не дочитал. А потом она увидела его. В самом углу. Его обручальное кольцо.

Он много лет не носил его. После того как начал работать в лесу, Дэн снял кольцо и надевал его только в особых случаях. Последний раз, когда Дэн вспомнил о нем, кольцо оказалось мало и он надел его с огромным трудом. Грейс взяла этот маленький ободок и долго держала двумя пальцами. Она смотрела на кольцо, будто этот неодушевленный предмет мог рассказать секреты Дэна.

Почему он вернулся в Кедровую Бухту? Зачем рисковать тем, что его могли увидеть? Но, может, он хотел именно этого, чтобы посмеяться над ней, оскорбить ее. Поэтому он и приехал с другой женщиной.

Грейс сжала зубы и внимательно посмотрела на кольцо, сравнивая его со своим. Ее кольцо было тонким и изношенным. А спустя все эти годы его кольцо выглядело как новое, будто, принимая его, Дэн и не собирался соблюдать свои клятвы.

Внутри Грейс закипел гнев. Внезапно она замахнулась и со всей силы кинула кольцо через всю комнату. Оно ударилось о стену и покатилось по ковру. Грейс тяжело дышала несколько минут от еле сдерживаемой ярости. Наконец, она смогла успокоиться.

Взяв в руки роман, она легла на подушки, но очень быстро поняла, что не может сосредоточиться на книге. Невероятная злость вернулась. Грейс пыталась восстановить спокойствие, но попытки оказались безуспешными.

Не зная, что делать, Грейс соскользнула с постели и встала посреди комнаты. Ее руки были так сильно сжаты, что ногти вонзились мягкую кожу на ладонях.

– Как ты посмел показаться с ней в Кедровой Бухте? – прошипела она.

Ее дочери отказывались верить, что у Дэна другая женщина, но Грейс это знала. Она знала многие месяцы. Эта женщина была у него очень давно.

Келли настаивала, что доказательств недостаточно, но Грейс большего и не требовалось. Это началось много лет назад. Эмоциональная отдаленность и постоянные смены настроения длились так долго, что Грейс и не могла вспомнить, когда же это случилось в первый раз. Все это указывало на то, что человека мучает вина и раскаяние.

Грейс докажет это. Не дочерям, а самой себе. Дэн наверняка оставил какую-нибудь улику – он просто не мог по-другому. Она прямо в этой комнате, где же еще ей быть? Благодаря многолетнему чтению детективов Грейс вскоре должна найти ее. Это доказательство, вероятно, необычное, но находится прямо перед ее глазами. Что-то осязаемое… Доказательство того, что Дэн жил с другой женщиной.

Грейс резко открыла дверцу шкафа и сдернула с вешалки рубашку. Сила ее ярости заставила вешалку качаться как маятник. Она проверила карман, отложила рубашку в сторону и достала следующую.

Ничего.

Дэн был слишком умен, или, по крайней мере, так думал, уничтожая все признаки своей измены. Но в этот раз Грейс не позволит сбить себя со следа.

Вторая рубашка присоединилась к первой на ковре. Вскоре пол был завален одеждой Дэна. Грейс взяла столько, сколько помещалось в руки, и понесла через весь дом, свалив у входной двери. Глядя на гору одежды, она отодвинула засов и распахнула дверь с таким бешенством, что та едва не повредила стену. Стоя на первой ступеньке, Грейс выбросила одежду мужа в ночь. Раз за разом она повторяла действие, пока, наконец, его половина шкафа не опустела и все вещи Дэна не оказались на крыльце и тротуаре.

Затем, путаясь в своей хлопковой ночнушке, Грейс вы бросила белую рубашку мужа на первую ступеньку. Следом полетели рабочие брюки – и так вещь за вещью.

Грейс заплакала и опустилась на крыльцо, закрыв лицо руками.

– Дэн! – закричала она. – Где ты? Где ты?! Ответом ей послужила тишина. Ее гнев не вернет ни Дэна, ни ее любовь. Ей остались только слезы. Эмоции полились через край, опустошая душу.

Вытирая слезы, Грейс зашла в дом, не закрывая дверь. Если кто-то захочет проникнуть внутрь и убить ее, она с удовольствием примет смерть. Это куда лучше того кошмара, в который превратилась ее жизнь. Она устала каждый день заходить в пустой дом и узнавать, что мужчина, которого она любила, больше не хочет быть с ней.

Что сказал ей Дэн? Что ад – его жизнь с ней на протяжении тридцати пяти лет. Он бросил это прямо ей в лицо, не заботясь, что почувствует жена. Не заботясь, что его слова были так же смертоносны, как и оружие.

– Я ненавижу тебя, – прошептала Грейс, забираясь обратно в постель. – О боже, как же я ненавижу тебя.

Свернувшись в клубок, она вновь плакала, пока, наконец, слезы не иссякли.

Грейс проснулась с первыми лучами солнца. Она не двигалась, все еще оставаясь в той позе, в которой заснула, – колени прижаты к животу. Воспоминание о прошлом вечере затопило ее. Она обезумела, очищая свою жизнь от Дэна Шермана.

Внезапно у входной двери послышался какой-то звук. Это было бы в его духе – появиться вновь, будто ничего не произошло.

– Мам? Ты в порядке?

Мэрилин и Келли. Господи, только не ее дочери! Грейс не хотела, чтобы они нашли мать в таком состоянии.

Мэрилин вошла в спальню, и, громко заплакав, Грейс закрыла глаза.

– Мам… – Мэрилин наклонилась и обняла мать обеими руками, щекой прижимаясь к волосам Грейс. – Все в порядке. Не плачь, мама. Пожалуйста, не плачь.

Глаза Грейс горели, и даже после сна, который, должно быть, продлился несколько часов, она чувствовала себя так, будто не отдыхала ни единого мгновения.

– Что случилось? – спросила Келли. – Расскажи нам, что произошло.

Грейс не знала, как объяснить, что одежда, лежащая на газоне перед домом, была результатом вспышки гнева.